Поведение туземцев по-прежнему ставило в тупик - большую часть времени они разгуливали с пустыми руками и, похоже, не подозревали, что такое работа. У них не было даже никакого разделения труда. Более того, жители Далаама, казалось, вообще не имели профессий.
"Как живут туземцы? Где добывают пищу? Кто одевает их?"
Люди выглядели беззаботными - большего Йоргенсен с тысячеметровой высоты уловить не мог.
Быть может, в Галактике Игона наилучшим образом соответствовала понятию рая? Чиновники Арха обосновали необходимость "коррекции истории" Игоны "агрессивными и воинственными устремлениями ее обитателей". Это совершенно не вязалось с тем, что наблюдал Йоргенсен. Но официальные соображения Арха редко совпадали с истинными. Они просто позволяли излишне щепетильным членам коммандос не испытывать угрызений совести. Единственное, что двигало Архом, было укрепление собственной власти.
Принципы "коррекции истории" были на удивление просты. В первые времена вмешательство коммандос было чисто материальным - физическое уничтожение неугодных людей, городов и целых планет. Но с веками появились иные способы воздействия. Коммандос обрабатывали коллективную психику общества. Они вводили в подсознание некоторого количества индивидуумов понятия, мнения, иными словами, "архетипы" мышления, которые через несколько десятилетий проникали в коллективное подсознание. И тогда вспыхивали войны, процветающие цивилизации загнивали по неведомым причинам. И никто не подозревал, что зародыши их гибели были привиты им десятилетия назад коммандос темпорального воздействия. Чаще всего эти зародыши представлялись безобидными мелочами, но, развиваясь, оборачивались социальным раком.
Таким чудовищно-безжалостным, невидимым и неотразимым оружием пользовалась Федерация в своей неправой борьбе с будущими конкурентами.
"Это - преступное оружие", - говорил себе Йоргенсен, наблюдая спокойную и счастливую жизнь далаамцев. В тщательно опечатанной металлической коробке, которая лежала в одном из его карманов, хранились записи для гипнотического внушения разрушительных идей. Ему захотелось выхватить эту коробку и забросить подальше. Но он не мог решиться на это. Его слишком долго воспитывали в духе верности Федерации.
"Что думают другие? Марио, по-видимому, все понимает, об этом говорит его снисходительная улыбка. Ливиус подчинился без рассуждении. Кносос загадка, лицо редко отражает истинные эмоции этого человека. Остальных заботит собственно действие, а не цель, которую оно преследует".
Марио тронул Йоргенсена за плечо.
- Что будем делать?
- Меня мучает тот же вопрос, - ответил Йоргенсен.
Он обдумал все. Существовал лишь один выход, который на время разрешал все проблемы. "Неизвестно, согласятся ли остальные с моим решением", подумал он.
- Надо возвращаться на Альтаир. Считайте это отступлением. Возникло слишком много новых факторов. Я не уверен в эффективности предложенного мне плана. Гипнотическое внушение может вызвать у туземцев непредвиденную реакцию и принести больше вреда, чем пользы. Быть может, туземцы способны создавать мозговой барьер. Я не могу брать на себя ответственность за возможный провал.
Здесь он лгал самому себе. И боялся, что другие прочтут правду на его лице. Он пытался понять, разгадал ли Марио истинную подоплеку его решения.
- Это означает, что на первом этапе туземцы одержали победу, усмехнулся Марио. - Мы оставляем их будущее в покое. Они сумели посеять в наших душах достаточную панику, чтобы поколебать нас.
- Туземцы или кто-то другой, - тихо напомнил Йоргенсен.
- Вы верите в тезис Нанского?
- Не знаю, - признался Йоргенсен. - Но если он обоснован...
Марио глубоко вздохнул. Он старался казаться невозмутимым, но его снедало беспокойство.
- Понятно, - наконец выговорил он. - Я считаю ваше решение мудрым. И присоединяюсь к нему. Пусть ситуацию разберут люди Арха.
Йоргенсен облегченно вздохнул. Пока он одержал победу. Но он недолго радовался ей.
Небо над их головой было пустым и светилось, словно внутренняя поверхность раковины. На Игоне не водилось птиц.
Ливиус уже в третий раз упрямо повторял одно и то же:
- Такого еще никогда не случалось. Никогда ни одна коммандос не отступала.
- Неверно, - ледяным тоном перебил его Йоргенсен. - Сто двадцать семь лет назад одна из коммандос вернулась, не выполнив программы. Ее члены единогласно решили, что вероятность успеха равна нулю. Именно такое решение я вам и предлагаю принять сегодня.
Марио, Кносос и Нанский присоединились к нему. Ливиус был против. Эрин молчал. Шан д'Арга мучила нерешительность, он колебался между желанием рискнуть и чувством верности Йоргенсену.
- Мы станем посмешищем Федерации, - сказал Ливиус.
- Но это лучше, чем вызвать ее гибель.
Ливиус разъярился.
- Меня ничем не напугаешь.
Лицо Нанского исказилось от гнева.
- Замолчи, - глухо сказал он. - Мы сотни раз доказывали, что не относимся к разряду трусов. Я боюсь лишь одного - допустить оплошность.
В разговор вмешался Шан д'Арг.
- Ливиус, я солдат. И ухожу от опасности, кляня себя за трусость. Но Йоргенсен прав. Дело касается не только нас. Есть Федерация. И есть туземцы.
Лицо Йоргенсена просветлело. Еще один голос. Эрин присоединится к большинству. Осталось убедить одного Ливиуса.
- Можешь оставаться здесь, Ливиус, - отрезал Йоргенсен. - Веди войну в одиночку. Либо согласись с большинством. Ты имеешь право выбора.
И тут же Йоргенсен сообразил, что допустил промах. Из-за волнения он сказал больше, чем хотел.
- Мы вернемся, - добавил он. - Мы отправляемся за новыми директивами. Следует предупредить Федерацию о наличии хорошо вооруженного противника. И обо всех изменениях. Мы не капитулируем. Времени у нас хватает и для отступления, и для победы.
Ливиус смотрел в землю и играл оружием. Он бросил взгляд в направлении Далаама. Деревья по-прежнему скрывали неведомую реальность. Он вспоминал о прошлых экспедициях, об империи полуразумных ящериц, которую они развалили на планете джунглей Бании, о кристаллах-математиках, которые свели с ума узальских гуманоидов на Ломире. Каждый раз задача была простой и конкретной. Здесь же не было никакой ясности. Его коробило от сознания, что он бежит от неразгаданной тайны.
- Будь по-вашему.
С его лица не сходила горькая усмешка.
Споры гигантских грибов покрыли землю толстым ковром красноватой пыли. Люди шли молча, держа оружие наготове. На шлемах вращались антенны датчиков. Йоргенсен ощупывал небольшую металлическую коробку. Далаам победил. Но жители его, казалось, вовсе и не подозревали о своей победе.
