Горилла взглянул на него, нахмурившись. Он почти никогда не спускался вниз.
- Насколько это серьезно?
- Ну, пока что все нормально. То есть Прутик говорит, есть еще несколько банок томатов, и мне кажется, я знаю, где раздобыть ящик "Катти Сарк"...
- Понятно. Что нам следует, по-твоему делать?
- Построить лодку.
Кто-то, устало волоча ноги, взбирался снизу по лестнице, топая по каменным ступеням.
- У нас есть лодка.
- Большую лодку, я имею в виду. Достаточно большую, чтобы в ней уехать.
Шаги на лестнице затихли.
- Не знаю, слышал ли ты то же, что и я, - прошипела Кокарда, стоя на лестнице, - но, похоже, пас не берут в расчет. Они отлично знают, что мы не можем ехать в лодке.
Морг стоял в центре колокольни и руководил работами. Прутик распиливал деревянную балку на короткие куски, часто останавливаясь, чтобы вытереть пот и поохать. Кокарда не нуждалась в перерывах, чтобы выразить свое недовольство происходящим; пытаясь прорубить толстое деревянное покрытие кровли, она ворчала себе под нос без остановки. Лестница, на которой она стояла, была первым в жизни Прутика опытом в области плотницкого ремесла.
- Нам хватит четырех отверстий, Кокарда, - крикнул ей Морг, отодвигаясь подальше от каскада щепок, сыпавшихся сверху. - Вокруг всего шпиля, как бы в четырех углах квадрата.
- Если ты считаешь, что я собираюсь продолжать это занятие, то ты еще глупее, чем выглядишь! - ответила Кокарда со своего насеста. - Я закончу это отверстие, а уж ты проделаешь все остальные. Горилле не больно бы понравилось, если бы он увидел, как ты тут стоишь и ничего не делаешь, это уж точно!
Успешно взвинтив себя до бешенства, она начала карабкаться вниз и вскоре стояла перед Моргом, глядя на него в упор. Уже не в первый раз Морг поймал себя на мысли, что Кокарда на редкость непривлекательна. Девушки не должны так выглядеть, размышлял он, или так разговаривать...
В это время далеко к северу сквозь снег пробирались двое, с огромными лыжами, привязанными к ногам, предназначенными выдержать вес их рюкзаков. Меха, в которые они были закутаны, побелели от примерзшего снега, а лица скрывались под толстыми повязками и темными очками. Один был заметно меньше другого.
Они достигли деревни, где снег не был так глубок, как в других местах; или, быть может, селение стояло на холме. Какова бы ни была причина, целое скопление крыш поднималось над снежным покровом.
Тот, что поменьше, заговорил:
- Мы остановимся здесь на отдых, Вильям Чарльз. - Негромкий и мелодичный голос принадлежал женщине.
Большой - он выглядел бы гигантом где угодно - ответил бурчанием и, неуклюже копаясь в своем мешке руками в толстых перчатках, нашел нож. С его помощью он разрезал веревки, которыми к спине девушки была привязана лопата. Затем начал копать с подветренной стороны крыши; уносил ветер выброшенный снег. Девушка стояла рядом и молча наблюдала. Больше она ничего не могла делать: лопата была только одна. Если бы она могла помочь, то сделала бы это.
Такой она была - в отличие от Кокарды.
Показалось окно. Гигант разбил его лопатой. Звон был едва слышен: ветер уносил звуки прочь так же старательно, как и снег. Гигант пролез внутрь, девушка последовала за ним. Они очутились в бывшей спальне, в окружении гниющей мебели и облупившихся стен. Лестница давно обвалилась, пол прогибался под ногами; но они разожгли костер и вскоре смогли снять исходящую паром одежду.
Гигант был мужчиной огромного роста, с массивными мышцами, медлительными движениями и глупым выражением лица.
Девушка была просто самой красивой девушкой в мире.
Население мира было крохами того, что существовало когда-то; но в любом мире, даже среди миллиардов людей, вряд ли могла найтись девушка еще более прекрасная. Она была настоящей Снежной Принцессой.
Вильям Чарльз относился к ней с преданным восхищением и только. Когда их меха просохли, они устроили из них постель и, для тепла прижавшись друг к другу, заснули...
Морг был сильнее Кокарды и работал охотнее. Всего после двух или трех ударов молот, которым он действовал, неожиданно пролетел сквозь кровлю, чуть не захватив с собой и самого Морга. Ужасный ветер завыл в пробитой дыре, и лестница закачалась под ним, так что пришлось вцепиться в стропило.
С пола колокольни поднялись вихри пыли.
- Какого черта ты там вытворяешь, осел несчастный? - закричала Кокарда.
Морг торопливо спустился вниз и полез в кучу тряпок, служившую ему постелью, за очередной бутылкой.
- Не рассчитал, - признался он, поднося бутылку ко рту. - Забыл про ветер. Дело в том, что та дыра, которой пользуется Горилла, она - с подветренной стороны шпиля. - Его тон стал извиняющимся. - Столько времени прошло с тех пор, когда я в последний раз выглядывал наружу. Я все забыл. Не расстраивайся, мы заткнем эту дыру.
- Заткни ее сейчас же.
Прутик поднял раскрасневшееся от работы лицо с красными глазами.
- Почему бы не построить сначала галерею, а дыры проделать потом? спросил он.
Морг поглядел на него с удивлением и неудовольствием. В первый раз на его памяти Прутик демонстрировал нечто похожее на сообразительность и не смог выбрать для этого другого времени, кроме как сейчас, когда Кокарда разошлась вовсю.
- Да, черт возьми, да! - с торжеством заорала она. - Даже Прутик соображает лучше тебя. Твоя проблема в том, что ты так любишь разрушать, что обязательно хотел пробить дыру сразу, не мог подождать. Ребенок бы понял, что у тебя мозги в заднице!
- А ты не поняла?
- Это - то же самое, что динамит в твоих лапах - не терпится его взорвать. Как ребенок, ей-богу. Не понимаю, чего ты тут стоишь. Лезь туда и заткни эту чертову дыру!
Когда Горилла с пустыми руками вернулся домой, три его компаньона сидели, скорчившись, вокруг ярко пылающего огня, а вокруг пронзительно воющий ветер поднимал клубы опилок и снега.
- Послушайте, - терпеливо начал он. - Почему вы не закроете эту дыру?
Он обращался ко всем сразу. Сегодня утром дыры не было. Теперь общими усилиями они ее пробили. Горилла винил в этом всех одинаково.
- Не смотри на меня так. Горилла, - ныла Кокарда. - Это Морг сделал дыру.
Морг сел на корточки с выражением несгибаемого упрямства на лице.
- Ни одна женщина мной распоряжаться не будет.
Горилла смотрел на Прутика.
- Не вздумай, Прутик! - взвизгнула Кокарда. - Морг пробил дыру, вот пусть и затыкает!
Горилла задумался. Поглядел на Морга, с виноватой, но упрямой миной скорчившегося у огня, на Кокарду, глаза которой нехорошо поблескивали в предвкушении торжества. Вздохнул.
Собрав в охапку одеяла, он полез наверх, к дыре.
Позже, после еды, Горилла сказал:
