— Мы просто плохо знаем друг друга, — объявил Голиков. — Неудивительно, что вы считаете рулетку с кольтом любимой игрой русских.
— Наши киношники врут?
— Конечно. У нас ношение и хранение оружия запрещено и преследуется законом.
— Ты хочешь сказать, что ваши торговцы оружия не продают?
— Кроме охотничьих ружей, у нас оружие вообще не продается!
— Вот я и говорю, — согласился Брид. — Загадочный вы, русские, народ!
Он снова принялся изучать пластиковую карту базы.
— Ты разобрался? — спросил его Райт.
— Брид кивнул головой в черном капюшоне.
— Да. Вот за этим изгибом нас встретят лазеры. Если мы пойдем прямо, нас выжгут, как клопов.
— Лазеры — это серьезно, — сказал Райт. — Какие будут предложения, парни?
— Какие здесь могут быть предложения? — удивился Брид. — Эти хлопушки держат весь коридор. Надо искать другой путь.
— Тут нужно быть мухой, — огорченно сказал Голиков. — Этот участок можно преодолеть только по потолку.
— По потолку? — Брид усмехнулся. — Похоже, что это действительно выход. Смотрите, по идее, лазеры держат нижнюю часть коридора. Думаю, что и все сигнальные рецепторы расположены в нижней части.
— К сожалению, мы не мухи, — вздохнул Голиков. — Я уже смотрел. Стены абсолютно гладкие. Практически не за что зацепиться.
— И все-таки попробуем стать мухами, — Брид подмигнул русскому.
— Что имеешь в виду?
— Ты забыл, что одет в уникальный костюмчик, — объяснил американец. — Парни из ЦРУ подумали и об этом!
Он достал из карманов комбинезона перчатки, поясной ремень и наколенники. Все предметы были снабжены присосками. Американец надел пояс и стал натягивать перчатки.
— Отдохните, — сказал он. — А я попробую проверить нашу догадку.
Медленно Брид начал подниматься к потолку. Со стороны он был похож на большого черного паука.
— Вакуумные присоски, — понимающе сказал Голиков. — Что ж, остроумно!
Черная тень, прилепившаяся к потолку, скрылась за изгибом поворота. Райт и Голиков напряженно вслушивались в тишину, озираясь по сторонам.
— Прошел? — с сомнением сказал Райт. Голиков расстегнул клапан комбинезона.
— Ну что? — спросил он. — Пора и нам?
Едва они достигли потолка, внизу раздалось негромкое жужжание, и по коридору, вращая круглыми сетчатыми антеннами и поводя в стороны никелированными раструбами, покатилась тележка самоходного огнемета. Машина двигалась осторожно, словно опасаясь встречи с врагом. Было в этой осторожности что-то осмысленное, что-то не по-машинному разумное. Огнемет остановился и выплеснул струю пламени на то место, где они находились несколько минут назад, и до висящих под потолком людей донесся специфический запах горящего пластика.
СЕВЕРО-ЗАПАД ЮЖНОЙ АЗИИ,
18 ИЮЛЯ 2009 ГОДА, 17.01
По шоссе двигался нескончаемый поток машин, повозок и людей. Пестрая лента бесконечной колонны была отчаянно многоголоса. Ржали лошади, ревели клаксонами автомобили, заходились в плаче женщины и дети, ревели моторы, и порой над толпой слышалась грубая площадная брань.
Параллельно дороге под щелканье бичей и озлобленный лай сторожевых собак двигалась нескончаемая блеющая отара скота.
Людской поток двигался навстречу машине.
Холоран заглушил двигатель, молча глядя на идущих навстречу людей. В людском движении было что-то безнадежно горькое.
— Дальше ехать бесполезно, — сказал американец.
Лебедев судорожно закашлялся, прижимая ко рту грязный носовой платок.
Холоран вылез из машины и окликнул высокого смуглого мужчину в европейском костюме. Некоторое время он шел рядом с мужчиной, беседуя с ним, потом отстал и вернулся к машине.
— Впереди то же самое, — коротко сказал он. — Они идут от города Хайчан. Что будем делать? Этот ублюдок угробил по всем правилам не только столицу, но и всю страну.
Он достал из кармана пиджака бутылку с притертой пробкой и спросил Лебедева:
— Выпьешь?
— Что это у тебя?
— Спирт из аптеки.
— Налей немного, — согласился русский. — Алкоголиками мы с тобой уже не станем.
Он взял пластмассовый стаканчик со спиртом и взвесил его в руке.
— Выпьем, — снова сказал он. — Давай выпьем за наше знакомство, Холоран. Как тебя зовут полностью?
— Оливер, — Холоран смотрел на бредущих мимо машины обреченных людей. — Меня звали Оливер Джеймс Холоран.
— А меня Николаем. Николай Лебедев, — русский опрокинул в рот содержимое стаканчика, сморщился и торопливо запил спирт тоником. — Что будем делать, Оливер?
Холоран налил себе.
— Пить, — сказал он. — Правил дорожного движения в этой стране мы уже не нарушим. Их просто нет. Как и самой страны. Остались лишь толпы обреченных людей, стада глупых овец и груды искореженного металла.
Он выпил и закурил сигарету.
— Голова раскалывается, — пожаловался он.
— Теперь уже недолго, — горько успокоил его русский. — Хорошо бы замерить уровень радиации. Тогда можно было бы просчитать все абсолютно точно.
Холоран выпил еще.
— Будешь? — спросил он, протягивая бутылку товарищу.
— Нет, — отказался русский. — Разве что потом… Он спрятал полупустую бутылку в холодильник машины.
— Может, попробуем пробиться на север?
— Хочешь умереть дома? — прищурился американец.
— А если нам сумеют помочь? — Лебедев смотрел на бесконечную отару, бредущую вдоль дороги.
— Вряд ли, — сказал Холоран. — В Хиросиме заряд был куда меньше, а люди дохли, как мухи. Не обольщайся, Ник.
Лебедев не обратил внимания, что имя его произнесено на американский лад.
Оливер Холоран завел машину.
— Для такой поездки у нас не хватит бензина. И не заправишься, смотри, что делается на дорогах.
— Что ты предлагаешь? — Лебедев повернулся к нему.
— Пожалуй, нам стоит подумать о местечке, где мы сможем без излишней суетливости приготовиться к встрече с Создателем, — задумчиво и серьезно сказал американец.
— А как быть тем, кто не верит в бога? Холоран не принял шутливого тона.
— Им я тоже посоветовал бы уединиться, — сказал он. — Смерть не для посторонних глаз, Ник.
— Все-таки давай повернем на север, — настойчиво сказал Лебедев.
— Надеешься? Русский кивнул.
— Лучше несбыточная надежда, чем покорное ожидание смерти, — сказал он тихо. — Быть равнодушным к судьбе недостойно человека.
СЕВЕРНАЯ АМЕРИКА,
18 ИЮЛЯ 2009 ГОДА, 01.01
— Что нового, док? — спросил Анверсон. Он отдохнул и выглядел посвежевшим.
