Разыскать доктора Блюма не составляло труда. Он принимал дома. Дородная медсестра долго не могла понять, что Сименсу надо, так как на вопрос о болезни Сименс заявил, что никакой болезни у него нет, но в то же время ему просто необходима консультация доктора. Врать Сименс не мог, доктор это обнаружил бы сразу, а начало разговора, настоянное на разоблаченной лжи, с таким человеком, как Блюм, обрекло бы весь замысел на провал. В конце концов Сименсу пришлось предъявить карточку, медсестра задохнулась от неожиданности и ярости, но тут же исчезла за дверью кабинета. Через минуту его пригласили в кабинет. Доктор Блюм действительно напоминал не врача, а громилу, облаченного в белый халат. - И что же вам угодно, мистер Сименс? - Блюм и не думал поздороваться. Сименс решил ответить тем же. - Мистер Блюм, всего один вопрос, который очень интересует нашу контору, Сименс огляделся - ни одного стула, лишь Блюм сидел, нависнув крупным телом над столом. - И что же это за вопрос? - язвительно переспросил Блюм. - Чем болел Хенк-старший? Реакция доктора была странной: послышался вздох облегчения. - Итак, вас интересует болезнь Хенка... Что ж, я могу сказать вам о его болезни. Люди, подобные ему, думают, что, пытаясь остаться в водовороте событий, они живут и продолжают свою жизнь, притом еще и кичатся своим мужеством цепляться за жизнь. Ничего подобного - надо иметь мужество оценить свои силы и сделать это вовремя. Хенк загнал себя. Он ничем не болел, он был здоров, но он был в вечном напряжении, и это многого ему стоило. Настоящую болезнь он привез из Бразилии, откуда его вывезли срочным порядком. Это была совершенно необычная астма. Аллерген ее был запах каучуковых плантаций, вернее, каучукового дерева - и никакого другого. Диагноз он привез оттуда, из Южной Америки, рецепт тоже. Но здесь он был в полной безопасности. Откуда здесь быть этому самому каучуковому дереву? Но на всякий случай я ему запретил, вернее, не рекомендовал, как я могу запретить, посещение заводов, связанных с производством резины. Других изъянов у него не было. - Спасибо, доктор Блюм. Еще один вопрос: кто кроме вас знал об этом? - Сказать, что никто, не могу. Знала Хельга, моя медсестра, но это все равно, что знал только я. А кто еще мог быть в курсе болезни Хенка... Рецепт он мне отдал лично, так что этот канал я исключаю, больше никого он в это дело не посвящал. Я говорю, не знаю, лишь потому, что куда-то исчезла вся рецептурная книга у медсестры, а в ней был записан рецепт и мистера Хенка. По нему можно было определить его недуг. - Вы единственный в городе специалист по этому профилю? - Да, один... впрочем, доктор Петерсон - терапевт, и может оказать в этом помощь, но, как правило, подобных больных он направляет ко мне, а я в свою очередь некоторых больных направляю к нему. Такая кооперация среди нас, врачей, не должна вас удивлять, мистер Сименс. Простите, при всем уважении к вашей профессии, через пять минут у меня прием, не в наших правилах задерживать пациентов. Сименс понял, что его выпроваживают. - Благодарю вас, доктор Блюм, до свидания. - До свидания, мистер Сименс, вот вам карточка доктора Петерсона. Хельга проводила его, и Сименсу показалось, что дверь за ним захлопнулась слишком энергично. В телефонной будке Сименс набрал телефон доктора Петерсона. - Слушаю вас, клиника доктора Петерсона, - послышался бойкий женский голос. - Могу ли я поговорить с доктором Петерсоном? - По какому вопросу? - Я бы хотел получить консультацию по поводу астмы, понимаете. Южная Америка, там специфические плантации каучука, я приобрел там эту гадость и мне посоветовали обратиться к доктору Петерсону. - Вы там были вместе с мистером Вайдо? - А что? - Он обращался к нам, правда, несколько странным образом. Показал рецепт и попросил определить по нему болезнь. Доктор Петерсон выполнил просьбу и определил болезнь, но такой способ проверки компетенции врача вызвал у него вполне естественное негодование. Доктор Петерсон выдержанный человек и выразил свое отношение к этому по-своему, как истинно воспитанный человек, он посоветовал мистеру Вайдо обратиться к доктору Блюму. Вы очень хорошо сделали, что обратились к нам. Ваш банковский счет, имя, фамилия? Я готова оформить консультацию. Простите, я много говорю, отнимаю у вас время, простите меня. Подобная болезнь - такая редкость, вот я и разговорилась. Итак? - Спасибо, не беспокойтесь, вы ничего не сказали лишнего, наоборот, вы меня даже успокоили. Мы, больные люди, всегда успокаиваемся, когда узнаем, что твоей болезнью больны и другие, значит, вроде бы и ничего страшного в твоем положении нет. Живут же люди с твоими болячками. Спасибо, я сам зайду к доктору Петерсону, кстати, смогу поблагодарить и вас. Всего хорошего, вы ничего не сказали предосудительного. Сименс повесил трубку, записал в книжку имя Вайдо и поставил большой знак вопроса. Несколько секунд он стоял в задумчивости. "Генриетта должна знать этого Вайдо; она ближе к семье, чем Барбара, а этот Вайдо мог пронюхать о болезни Хенка только в семье, больше нигде. Да, надо звонить Генриетте", - решил он.
- О, Сим, здравствуйте, - обрадованно воскликнула Генриетта, - я только сейчас о вас думала. Эта Барбара буквально выбросила вас из машины вчера. Сумасшедшая, что на нее нашло, не понимаю! Сим, вы сегодня вечером не согласились бы со мной поужинать? Сименс растерялся. - Генриетта, вполне возможно... я хотел сказать, с удовольствием, вот только не знаю, как нога, я подвернул ее вчера в гостинице и сейчас лежу, стараюсь привести ее в порядок к вечеру, нельзя же вам идти в ресторан с хромым Симом... - Сименс плел все подряд, лихорадочно думая, как выкрутиться из этого положения. - Сим, я звонила в ваш номер три минуты назад, телефон не ответил. - Я был, наверное, в ванной, делал компресс. - Сим, не лгите, ваш ключ был у портье, - беззлобно разоблачила его Генриетта. - А вы ничего больше не заметили в баре Хенка, Сим?. - Сдаюсь, - признался Сим, - простите, Генриетта, отказаться не было сил, я занят по горло все тем же делом. А в баре я больше ничего примечательного не заметил, Генриетта! Я что-нибудь упустил? - Нет, нет! Чем могу помочь? А о баре я просто так спросила... - Кто такой Вайдо? - Тренер и партнер Хука-младшего по теннису, они учились вместе. Все, освободитесь, звоните, буду рада. Да, они. Хук и Вайдо, друзья... их фотография на двери комнаты Хука в теннисном клубе виллы, да вы наверняка видели эту фотографию, ведь вы раздевались рядом с комнатой Хука. Его судьба, этого Вайдо, трагична: он погиб на охоте, его убили, перепутав с каким-то крупным зверем, не помню с каким, а того, кто перепутал, так и не нашли. Газеты об этом писали. Чего только не бывает в нашей жизни.. И вот что, если будете заняты, передайте привет своей Барбаре. Гудки.
