Чина переминался с ноги на ногу. Бруло когда-то купил его лучшее творение.
- Вы ищите Никотин, - констатировал Младший. - Вы примерно знаете, где он находится. Я хочу опять купить его у вас.
Гулкая пустота в голове Чина мешала ему ответить. Только два человека до него были хозяевами Никотина. Оба входили в десяток самых состоятельных людей Сотрудничества, оба были смертельно больны после гало-бомбардировки, оба владели Никотином непродолжительное время. Оба умерли.
Каждый раз Никотин попадал обратно к Чина, в третий раз он продал его Десадо Старшему.
Старший умер. Чина искал Никотин и, после долгих поисков, обнаружил место, где тот по всей вероятности должен был находиться.
- Я не собираюсь продавать его опять, - сказал Чезарио.
На другой стороне бассейна три с половиной продолжали совещаться.
- А что теперь нам делать? - Снули, зевая.
- Я не знаю, зачем сюда пришли эти взрослые, - Манок.
- Давай я с ними разберусь, - Цеп.
- ............ ............ ........., - Ена.
Манок пригладил волосы, повернулся и глянул на "этих взрослых".
Высокий и тощий, который появился первым, волновался. Во всем его облике было что-то лихорадочное, жалкое. Он переминался с ноги на ногу, похлопывал себя по груди и бокам, качал головой. Второй, пониже ростом, с самой обычной внешностью - разве что лицо какое-то чересчур унылое - стоял прямо, не шевелясь. Только губы двигались.
- Я дам вам столько же, сколько дали за пакет все предыдущие покупатели, включая отца.
- Да, Бруло! Отчего он умер?
- Смертельная болезнь.
При слове "смертельная" Чина вздрогнул. Десадо глянул на него, отвел взгляд, рассматривая детей на другой стороне бассейна. Они напоминали выпавших из гнезда взъерошенных птенцов. Один, тот, что с длинными волосами и в очках, что-то втолковывал другому, с тупым лицом и приплюснутыми ушами, похожему на маленького, но опасного хищника.
Они успели завинтить люк, потом спустились по широкой трубе. Она погружалась в дно реки и изгибалась, а дальше шла наискось вверх под бетонными склоном. В стороне от канала она выходила из земли и тянулась дальше внутри одной из опор, заканчиваясь среди построек Верхнего Слоя.
- Вы сделали что-то новое за последнее время? Я бы хотел пополнить Выставку Души.
Чина глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и присел на корточки.
- Нет. Владельцы умирали, понимаете? Никотин возвращался ко мне, но я боялся подходить к нему. Я держал его в переносном сейфе и не открывал. И только после смерти Бруло он ко мне не вернулся. Я терпел все это время, но я не могу так! - голос почти сорвался на визг, дети покосились на них. - Мне мучительно хочется увидеть его снова! Это же вселенная, и она прекраснее нашей...
- Я не видел Никотин, - перебил Десадо. - Но слышал, что ничего прекрасного в нем нет. Скорее подходит слово... горячечная. Больная вселенная.
Чина выпрямился, глядя себе под ноги пробормотал:
- Возможно. Но она мыслит.
Десадо уставился в лицо Чина, схватил его за воротник и заставил согнуться.
- Это правда? - спросил он и чихнул прямо в лицо Чезарио. - Мыслит?
Чина прошептал, пытаясь отодвинуться:
- Да. Я использовал мемы. Они имеют материальное тело, каждый размером с пылинку. В пакете поместились мириады. Что-то вроде роя, коллектива. Внутреннее электронное пространство Никотина не безгранично, но очень велико. Я запустил их туда обживаться. Их год... ну, думаю, он примерно соответствует нашим сутки. Представляете, как они развились за это время?
- "Они"? - уточнил Десадо. - Или "он"?
- Не знаю. Отдельная единица вряд ли разумна. Но, объединяясь в более-менее большие конгломераты...
- Меня интересует, осознают ли они себя? - Десадо наконец отпустил Чина, который потерял равновесие и чуть не свалился в бассейн.
- Конечно! - почти выкрикнул он. - Я... я так думаю. Отчего умер ваш отец?
- Не ваше дело.
Чина отвернулся и сел на краю бассейна, опустив ноги в воду.
- У него было искусственное сердце, - сказал Младший. - Авио-Кор. Для управления приспособили микросхему, которая раньше контролировала сложные авиадвигатели. Вы ведь помните самолеты, Чезарио? В микросхеме что-то нарушилось после бомбардировки и в крови стали возникать сгустки. Тромбы. В конце концов, от этого он и умер. Но его мозг... в нем нашли такие странные изменения...
- После гало-бомбардировки изменения начались у многих.
- Все изменения произошли сразу после бомбардировки. А эти обнаружились слишком поздно, чтобы быть ее последствиями. Они возникли из-за чего-то другого. Отец лежал рядом с пакетом, протянув к нему руку. Плевать на Выставку, я хочу разобраться с этим.
Мальчишка с длинными волосами, сопровождаемый "хищником", решительно подошел к ним и спросил:
- На берегу кроме казусов был человек, который стрелял по нам стрелками. Ты... - Манок ткнул пальцем в живот Чина... - убегал от него. Ты... - он пихнул в живот Десадо... - дрался с ним. Я хочу знать, кто это такой.
Младший оглядел детей. Он словно увидел из впервые - раньше не было времени это обдумать - и понял, что они, во всяком случае, тот, что в очках, не совсем ребенок. Он уже давно преодолел главный рубеж между взрослым и ребенком - способность отвечать за свои поступки. Десадо стал говорить, монотонно и рассудительно:
- Это Ву, лучший исполнитель "Вмешательства". Удмурт. Он родился олигофреном. Чтобы сделать его нормальным, в его мозг имплантирована синоптическая сеть. Очень сложная структура. Естественно, производителем было "Вмешательство". Их продукция не хуже нашей. Это не пиратские поделки, при прочих равных условиях он бы не пострадал, но к началу бомбардировки Ву находился на орбите, сопровождал одного из своих шефов, инспектировавшего лабораторию тибетцев. Взбесилась вся орбитальная электроника. Атмосфера частично спасала от бомбардировки, а на орбите даже процессоры хорошо защищенной нейро-сети "Вмешательства" не выдержали. Чем шире их память, тем выше вероятность сбоев. А репродуктивная мозговая сеть - сложная конструкция, там больше сотни терабайт. Лично я с Ву раньше не сталкивался, но слышал, что его глюк специалисты считают единственным в обоих Сотрудничествах и всех Составляющих. Подобного ни у кого нет.
- А что с Ву? - спросил Чина.
- Моя разведка пыталась это выяснить. Похоже, в нём пробудилась генетическая память.
Десадо опять посмотрел на детей. Второй стоял, не шевелясь и, кажется, не вникая в смысл слов. Гоминид, решил Младший. Не дебил, но где-то рядом. А длинноволосый, склонив голову, внимательно слушал и пытался понять.
- Ну, он вспоминает, - согласился Манок. - Разве это плохо?
Не поворачиваясь к ним, Чина заговорил:
- Чтобы осознавать окружающее как реальность, нужно постоянно принимать информацию из этой реальности. Только таким способом становится понятно, что ты, это ты.
