Раздосадованный таким, как ему показалось, снисходительным отношением ксексианина, Бек ответил ему по возможности лаконичное:
— Ваши представления об «интеллекте» не лишены логики, хотя и не всё в них кажется мне бесспорным. Ваши же представления в отношении природы нопалов кажутся весьма несуразными, а методы очищения — абсолютно примитивными. Неужели никак нельзя обойтись без пыток?
— Нам неведомы другие способы. Вся наша энергия была направлена на ведение военных действий. У нас просто не было времени для научных исследований.
— Ваша система может оказаться несостоятельной на Земле.
— Вы должны позаботиться о том, чтобы она сработала!
Бек наигранно рассмеялся.
— Стоит мне только хоть раз прибегнуть к ней, как меня тотчас же упекут за решетку.
— В таком случае вам придется создать особую организацию, чтобы не допустить подобного исхода или чтобы замаскировать вашу деятельность.
Бек медленно покачал головой.
— Вас послушаешь — все так просто, уж проще даже быть не может. Но ведь я всего-то один-одинешенек, я даже понятия не имею, с чего начать.
Эпиптикс пожал плечами — ну точно, как человек с Земли.
— Сейчас вы один, завтра вас должно стать двое. Двое должны стать четырьмя. Четыре, восемь и так далее, пока не будет очищена вся Земля. Именно таким образом мы поступили на Айксексе. Вот так мы очистили Айксекс от «читуми» и поэтому надеемся на успех подобного предприятия и на любой другой планете. Со временем восстановится численность нашего населения, отстроятся наши города. Война — всего лишь не более чем мгновенье в истории нашей планеты. То же самое можно сказать и в отношении Земли.
Бека это не очень-то убедило.
— Если Земля наводнена нопалами, если нужно освободить ее от их присутствия — то здесь и спорить не о чем. Но мне совсем не хочется поднимать паники, даже какого-либо всеобщего брожения умов, а уж о войне и говорить не приходится.
— Столь же не хотел всего этого и Муаб Киамкагх. Война началась только тогда, когда «читуми» обнаружили «таупту». Нопалы возбудили ненависть в них, и они принялись уничтожать «таупту». «Таупту» сопротивлялись, ловили «читуми» и очищали их. Вот такою была эта война. Точно такой же оборот события могут принять и на Земле.
— Надеюсь, что нет, — коротко бросил Бек.
— Пока нопалы на Нопалгарте будут уничтожаться и притом быстро, нас не будут интересовать методы, с помощью которых это делается.
Вновь воцарилась тишина. Ксексиане сидели недвижимо, как каменные изваяния. Бек устало подпер лоб ладонями. Будьте все вы трижды прокляты — нопалы, ксексиане, вся кутерьма, с этим связанная! Но он уже оказался вовлечен в нее и теперь, казалось, уже невозможно было из нее выбраться. И хотя он и не находил ксексиан особо привлекательными созданиями, он не мог не признать обоснованность их недовольства. Так как же ему поступить в таком случае? Он не знал ответа на этот вопрос.
— Я сделаю все, что будет в моих силах.
Эпиптикс не выразил ни удовлетворения, ни удивления.
— Я поделюсь с вами всем, что мы знаем о нопалах, — поднявшись во весь рост, произнес он. — Идемте со мною.
Пройдя по сырому коридору, они вернулись в помещение, которое Бек в уме окрестил «камерой денопализации». Работа в ней шла полным ходом. Чувствуя, как все его внутренности сжались в комок, Бек смотрел на то, как на решетку поместили извивающуюся всем телом и тяжело дышащую женщину. Теперь его зрение — или это было какое-то другое чувство — обострилось настолько, что он совершенно отчетливо видел нопала. Залитая ярким зеленоватым светом, тварь эта тряслась всем своим естеством, щетинки султана в ужасе разошлись в разные стороны и поопадали, нервно пульсировали глаза-пузыри, беспомощно трепетала покрытая пухом грудная клетка.
Бек повернулся к Эпиптиксу.
— Неужели никак нельзя пользоваться обезболивающими средствами? — недовольно спросил он. — Так уже обязательно быть такими жестокими?
— До вас так и не дошла суть процесса, — ответил ксексианин, и на этот раз электронному переводчику удалось каким-то образом передать даже интонацию безжалостного презрения, которым сопровождалось это высказывание. — Энергия сама по себе не доставляет никакого беспокойства нопалу — его ослабляет и заставляет покинуть жертву сумятица, которая творится в ее сознании. В данном случае — абсолютно определенная уверенность в тех муках, которые придется терпеть «читуми». Поэтому их и помещают рядом с камерой, откуда им слышны крики соплеменников. Это очень неприятно — но это ослабевает нопала. Возможно со временем вам на Земле удастся разработать более совершенную методику денопализации.
— Очень надеюсь, — пробормотал Бек. — Мне не под силу выдерживать подобную пытку.
— Вам никуда от этого не деться, — с обычной бесстрастностью констатировал переводчик.
Бек сделал попытку отвернуться от денопализационной решетки, но не смог сдержать завороженных взглядов в ее сторону. Грудную клетку женщины трясло, как в лихорадке, внутри ее непрерывно раздавалось неистовое клокотанье. Нопал отчаянно цеплялся за череп женщины. В конце концов его удалось отодрать, и он был унесен в свободно болтавшемся, почти совершенно прозрачном мешке.
— А что дальше? — спросил Бек.
— В конце концов становится полезным и нопал. Возможно, вы уже задумывались над тем, что из себя представляет мешок, задавались вопросами, как это в нем удается удерживать бесплотное, совершенно неуловимое существо?
Это действительно крайне интересовало Бека.
— Вещество мешка — мертвый нопал. Больше нам ничего неизвестно о его природе, так как он не поддается никаким воздействиям, применяемым при исследовании. Тепло, кислоты, электричество — ничто из нашего физического мира на него не действует. Это вещество не обладает ни массой, ни инерционностью, оно не сцепляется ни с одним веществом, кроме самого себя. Поэтому-то нопал не может проникнуть через пленку из вещества, полученного при умерщвлении нопала. После того, как мы отсоединяем нопала от «читуми», мы сразу же хватаем его и давим, превращая в тончайшую пленку. Сделать это совсем нетрудно, так как нопал крошится даже от легкого прикосновения — в том случае, когда это прикосновение производится через пленку из мертвого нопала. — Он посмотрел в сторону денопализационного агрегата, и к нему прямо по воздуху подплыл обрывок нопалона — пленки, полученной из мертвого нопала.
— Как это вы сделали? — удивленно спросил Бек.
— Телекинез.
Бека не очень-то удивил этот ответ. В контексте того, о чем он уже узнал, такая процедура выглядела вполне естественно, даже обыденно. Он присмотрелся к нопалону попристальнее. Материал показался ему вроде бы волокнистым, такою, наверное, могла бы быть материя, сотканная из нитей паутины. А происхождение материала могло объяснить и его такую легкую восприимчивость к телекинезу... Но тут снова заговорил Эпиптикс, прервав ход его мыслей.
