Две другие пары тоже спешили, но, поскольку путь их был более близким, корабля они достигли первыми.
Проблема заключалась в том, что ни одному из членов экипажа не приходил на ум действительно полезный аппарат, который можно было бы использовать здесь, на Миранде, и который оказался бы более эффективным для связи, нежели робот. Не подходили также и специальные сигнальные лампы и радиопередатчики, что у них уже имелись, помимо того оборудования, которым был снабжен Чайл. Дамбо совсем не портативен.
Итак, они вошли на корабль, сняли защитные костюмы и справили естественные нужды. Все это время они почти не прекращали обмениваться впечатлениями, но никакой сколько-нибудь стоящей идеи никто из них не выдал.
— Кто бы мог подумать, что нам в команде понадобится лингвист?.. — Задумчиво выдавил Луис.
— Откуда было знать? — пробормотала Бронвен. — К тому же подобные аппараты делает на Земле группа совершенно неизвестных мне лично людей.
— А вы с Робом пытались приказать этой штуке приблизиться к вам? — Спросила Числа Шейлу.
— Как-то в голову не пришло. Чайл сказал, что пытался общаться с ней с помощью обычных сигналов, которыми обмениваются роботы, но ответа не получил. К тому же, как мне думается, мы были настолько убеждены, что этот объект с другой планеты, что общаться с ним с помощью обычной людской речи казалось бессмысленным.
— И все равно — попробовать стоило.
— Согласна. И мы все еще можем сделать это. Надо связаться с Чайлом и приказать ему постараться убедить объект прийти сюда. Убедить с помощью любой подходящей, по его мнению, системы знаков или символов.
— И ты считаешь, что объект подчинится приказам, исходящим от другого робота?
— Откуда ему знать, что наш Чайл — робот?
— Да, пожалуй, верно. Он излучает инфракрасные лучи, а потому логично было бы предположить, что их и воспринимает. Он также должен знать, что способен, в отличие от нас, функционировать в местных температурах. И мне кажется, что Чайл вполне способен убедить его.
— Но если объект действительно прибыл с другой планеты, он вполне может принять нас за роботов с ограниченным запасом энергии, а Чайла — за примитивную форму местной жизни. Главная проблема заключается в том, что нам неизвестно происхождение этого объекта, — сказал Майк.
— Тебя явно занесло куда-то не туда, дорогой. Раз мы пытаемся как-то установить с ним контакт и надеемся, что он нас поймет, стало быть, мы считаем его творением рук человеческих, — жена спорить не стала, но он тем не менее добавил:
— В любом случае, попытка того стоит.
Она связалась с роботом.
— Привет, Чайл.
— Да, Бронвен?
— Изменения есть?
— Никаких. Стоит лицом ко мне, очевидно, выжидает, какой следующий шаг я предприму. Охладился до температуры окружающей среды. Я бы сказал, что теперь никаких сомнений в том, что он робот, у меня не осталось.
— Источника атомной энергии не наблюдается?
— У меня нет оборудования, позволяющего непосредственно определить подобного рода излучение.
Бронвен знала это, но все равно спросила. И, получив ответ, расстроилась.
— Попробуй поговорить с ним прямо…
— Я сделал все, что мог.
— Пусть на сей раз твоя информация носит характер приказа. И, если он как-то ответит, прореагирует, прикажи ему следовать за тобой на «Диброфиаде». — Последовала недолгая пауза.
— Безрезультатно, Бронвен.
— Ну а если б ты получил от него такой приказ, послушался бы?
— Только предварительно проверив, что этот приказ исходит от человеческого существа или же получен с одобрения человеческого существа.
— Итак, мы снова ничего не доказали.
Чайл не ответил ей, у него не было причины интерпретировать это замечание как вопрос, обращенный непосредственно к нему. У людей подобные высказывания встречаются часто, они не требуют ответа и называются риторическими вопросами — это он уже давно усвоил. В эфире повисло неловкое молчание.
— Есть тут одна мыслишка. Позволишь попробовать мне, а, Бронвен? — Голос Линга звучал несколько неуверенно. Капитан корабля кивнула. И не стала спрашивать, в чем заключается идея Роба.
Тот обратился к Чайлу:
— Вот что, Чайл. Этот робот поместил куб насколько возможно близко к тому месту, где он находился перед тем, как обрушился край скалы. Похоже, эта вещица ему не безразлична. Попробуй поступить вот как, только без крайностей. Подойди к кубу, сделай вид, что собираешься снова поднять его. А потом расскажешь нам, как он, то есть робот, будет реагировать на это.
Снова пауза. Шестеро космонавтов напряженно ждали и пытались вообразить, что происходит там, в двадцати километрах от них.
— Он встал между кубом и мной и, похоже, не намерен уступать дорогу.
— В физический контакт не вступил?
— Нет. Вы же сказали — не доходить до крайностей. Ну что, попробовать убрать его с дорога?
Линг вопросительно взглянул на Бронвен, затем — на всех остальных. Капитан тоже оглядела присутствующих. А потом кивнула.
— Да, Чайл. Только постарайся обойтись без насилия. Отодвинь его, и все дела.
— Понял вас, Бронвен, — ответил робот. Люди снова включили свое воображение, снова пытались представить, что там происходит.
— Реакция неоднозначная, — зазвучал в наушниках голос Чайла. — Сперва он напрягся и пытался противостоять, после того как я вступил в физический контакт.
И немного отступил назад. И при этом испустил короткий, но интенсивный пучок инфракрасного излучения, схожий по своей природе с тем, что мы зафиксировали у маленьких кубиков. А затем откуда-то извне последовал аналогичный сигнал. Тут робот перестал толкать меня, схватил за руку и дернул. И перебросил меня через край обрыва. И я теперь падаю и вряд ли смогу предпринять какие-либо эффективные меры в течение, как минимум, пятидесяти пяти секунд.
Линг растерянно заморгал. Потом широко, во весь рот усмехнулся.
— А ты определил источник того второго сигнала, а, Чайл?
— Лишь направление. Расстояние определить не удалось. Слишком уж он был непродолжителен. Однако успел заметить, что исходил он из точки, находящейся у края Биг Дроп, в районе местонахождения куба под номером двадцать пять, в семидесяти пяти метрах от границы, отделяющей этот куб от куба под номером тридцать семь.
— Прекрасно. Отправляйся туда тотчас же, как только приземлишься. Встретимся там.
— Хорошо, Роб. Вы больше не хотите, чтоб я следовал за тем роботом, прозвучало это как утверждение, а не вопрос.
— Не волнуйся. Он от тебя, как мне кажется, не отстанет.
