Наверное, один из его далеких внуков.
- Прошу вас, ваши удостоверения личности, - решилась женщина.
Остальные Бродяги остановились и стали исподтишка глядеть на происходящее с профессиональным нетерпением.
Уошен, а потом и Памир предъявили свои новые имена и образчики кожи других людей. Последним исполнил просьбу Бесшабашный, действуя в полном согласии со своей природой - в переводчике бушевал целый шквал недовольных пронзительных звуков.
- Вы, конечно, власть, но я вас, конечно, презираю! Женщина, казалось, поняла эти звуки.
- Да, мы власть, но мы уважаем всех вокруг, - серьезно заметила она. Имена проверяемых были сверены с общим списком, все оказалось нормально, женщина вежливо поблагодарила. - Спасибо за полезное сотрудничество.
- Рады помочь, - за всех ответил Памир.
И Бродяги были уже готовы уйти, но почему-то все не двигались с места. Женщина даже сделала полшага вперед, но потом еще раз быстро оглядела Уошен и осторожно спросила:
- Почему вы не одобряете нас?
- С чего вы взяли? - довольно грубо ответила Уошен.
- Взяла. - В лице и манерах женщины было что-то от Ааслин, и вообще она меньше всех в этой пятерке походила на Бродягу. - Вы игнорируете нас, - с затаенным гневом продолжала она, тряхнула головой и добавила: - Вы считаете себя разумной интеллигенцией. Как я понимаю, на вас форма рационалистов, но… но вы не можете понять и сотой доли моего внутреннего мира. Разве не так?
- Может быть, отчасти и так, - согласилась Уошен.
Женщина направила на нее сканер в поисках малейших отклонений от нормы, какой-нибудь зацепки для еще более подробного исследования. Повисло неловкое молчание, и Уошен заговорила первой.
- А вот насчет вашего собственного мира. Этого Медулла оссиум…
- Что?
- Он кажется очень таинственным. И, я думаю, ни на что не похожим.
Женщина пожала плечами и, заставив себя говорить миролюбиво, процитировала одну из максим рационалистов: «Правильно поставленный вопрос рассеивает любую тайну».
- Где вы родились?
- В Хаззе.
- Когда?
- Сто пять лет назад.
- Город Хазз… Это на Медулле? - протянула с удивлением Уошен, стараясь припомнить, встречалась ли она когда-нибудь с этой женщиной.
- Да.
- Всегда?
Женщина почти проглотила наживку, но заколебалась и осторожно ответила, но не Уошен, а всем присутствовавшим:
- Медулла оссиум - небольшой мир, и с тех пор, как там живут люди, все так или иначе сделано Бродягами.
Уошен сидела неподвижно и молча. Тогда женщина обратилась к Памиру:
- Пожалуйста, сэр. Вы тоже можете задать какой-нибудь вопрос.
Псевдолицо сморщилось и громко объявило:
- А когда я смогу спуститься вниз и своими глазами посмотреть этот ваш Медулла оссиум?
Она начала сканировать Памира, и остальные полицейские, словно случайно, встали полукругом рядом со столиком, с разных точек направив на Памира свои сонары и приборы с инфракрасным излучением.
- Можно отправиться хоть сейчас! - смеясь, ответил ему молодой Бродяга с глазами Дью.
Конечно же, он имел в виду - отправиться в роли пленного.
Но женщина сурово посмотрела на подчиненного, не одобряя таких глупых выходок, и спокойно пояснила:
- Туры начнутся в самом скором времени. Это прелестный мир, и я уверена, что он'станет весьма популярным местом для туристов.
Некоторые пассажиры согласно закивали, вероятно, также желая отправиться в путешествие.
Но тут Бесшабашный громко рыгнул, привлекая тем самым всеобщее внимание.
- - А у меня есть вопросик и получше,- заявил он.
- Пожалуйста.
- Могу ли я присоединиться к Бродягам?
Всем стало неловко, но женщина с обаятельным спокойствием улыбнулась и дала вполне достойный ответ.
- Не знаю, но когда я снова увижу Тилла, непременно спрошу его об этом…
Окончание ее ответа было прервано неожиданным толчком.
Толчок был резким и быстрым, но все его заметили. Сидящие за соседними столиками с удивлением поглядели вниз, обратив при этом внимание и на то, как плеснулись напитки в стаканах. Стены и потолок на мгновение пошатнулись.
За неожиданным движением пришел и звук. Это был низкий, очень низкий рев, шедший откуда-то сверху, разносившийся вдоль улиц и уходивший в глубины Корабля.
Уошен изобразила крайнее удивление.
Но Памир использовал ситуацию в своих интересах. Он выпрямился, посмотрел на офицера и голосом, будто бы едва сдерживавшим дрожь, спросил:
- Что за фигня?
Начальник патруля и знать ничего не знала. И какое-то время Бродяги были растеряны точно так же, как остальные.
- Это, наверное, столкновение, - предложила разумное объяснение Уошен и переглянулась с собеседниками. - Должно быть, комета. Мы приближаемся к очередной черной дыре… кометы с соседней звезды бомбардируют нас.
Эти слова поползли по кафе и дальше по длинной улице.
Бродяги попытались поверить Уошен, но вскоре по своим каналам услышали заявление, объясняющее все происшедшее. Кривясь, как от боли, женщина повернулась к своим коллегам.
- Один из наших двигателей… сломался… - Но потом она сообразила, что такая откровенность в публичном месте недопустима, и уже с улыбкой добавила: - Но все находится под строгим контролем. - Впрочем, ее тон и выражение лица свидетельствовали о совершенно обратном.
Люди вокруг сидели с испуганными Лицами; кто-то нервно смеялся. Чужие выражали свою реакцию на происшедшее то полным спокойствием, то целым зарядом выпущенных в воздух феромонов. Кафе наполнилось густыми странными запахами и пронзительными нерасчленимыми звуками.
По каналу безопасности пришло второе сообщение. Женщина-офицер вскинула голову, на секунду привлекая всеобщее внимание.
- За мной! - крикнула она полицейским. - Немедленно!
И пятеро Бродяг бросились бежать во всю мочь.
Но это только усилило панику. Дельцы, сидевшие за столиками, принялись судорожно узнавать подробности как по официальным каналам, так и по бесчисленному множеству частных. Голографические изображения покрыли столы, гранитный пол и заплясали в вонючем воздухе. Один из двух работающих двигателей Корабля неожиданно остановился - больше ничего нельзя было утверждать с уверенностью. Тысячи самодеятельных экспертов уверяли, что никакие ошибки, даже дикие комбинации ошибок не могли бы привести к остановке и уж, конечно, к катастрофе. Снова и снова, все чаще и чаще зазвучало в разговорах слово «саботаж».
В течение трех минут ответственность за трагедию взяли на себя шестьдесят пять человек из каких-то неведомых организаций.
Уошен быстро взглянула на Памира.
Он посидел еще какое-то время молча, потом, спокойно объявив, что им надо идти, поднялся. Поглядев на улицу в обе стороны, словно решая, куда им следует направиться, чтобы оказаться в наибольшей безопасности, он, подхватив Бесшабашного под острый локоть, вдруг коротко и с решительным жестом бросил:
