Глава 4
Кто-то похлопал довольно сильно его по спине, но Картер не удивился. Годы, проведенные им в кинобизнесе, отучили его возмущаться навязчивостью окружающих. Но на этот раз, обернувшись, он был поражен.
Он увидел расплывшееся в улыбке лицо Марджори Эшвуд, в руке она не очень крепко держала бокал, причем не того дешевого шампанского, которое продюсеры великодушно поставили для отвальной вечеринки, а крепкого брэнди цвета жареных желудей. Она не была пьяна. Она была счастлива.
— Привет, красавчик!
— Привет, Марджори!
Она подмигнула ему, как заговорщица:
— А я знаю одну тайну! Хочешь, расскажу?
— Стоит ли, Мардж? — осторожно ответил он, ни малейшего представления не имея, к чему она клонит.
Будь она помоложе, все было бы ясно, но он уже знал, на что способна, а на что нет хозяйка гардеробной.
— Эй! — недовольство послышалось в голосе, достигшем его ушей сквозь гвалт вечеринки, и он вынужден был повернуться к своей прежней собеседнице, одной из актрис, игравших в фильме бесчисленное множество южных красоток второго плана.
Несмотря на то, что в ее бокале было шампанское, она казалась гораздо пьянее Эшвуд. Прекрасные глаза недовольно блестели, бедра раскачивались, но не для выразительности, ее тело не нуждалось в дополнительных средствах, чтобы подчеркнуть достоинство фигуры.
Картер терпеливо наблюдал. Когда она заговорила, ее речь оказалась не тверже походки.
— Давай, отделывайся от этой старой перечницы, Джейс, и пошли, — она взяла его за руку.
— Не сейчас, Китти, — он освободил руку.
Китти сдвинула брови:
— Не говори мне, что ты предпочитаешь пойти с этой…
— Я не хочу никуда ни с кем идти, — отрезал Картер. — Я ужасно устал, а завтра мне улетать. Она предприняла последнюю попытку:
— Ты выспишься в самолете, а здесь на вечеринке ты все равно не будешь спать!
— Я вообще не люблю вечеринки, — он улыбнулся извиняющейся улыбкой и пошел прочь.
Ее нетрезвые слова, сказанные ему вслед, поглотил шум веселившейся толпы.
Эшвуд перехватила его в противоположном от бара конце зала. — Благодарю тебя за спасение, — сказал он ей.
Она отхлебнула глоток из своего бокала.
— Ребята твоего возраста расценили бы это как вмешательство, а не спасение.
— Возможно, но я чертовски устал от томных взглядов женщин.
— Бедный мальчик! — она потрепала его по щеке, для чего ей пришлось встать на цыпочки. — Жизнь так жестоко обходится с тобой!
— Тебе вовсе не обязательно опекать меня, — проворчал Картер. — Я не говорил, что не нравлюсь самому себе. Я только хочу сказать, что подобные вещи надоедают, когда приходится сталкиваться с ними изо дня в день.
— Так ты хочешь узнать мою тайну?
— Что же это за тайна, Марджори?
— Тогда нам нужно пойти в мой трейлер!
— Я же только что поблагодарил тебя за одно удачное избавление!
— Речь не об этом, красавчик! Не то, чтобы я была против. Ты красив и молод. Но уверяю тебя, я не это имею в виду.
— А впрочем, почему бы и нет? Это же старая, как мир, история! — ответил Картер.
Они вышли из зала во двор беспорядочно разбросанного пригородного мотеля, в котором остановилась съемочная группа. Он последовал за ней по бетонному тротуару, мимо бассейна, вверх по лестнице, и пока его спутница возилась с ключом, он продолжал сомневаться, действительно ли она не имела в виду секс. Он беспокойно огляделся в поисках Трань Хо. Ее появление было бы сейчас совсем некстати.
Комната Мардж была убрана. Два битком набитых чемодана лежали открытыми на кровати. На маленьком, заставленном коробочками столике покоился компьютер хозяйки гардеробной. Она села и включила его. На экране замелькали слова и цифры, сопровождаемые рисунками и картами.
— Ну вот, — сказала Эшвуд. — Вот мой секрет.
— Слишком быстро, я не успел ничего прочесть.
Она подняла на него глаза:
— Разве ты забыл про диск, который мы вернули его владельцу на прошлой неделе? Если за его возвращение предлагается большое вознаграждение, неужели тебе не любопытно узнать его содержание?
Он мог бы догадаться и раньше!
— Марджори, ты же не скажешь мне сейчас, что сняла с него копию!
— Только из предусмотрительности! Не смотри на меня так, красавчик! Я бы могла оставить себе оригинал, но не сделала этого. Неужели тебе на самом деле не интересно знать, что же на том диске было записано?
— Нет, не интересно! — он сделал движение, показывая, что собирается уходить.
— Ну если ты спрашиваешь, — она хитро прищурила один глаз, — то я скажу. В общем, это карта местности, где спрятаны сокровища.
Он остановился.
— Ты начиталась дешевых сценариев?
— А ты считаешь, что сокровища существуют только в сценариях?
— Да объясни ты толком, о каких сокровищах идет речь!
Она взглянула на экран.
— Здесь не сказано прямо, где лежат сокровища, но информацию этого диска можно считать руководством к действию, — она широко улыбнулась. — И я собираюсь найти их!
Он уставился на нее.
— А как же твоя работа?
— Следующую картину, на участие в съемках которой я подписала контракт, начнут снимать через шесть месяцев. А я как раз планировала устроить себе каникулы.
Не удержавшись, он спросил:
— А где эти сокровища? Где-нибудь в море у здешнего побережья?
Как каждый, кто хоть иногда смотрит телевизор, он знал о сокровищах испанских галлеонов, поднятых на поверхность у южного побережья Флориды.
— Нет, речь идет не о побережье Флориды. Речь идет о Южной Америке, о Перу.
Картер на секунду задумался.
— Ты же не собираешься туда ехать? Там полным полно перевозящих наркотики контрабандистов и партизанов-маоистов, которые верят, что Сталин был величайшим из либералов.
— Послушай меня, сынок, — она заговорила голосом, который не так уж давно он слышал в кабинете Брайтона Февика, — обо мне ты почти ничего не знаешь. Для тебя я старушка Мардж, женщина, которая штопает твои жокейские штаны. Но до того, как я принялась шить, я занималась кой-какими совсем другими вещами, и я могу позаботиться о себе и сейчас.
— Даже так? Чем же ты этаким занималась, что настолько уверена в себе?
Она резко встала, давая понять, что и без того сказала слишком много.
— Могу только сказать, что я, действительно, много в жизни путешествовала и знаю, что это такое. А с тобой я говорила о сокровищах только потому, что считала, ты заслужил это. Ведь тот диск нашел ты. Теперь же иди на свою вечеринку! — она небрежно махнула рукой в сторону двери.
