небо и запуская прохладный воздух со двора. Пара подъёмников заехала в помещение, оставляя грязные следы на чёрно-белой плитке. За ними заехал чудовищных размеров грузовик, который, поняла Зои, скорее всего перевозил части воздушных лайнеров или типа того. В его кузове была куча круглых ламп, накрытых брезентом. Так вот каково это, подумала она. Вне зависимости от того, хочешь ты пиццу, телохранителя, новенькую BMW или многомиллионную машину для создания технологичных устройств, можешь просто поднять телефон и немного погодя всё это окажется перед твоей дверью.
Машина была размером с вагон поезда. Она были цилиндрической и полностью чёрной, абсолютно идентичной той, что была в предсмертном видео Артура и по мнению Зои напоминала огромного чёрного инопланетного червя или личинку. Рабочие кружились вокруг неё. Сотрудникам технической фирмы, которую они купили, заплатили огромную кучу денег, чтобы он приехали из Саннивейл, Колорадо, и работали всю ночь. Они протягивали кабели и зажимы вокруг голографических дисплеев и подкручивали настройки. За ними, группа людей собирала остатки стены в тачки и трое каменщиков уже закрывали дыру обратно с поразительной скоростью. Она подумала, что к рассвету стена уже будет выглядеть как новенькая, и незаметное количество денег пропадёт со счёта, чтобы всё это покрыть. Это реально было как волшебный фокус, только медленнее и громче.
К тому моменту, как они закончили устанавливать эту штуку, Зои сидела на полу, скрестив ноги и поедая отломленную ногу северного оленя, пока Андре стоял над ней, вгрызаясь в кусок отломленного рога, и оба они грызли свою добычу, как поедающие конфеты шакалы. Андре где-то нашёл эгг-ног и добавил нездоровое количество бренди в каждый стакан.
Уилл подошёл в тот момент, когда Андре морщил свой лоб на Зои и говорил:
— Я не понял, вы говорите, что моя голова похожа на гамбургер?
— Нет, не воппер из Бургер Кинга. А воппер, как конфета. Маленькие шоколадные шарики? С кучей строительной пены?
Уилл — единственный человек в костюме и с галстуком — указал на машину и сказал:
— Поздравляю, бальный зал теперь — полностью рабочий завод. Загрузите в него сырые материалы, и можете создать углеродные волокна, графен, нано-трубки или аэрогель. Она может создать даже микропроцессоры или монтажную плату... Почти всё, что угодно.
Зои сказала:
— Скажите ей сделать мне чашку горячего шоколада и маленькую козочку, чтобы я могла её погладить.
— Это не репликатор из "Звёздного пути". Она создаёт части электроники и нано-компоненты.
— Точно, точно, — сказала Зои. — Мне кажется, она похожа на гигантскую инопланетную гусеницу. Андре говорит, что это какашка, которую оставил на полу гигантский робот. А ты что думаешь?
— Вы пьяные, что ли?
— Ещё нет, но мы работаем так быстро, как можем. Имей терпение.
— Не думаю, что у неё такая же норма алкоголя, Уилл, — сказал Андре. — Недостаточно практики.
Уилл проигнорировал это и сказал:
— В любом случае, это та же модель, что и на складе Артура, так что схемы из монеты должны быть созданы как раз для работы с ней. Подключаете инструкции с одного конца, где находятся этим мониторы...
— И гусеница высрет устройства из другого, — закончила Зои. — Круто.
Зои заметила, как подошла Эко. Она была в приталенном свитере и в штанах, которые она, наверное, считала своей отвратительной рабочей одеждой.
— Она вроде бы готова к работе. Я попыталась быстро узнать, как с ней работать, но главный техник продолжал разговаривать со мной, как будто я его четырёхлетняя дочка, спрашивающая, из чего сделаны бабочки.
Уилл сказал:
— Им нельзя здесь оставаться, они и так знают больше, чем мне бы хотелось, и им уж точно нельзя видеть, что находится в монете.
Эко пожала плечами.
— Я разберусь, — она издала звук, как будто почувствовала приближающуюся головную боль. — Как и всегда.
Когда техники собрались уходить, Зои кивнула в сторону Уилла и спросила у Эко:
— Ты видела его когда-нибудь в чём-нибудь, кроме костюма?
— Я видела его... не в костюме, да.
— В чём он... о боже. Прости, что спросила.
Как только команда вышла, Уилл передал Эко монету и сказал:
— Окей, запускай её.
Зои подумала, что несмотря на то, как впечатляюще и футуристично выглядела машина, она всё равно была чертовски громкой. Она жужжала, трещала и гудела, проталкивая компоненты от одного процесса к другому, соединяя, спаивая, сваривая, полируя и только бог знает что ещё. А ещё она воняла, и гибкая вентиляция, выходящая в окно, была неспособна удержать запах машины, которая плавила и варила различные, и скорее всего токсичные, материалы. Бадд сказал, что фабрикатор использует количество топлива, которого хватило бы на маленький город, но она не знала, было ли это точным количеством или просто формой речи. Кто-то узнает это, когда придёт счёт за электричество.
Затем прозвучал звонок и загорелась зелёная лампа. Все собрались у края машины, чтобы увидеть, что гусеница выплюнула в качестве готового продукта из своей чёрной пасти. Выехавший объект был невпечатлающей маленькой штучкой в форме блестящей металлической пирамиды около трёх сантиметров с каждой стороны и с пластиковым ремешком, чтобы нацепить её на руку.
— И что это? — спросила Зои.
Эко пожала плечами.
— Без понятия. Я не понимаю подписи на схемах устройства. Я выбрала тот, что производился меньшее количество времени.
— Это должно быть... внутри тебя?
— Чёрт, надеюсь нет, — сказал Андре.
Уилл сказал:
— Большая часть — это тестовые устройства, компоненты, ранние прототипы и так далее. Выглядит как что-то ручное, чем бы оно ни было.
С хмельцой в голосе, Андре сказал:
— А, к чёрту, я её испробую.
— Откуда нам знать, что это не бомба? — спросила Зои.
— У неё ремешок. Зачем кому-то цеплять бомбу к своей руке?
— И всё же, сначала вынеси это на улицу, — сказал Уилл. — Я не хочу, чтобы
