Ознакомительная версия.
Джулия заметила, как раскраснелись щеки подруги и заблестели глаза. Елене алкоголь больше был не нужен.
Оркестр замолчал, и начались песни, все с той же патриотической направленностью. Художественная ценность этих произведений была никакая, и девушкам было невыносимо скучно сидеть на этом концерте. Торнберри прекратил высматривать Джулию, потому что его жена обратила на это внимание. Пирс так и сидел на своем месте, как старый жаб, которому было лениво вертеть своей головой, не то что разглядывать красивых женщин.
— А напиться было бы прикольно. — Сказала Елена. — Я ведь последний раз веселилась в Валгалле. — Она замолчала. — Как давно это было. Как-будто в прошлой жизни.
— Я тоже веселилась в последний раз в Валгалле, и мне кажется, что это было не со мной.
После песен начался показ документально-пропагандистского фильма про боевые подвиги солдат в Сибири. Джулия встряхнулась. Ведь именно там сгинул Себ. В душе вспыхнула надежда увидеть его, хоть каким-нибудь образом, хоть убитым, лишь бы знать наверняка.
Видно было, что бои в кадре были постановочными. Слишком лихо солдаты стреляли из оружия, чтобы поверить в это. Вертолеты утюжили леса ракетами, орудия отправляли во врага тонны снарядов, и все это под бравурную музыку военного марша. После боев стали показывать вручение наград солдатам и офицерам. Были среди них раненые, в бинтах, были и безногие, и безрукие. Их подвиг подавался как единственно возможное поведение человека в военных условиях. Лицо одного из офицеров, покрытое шрамами зацепило Джулию. Его глаза. Они резанули по душе таким знакомым взглядом, что Джулия сбилась с дыхания. Лицо мелькнуло буквально на секунду и пропало. Как глаза у этого человека были похожи на глаза ее мужа. Джулия верила, что это было простое сходство, но как сильно оно затронуло ее душу.
Всё ушло куда-то на задний план. Звуки стихли, лица превратились в картонки декораций, а в голове только эти глаза, которые вытянули с самого дна памяти порядком забытые воспоминания. Вся жизнь, связанная с Себастиеном, начиная с момента, когда она знала его мальчишкой, до того дня, когда он ушел на работу и не вернулся, пронеслись перед ней.
— Эй, Роуз, что с тобой? — Голос Елены донесся издалека.
— Все нормально, все нормально. — Проговорила она скороговоркой. — Так, показалось немного.
— А я подумала, что тебя затронул этот фильм. Смотри, не ты одна такая.
Джулия огляделась. Женщины, девушки, вытирали платочками глаза. Парни и мужчины делали это украдкой. В Гонолулу тоже пришла смерть, и у многих из приглашенных на этот концерт погиб кто-нибудь.
— А сейчас, мы выслушаем тех, кто хлебнул военного горя сполна, но не потерял духа, не сломился перед невзгодами, и даже наоборот, стал крепче. Именно такие люди сейчас нам нужнее всего. Их опыт станет базой для построения нашей армии, по силе духа сравнимой с армиями великих полководцев прошлого. Встречайте! — Конферансье махнул за сцену, приглашая войти.
Пятеро мужчин, в парадной форме, на которой висели награды, вышли на сцену. И среди них оказался тот, кого показывали несколько минут назад в фильме. Джулия узнала его по шрамам, но с такого расстояния она не могла почувствовать его взгляд.
— Это наша опора, это наш фундамент, на котором мы построим великое будущее. — Представил их конферансье.
Далее последовали титулы и награды, каждого из приглашенных.
— О своих подвигах, наши герои расскажут сами.
Конферансье представил первого военного. Ему вручили микрофон. Военный был оратором не ахти. Было ясно, что он заучил речь, и когда от волнения он забывал слова, то начинал говорить своими, с трудом подыскивая нужные. Джулия ждала, когда слово дадут последнему военному. Очень хотелось услышать его голос. Разум Джулии говорил, что это никакой не Себастиен, но в душе теплилась такая надежда, что верилось в это против всех доводов.
— Капитан Марк Макинли, участвовал во многих сражениях, и в одном из них, раненый, без сознания, попал в плен к повстанцам. Можно было подумать, что судьба его решена, но…, впрочем, он сам все расскажет.
Конферансье передал микрофон Себу. Тот откашлялся и заговорил. Джулия почувствовала, как рассудок постепенно покидает ее. Этого не могло быть. Голос принадлежал ее мужу. Не могло быть таких совпадений, если это только не игра воображения. Он говорил, а Джулия помнила каждую его интонацию.
В нос ударил сильный запах аммиака.
— Ей уже лучше?
До Джулии донесся женский голос. Девушка открыла глаза, к своему удивлению обнаружив себя на полу, в окружении неизвестных людей. Кроме Елены, которая со страхом смотрела на нее.
— Мне лучше. — Джулия попыталась приподняться.
Голова кружилась. Руки подхватили ее, и помогли удержаться.
— Вы кого-то потеряли на войне? — Спросила ее пожилая женщина в строгом платье.
— Нет.
— Тогда у вас очень впечатлительная натура. Перед такими мероприятиями вам надо обязательно принимать что-нибудь успокоительное.
— Спасибо, так и поступлю. — Джулия потерла лоб и виски, чтобы остановить головокружение.
— Кто-нибудь, принесите девушке сладкий кофе, это ее взбодрит. — Распорядилась пожилая женщина.
— Спасибо, мне уже лучше. Лучше я отправлюсь домой и там отлежусь.
Елена не выпускала руку Джулии из своей. Джулия ступала неуверенно и могла запросто споткнуться.
— Джулия, скажи честно, что с тобой случилось? Никогда бы не подумала, что ты такая впечатлительная. Я всегда считала, что у тебя стальные нервы.
— Как видишь, не совсем стальные.
— Как думаешь, нам попадет, что мы не подцепили никого?
— Не знаю, сейчас мне все равно.
В ушах Джулии стоял голос Себастиена. Невозможно было понять, как так получилось, что у него другое имя, лицо, которое не совсем похоже на лицо ее мужа, и находится он в стане врага, получая от него награды, но это точно был он, ее Себ.
Публика уже разошлась, и между столами сновали официанты, наводя порядок. Джулия подошла к столу, на котором стояла начатая бутылка с красным вином. Она не стала наливать его в фужер, а просто поднесла к горлышку и сделала несколько жадных глотков. Официант, наблюдавший за этой сценой, застыл в немом изумлении.
— Должно полегчать. — Сказала Джулия, ставя бутылку на место.
Через пару минут шаг ее стал тверже, и Елена перестала ее поддерживать. Они вышли на стоянку гравимобилей. Семейство Торнберри грузилось в свой роскошный лимузин. Глава семейства перед тем, как занять свое место бросил украдкой взгляд на Джулию.
— Подсел на тебя, упырь, только жену боится. Можешь смело его подсекать. — Прокомментировала Елена взгляд Торнберри.
Ознакомительная версия.
