— Про какую кашу? — удивился Олег. — Про то, что в стране происходит? Так говорят же – временные трудности, неурожай и все такое…
— Кончай ваньку валять! — рявкнул Шварцман, довольно невежливо перебивая политически выдержанную речь. — Будь ты на самом деле таким идиотом, каким сейчас выглядишь, не стали бы Хранители тебя держать, — он засопел, успокаиваясь. — Я спрашиваю, что ты на самом деле думаешь, а не о том, что по ящику болтают. То я лучше тебя знаю, лично иногда тексты пишу. Ну?
Олег помедлил. Внезапно к нему вернулось то самое чувство «пан-или-пропал», которое он уже давно не испытывал. Пожалуй, с самого момента первого общения с начальником Канцелярии. Нет, дружок, изменился ты в худшую сторону, ох как изменился… Да какого хрена! Срабатывало раньше, сработает и сейчас. Или кривая, на худой конец, вывезет. Честность – лучшая политика. Правда, только правда, и ничего, кроме правды!
— Хреновы у нас дела, Павел Семенович, — небрежно ответил он, невольно повторяя позу Шварцмана и обращая взгляд куда-то вдаль. — Хреновей некуда. Я не про транспорт говорю, а вообще. С другими экспертами я тоже общаюсь. Ткните пальцем в любую область народного хозяйства, и обязательно получите стагнацию, если не спад за последние два-три года. По официальной статистике, заметьте, стагнация и спад. А мы с вами оба прекрасно знаем, какое отношение официальные цифры имеют к реальности. Да в магазины зайдите. Не в Моколе, нет, а хотя бы в области. Я тут к одному из ребят в нашем аквариуме на дачу ездил неделю назад, он всех на день рождения пригласил. Электричкой до Скалкино час, а там автобус ходит, еще полчаса. И вздумалось мне там в магазин возле станции зайти, торт купить, поскольку из Моколы везти поленился, чтобы в давке не помять. Павел Семенович, вы давно в такие магазины в последний раз заходили?
Шварцман промолчал.
— Пусто. То есть вообще пусто. Один березовый сок в трехлитровых банках. Я еще так поинтересовался осторожно насчет торта, а продавщица меня едва ли не обматерила. Высказалась в том духе, что мокольцы совсем охамели, и так всем завалены, да еще и в других местах вынюхивают, все им мало. Я с народом поговорил – в малых городах везде так, да и в крупных немногим лучше. Разве что на югах в магазинах с продуктами полегче, да там и рынки есть довольно дешевые. Но у нас на севере полный швах.
— Все?
— Скажите, Павел Семенович, а насколько верны слухи, что Сахара нам откажет в очередном продовольственном кредите?
— Ты откуда такое взял? — резко спросил начальник Канцелярии.
— Один из экспертов-финансистов рассказал. Формально все помалкивают, а на деле слушки ползают среди тех, кто понимает. Так откажут?
— Не твоего ума… — Шварцман осекся и внимательно посмотрел на Олега. — Извини, сорвался.
Олег подавился слюной и судорожно закашлялся. «Извини»?! От начальника Канцелярии?! Шварцман терпеливо ждал.
— Что ты о Хранителях думаешь? — наконец спросил он.
Олег пожал плечами.
— Ничего не думаю. Вам здесь куда лучше видно, Павел Семенович, чем мне, я просто не знаю ничего сверх рассказанного Тилосом – он мой куратор. А рассказывает он с гулькин хрен. И я не понимаю их намерения. Не знаю, тридцать лет они готовились или три тысячи, но в таких открытых действиях у них просто нет необходимости. Все, что они сейчас делают гласно, могли бы сделать и тайно, как раньше. Единственное объяснение я вижу только в духе легенды про Избранных Огнем. Надоело ждать, захотелось власти и поклонения, вот и решили прямо сейчас стать правителями. И уж их кольями и ухватами точно не побьешь. Их и танки-то не берут, если я правильно понял.
— Правильно понял, — согласился Шварцман. — И не только танки. «Красный снег» их тоже не берет, они демонстрировали как-то на полигоне. Знаешь про «Красный снег»? Правильно, и не надо пока, за такое знание головы откручивают. Танковую броню он проедает, как кипяток снежный наст, а вот челнокам Хранителей похрен. Даже блестеть не перестают. Они сами утверждают, что на их машинах можно прогуляться через звезду класса «голубой гигант» и даже не вспотеть. Сам не видел, но вполне верю. Дальше.
Олег подавил новый порыв своей нижней челюсти мягко опуститься на грудь. Что же Шварцман сегодня с ним такой откровенный? Ох, не к добру… Он мысленно потряс головой и продолжил:
— В то же время Хранители, как мне кажется, неплохие ребята. Вежливые, аккуратные, скорее советуют, чем приказывают, хотя могут при необходимости и сломать через колено. Я, правда, общался в основном с одним и тем же Хранителем, с Тилосом, но пару раз возникали и другие. В общем, у меня не сложилось впечатление, что всеобщее преклонение и обожание – то, что им нужно. Поэтому их мотивы я категорически не понимаю. Вот, в общем и все.
Олег остановился и выжидательно посмотрел на Шварцмана. Сейчас мы выясним, пан или пропал, пронеслось у него в голове. Жаль пропадать по такой славной погоде. Вот если бы дождь шел или снег валил… Когда там солдату умирать легче?
Шварцман долго молчал, терзая в руках какую-то соломинку. Соломинка стойко сопротивлялась, но в конце концов измочалилась и порвалась. Шварцман с каким-то ожесточением продолжал рвать ее на части, наконец, изорвал в труху и раздраженно бросил на землю. Потом, как бы спохватившись, сунул руки в карманы пиджака и посмотрел на Олега. Теперь в его глазах читался еще и интерес.
— Да, парень, не ошибся я в тебе тогда… в первый раз, ох, не ошибся, — казалось, он наслаждался собственной проницательностью. — Помнишь, тебе кастетом от людей Дуболома по кумполу попало? Вижу, помнишь, кто такое забудет! Так вот, тебя не случайно приголубили. Оперативный отдел раскопал, что именно в тебя метили.
— Да, Прохорцев рассказывал. И Хранители намекали. Вот уж связался я с вами…
— Да не смотри на меня таким угрюмым взглядом! — вдруг хрипло расхохотался Шварцман. — Жив ведь? Жив. При должности. С перспективами. Да и стоишь ты побольше, чем раньше, к тебе уже серьезно присматриваются… отдельные господа, думают, как бы к себе переманить. Не вечно же тебе у Хранителей на побегушках ошиваться. Еще никто к тебе не подходил со странными разговорами? Ничего, подойдут, и очень скоро. Стоило ради такого по башке получить? Молчи, по глазам вижу, что стоило, пусть ты даже себе не признаешься.
Шварцман снова нахмурился.
— В общем, Олежка, мозги у тебя варят, хвалю, да и мелочи ты в картинки складываешь очень неплохо. Скажи-ка вот что. Представь, что ты сейчас Народный Председатель. Вся власть у тебя. Что бы ты делать стал, а?
Олегу стало весело. Похоже, что все-таки пан. Опять пан. Везунчик же ты, дружок, ох и везунчик. По закону подлости, конечно, рано или поздно за свое везение огребешь по полной программе, но пока продолжай держать тигра за яйца. Значит, школьное сочинение на тему «Если бы я стал Народным Председателем»? Ладно…
