Вице-адмирал Ребекка Хорт сидела молча, со сжатыми губами и наблюдала, как бунтарский «альфа-синт» увиливает от ее ракет. Стреляли и другие форты, некоторые почти попадали, но… «почти» не считалось.
Она снова проверила сходящиеся векторы и нахмурилась. Диспетчерский катер должен пройти в нескольких тысячах километров от Суассона, чтобы встретиться с «альфа-синтом», но, если «альфа-синт» будет замедляться таким же образом, он пройдет мимо планеты, пересекая орбиту Суассона. Что было непонятно, если только…
Она застыла в своем кресле и начала пересматривать экстраполяцию проводки. Ее лицо побледнело.
* * *
Бен Белькасем стоял молча, сжевывая в кровь нижнюю губу, и чувствовал напряжение вокруг себя. Скорость диспетчерского катера упала до семидесяти двух процентов световой, тогда как более мощный привод Алисии замедлил «Мегеру» до восьмидесяти восьми процентов скорости света, несмотря на много более короткий промежуток замедления.
Все молчали, и инспектор сомневался, сознавал ли Кейта, что делал. А Таннис? Он посмотрел в ее бледное, напряженное лицо и отвел глаза. Она боится мысли об этом, но начинает догадываться.
Его глаза вернулись к экрану индикатора. Слава Богу, он оставил Мегере коды отдела «О». Теперь они могут общаться тайно от командования кольца обороны – и, главное, от Тредвелла.
* * *
– Какого… – Лейтенант Андерс с удивлением поднял глаза на свое начальство. – Сэр, отметка два сделала еще один оборот. Она сменила знак ускорения на положительный. – Бесстрастные компьютеры обсчитали измененные данные и выдали результат.
– Бог мой! – взвился Андерс. – Курс столкновения с первой орбитой!
* * *
Таннис застонала, когда «Мегера» обернулась еще раз и направила свой привод Фассета на точку пространства, в которой окажется орбитальная крепость через сорок две минуты и шестнадцать секунд. Это превращало привод в щит от противонаправленных ракет внутреннего кольца, и в момент встречи с первой орбитой «альфа-синт» наберет фактически всю потерянную скорость. В момент тарана скорость Алисии будет 0,985 световой.
Через пятьдесят семь минут после отсылки сообщение Кейта попало в антенны «альфа-синта». Алисия без интереса взглянула на оживший экран. Она узнала лицо, но человек, которого она знала и уважала – даже любила, – этот человек был мертв, и его мощный голос значил меньше, чем вибрации перенапряженного корпуса «Мегеры».
– Алли, я знаю, что ты делаешь. Но это ни к чему. У нас есть подтверждения из независимых источников. Мы знаем, за кем ты охотишься, я клянусь, он от нас не уйдет. Ты сделала достаточно. Теперь тебе надо отвернуть. – Глаза сэра Артура просили, его голос был хриплым от напряжения и боли, но тихим и мягким. – Пожалуйста, Алли, отверни. Тебе не нужно убивать девять тысяч человек. Не превращайся в то, что ты сама ненавидишь.
<Алли? это была Мегера, ее просящий мысленный голос. Алли, они знают о Тредвелле. Тебе не надо…>
– Это ничего не значит. Они знали о Ваттсе и оставили гада в живых.
<Но дядя Артур дал слово. Пожалуйста, Алли. Не заставляй меня помогать тебе в самоубийстве.>
Алисия только прорычала в ответ. Она отвернулась от экрана, на котором Кейта еще упрашивал ее отступить. Она была глуха к его голосу, а где-то в глубине, так глубоко, что она уже не могла слышать, потерянная душа рыдала в муках. Она сосредоточила внимание на первой орбите, игнорируя еще вспыхивавшие сверхсветовые ракеты. Единственным чем-то значимым была сфера из брони, мерцавшая в отдалении. Ее дымящаяся кровожадность стремилась приблизить момент разрушения, а последние умирающие фрагменты личности, которой она когда-то была, стремились к тому же самому как к единственному спасению.
* * *
– Она не отвернет, – прошептала Таннис, и Кейта кивнул. Прошло десять минут с момента, когда Алисия получила их сообщение, а «Мегера» не изменила курс. Он посмотрел на экран. Диспетчерский катер пересек орбиту Суассона одиннадцать минут назад. Дальность до «Мегеры» уменьшилась до тридцати световых минут. Несколько военных кораблей направлялись к «альфа-ситу», но все они были слишком далеко.
Он закрыл глаза, а открыв их, обратился к командиру катера:
– Мне нужны два добровольца. Один в машине, один в рубке. Остальных людей погрузите в свой «шаттл» и отправляйтесь отсюда.
Лейтенант непонимающе заморгал, но Бен Белькасем понял сразу:
– Я очень неплохой рулевой, сэр Артур.
– Как? – Глаза Таннис расширились и уставились на Кейта. Бригадир выдержал ее взгляд, и она закусила губу.
– Отправляйся, Таннис, – мягко сказал он.
– Нет. Дай мне с ней поговорить! Я могу ее остановить, я знаю, могу…
– Времени не остается. И «шаттл» только один. Если сейчас не отправишься… то все.
– Пусть, – сказала она. Кейта собрался было отдать ей приказ, но только вздохнул.
* * *
– Вице-адмирал, «шаттл» диспетчерского катера отделился.
Вице-адмирал Хорт отвлеклась от интенсивного и неэффективного огня своих систем и увидела, как отделившийся «шаттл» удалялся от диспетчерского катера. Он был в четырнадцати световых минутах от Суассона, по инерции устремляясь вне планетной системы со скоростью около шестидесяти пяти процентов световой. Никакой «шаттл» не в состоянии погасить такую скорость, значит, команда рассчитывает на помощь извне. И значит, они имели основательную причину покинуть судно.
Вектор диспетчерского катера слегка изменился, и Хорт вдруг все поняла. Их курс и раньше сходился с курсом «альфа-синта», но теперь схождение было полным, и диспетчерский катер перестал замедляться.
* * *
Синяя точка стремительно разбухала перед Мегерой на внутреннем дисплее Алисии, много больше и мощнее, чем любая сверхсветовая ракета. Ее ноздри раздулись, зубы оскалились в приливе ненависти. Она поняла, что это такое, и знала, что, в отличие от сверхсветовой ракеты, эта штука может маневрировать.
Она сгорбилась в командном кресле. Ее дикие глаза были подернуты кровавой пеленой, в ней бушевали эмоции, но курс «Мегеры» не изменился. Она достанет Тредвелла – или погибнет, пытаясь сделать это, и смерть станет ее триумфом.
* * *
Сэр Артур Кейта смотрел на хронометр. Бен Белькасем следил за курсом. Командир катера обслуживал силовую установку, а Таннис наблюдала за связью. На борту больше никого не было, да и у них оставалось всего лишь восемь и девять десятых минуты – даже семь, из-за диктата законов относительности. Казалось несправедливым, что древние уравнения старика Эйнштейна отнимают эти драгоценные секунды, но Кейта подавил эту мысль.
