Невзирая на раздражение, сквозившее в его голосе, женщина оглядела комнату и указала на массивную железную кухонную плиту, на которой он готовил.
– Что произойдет, если вы выстрелите вот в это?
– Куски свинца разлетятся по всей комнате.
– Вы ее не прострелите?
Грегг хохотнул.
– Мадам, нет еще такого оружия, способного это сделать. Вы не могли бы поведать мне, откуда такое любопытство?
Он уже начал привыкать к тому, как она отвечала - меняя тему разговора.
– Вас зовут Билли-мальчик?
– Достаточно просто Билли. Раз уж мы собираемся перейти на имена.
– Меня зовут Морна. - Она одарила его мимолетной улыбкой. - Нет смысла соблюдать формальности… в данных обстоятельствах.
– Пожалуй, так. - Грегг почувствовал, как к щекам прилила кровь, и поспешно отвернулся.
– Вам когда-нибудь доводилось принимать ребенка?
– Это не моя специальность.
– Не беспокойтесь чересчур, - сказала она. - Я вас научу.
– Спасибо, - хрипло ответил Грегг. У него появились сомнения в благородном происхождении своей гостьи. Безусловно, об этом свидетельствовали ее внешность и - теперь, когда она больше не боялась, - определенная властность поведения. Но она, казалось, не имела ни малейшего представления, что существуют вещи, которые можно обсуждать лишь с самыми близкими.
Днем он отправился в город, поехав в объезд, подальше от ранчо Портфилда, и освободился от восьми галлонов пульке в сапуне Уэйли. Стояла невыносимая жара, пропитанная потом рубашка липла к спине, но он позволил себе лишь одну кружку пива, перед тем как идти к Рут Джефферсон в лавку ее двоюродного брата. Грегг нашел Рут в кладовке, когда она пыталась взвалить мешок бобов на нижнюю полку. Это была крепкая привлекательная женщина лет сорока, со все еще узкой талией и прямой осанкой, хотя годы вдовства и тяжелой работы проложили глубокие линии вокруг ее рта.
– Добрый день, Билли, - сказал она, услышав его шаги, а затем обернулась и пристально посмотрела на него. - Ты что задумал, Билл Грегг?
У Грегга дрогнуло сердце - именно это заставляло его всегда опасаться женщин.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, что ты нацепил галстук в этакую жару. И свою лучшую шляпу. И если не ошибаюсь, свои лучшие ботинки.
– Давай-ка помогу тебе с мешком, - сказал он, подходя ближе.
– Это чересчур тяжело для твоих рук.
– Как-нибудь справлюсь. - Грегг нагнулся, неуклюже прижал мешок к груди, затем выпрямился и бросил его на полку. - Ну? Что я тебе говорил?!
– Ты весь перепачкался, - неодобрительно сказала она и стала смахивать пыль платком.
– Ерунда, не шуми.
Несмотря на протесты, Грегг покорно застыл и позволил себя вычистить, наслаждаясь таким вниманием.
– Мне нужна твоя помощь, Рут, - сказал он.
Она кивнула.
– Я твержу тебе это не один год.
– По совершенно особому случаю. Я даже рассказать тебе не могу, покуда ты не пообещаешь хранить секрет.
– Я так и знала! Я знала, что что-то случилось, как только ты сюда вошел!
Грот добился желаемого обещания и стал описывать события. По мере его рассказа линии вокруг ее рта углублялись, в глазах появился жесткий блеск. Грегг с облегчением вздохнул, когда, едва закончил повествование, в магазин вошли две женщины и минут десять выбирали ткань. К тому времени Рут немного успокоилась, но Грегг видел, что она все еще кипятится.
– Не понимаю тебя, Билли. Мне показалось, что ты кое-чему научился в последний раз, когда столкнулся с людьми Портфилда.
– А что мне оставалось делать? - сказал он. - Я должен был ей помочь.
– Этого-то я и боялась.
– Ты хочешь сказать…
– Билли Грегг, если я когда-нибудь узнаю, что ты спутался с какой-то девкой из сапуна, а теперь у тебя хватило наглости просить моей помощи при родах…
– Рут! - Грегг был поражен до глубины души.
– Легче поверить в это, чем в то, что ты мне наплел.
Он вздохнул и вытащил из кармана слиток золота.
– Стала бы она мне платить? Вот этим?
– Думаю, нет, - согласилась Рут. - Но все-таки странно… Что это за имя - Морна? Откуда она?
– А я почем знаю?
– Да ты еще и побрился!.. - Она смотрела на него в растерянном изумлении. - Нет, мне просто необходимо повидать женщину, способную заставить Билли Грегга прихорашиваться. Интересно, что в ней такого, чего у меня…
– Спасибо, Рут… Словно камень с души свалился. - Грегг осмотрел просторное затемненное помещение, заполненное товарами. - Что мне надо взять с собой?
– Я соберу все необходимое и отвезу к тебе перед ужином. Возьму двуколку Сэма.
– Здорово. - Грегг благодарно улыбнулся. - Только езжай по западному пути.
– Теперь убирайся отсюда и дай мне заняться делом, - велела Рут. - Портфилдовские бродяги мне не помеха.
– Хорошо. До встречи. - Грегг уже повернулся к выходу, когда его внимание привлекли рулоны ткани, лежавшие на прилавке. Он потрогал кусок шелковистой ткани и нахмурился. - Рут, тебе приходилось слышать о материи, которая серебрится на открытом воздухе и становится синей в помещении?
– Никогда.
– Так я и думал.
Грегг подошел к двери, на мгновение задержался на пороге и вышел на зной и пыль главной улицы городка. Он взобрался на повозку, щелкнул поводьями и медленно покатился к поилке. Возле нее стоял молодой ковбой с поникшими пшеничными усами, терпеливо ждущий, пока напьется кобыла. Это был Кол Мэшэм, один из немногих сравнительно порядочных работников Джоша Портфилда. Грегг кивнул ему.
– А, Билли… - Мэшэм кивнул в ответ и вынул изо рта трубку. - Говорят, повздорил поутру с Волфом Кейли?
– Новости быстро расходятся.
Мэшэм огляделся.
– Тебе не мешает знать, Билли: Волфу совсем худо.
– Да, я слышал, как затрещала его нога, когда на него упала лошадь. Я тоже обязан ему парочкой сломанных костей. - Грегг с завистью принюхался. - Недурной у тебя табачок.
– Это не просто перелом, Билли. Говорят, нога вся распухла и почернела. И у него лихорадка.
В разгар невыносимого полуденного зноя Греггу вдруг стало холодно.
– Ты хочешь сказать, он умирает?
– Похоже на то, Билли. - Мэшэм вновь огляделся по сторонам. - Никому не говори, что я тебе сказал, но через два-три дня вернется Джош. На твоем месте я бы не стал дожидаться.
– Спасибо за совет, сынок.
Грегг дождался, пока напилась лошадь, сел в повозку и тронул поводья. Лошадь покорно опустила голову, и вскоре повозка, покинув прохладную сень водопоя, выехала на жаркую улицу.
Грегг оставил Морну спящей на своей постели и вошел в дом тихо, боясь потревожить ее сон, но она уже сидела за столом. Морна сняла свое загадочное одеяние и осталась в простом синем платье с короткими рукавами. Перед ней лежала одна из десятка книг Грегга - потрепанный школьный атлас, раскрытый на карте Северной Америки.
