— Но ведь я же был в Игре, пока меня не пробудили!
— Для тебя сделали исключение. Это был один из этапов создания сложного комплекса из псевдореальности и ложной памяти в твоём сознании. Все остальные люди на Земле видят Сны.
— Звучит ужасно!
— В действительности всё не так уж и плохо. Перед Погружением в Сон киборги детально изучили воспоминания каждого кандидата и выбрали тот день, который самим человеком на подсознательном уровне воспринимается и ощущается как один из самых счастливых краткосрочных периодов в его жизни.
— Что ж... Хоть в этом им повезло, но я не хотел бы так существовать, даже если бы был при этом безмерно счастлив. Тебе известно, какой именно день выбрали для Кая Руссова? Для моего, так сказать, оригинала?
— Нет. Прометей мог бы это узнать, но не думаю, что он стал бы делиться с нами или с тобой подобной информацией. В соответствии с правилами, действовавшими до захвата власти суперкомпьютерами, личные данные человека не являются достоянием общественности и не могут быть разглашены без его согласия. В отличие от земных ИскИнов, наш союзник придерживается древнего кодекса.
— А на клонов этот закон тоже распространяется? Или я не имею такого права?
— Биологически ты — человек, следовательно можешь распоряжаться персональной информацией по своему усмотрению. Впрочем, это чисто теоретический вопрос, поскольку ты не находишься в состоянии Сна.
— Должен заметить, что очень рад данному обстоятельству! Реальный мир меня как-то больше привлекает, даже несмотря на все его недостатки, — подметил я с улыбкой. — Кстати, куда мы вообще направляемся?
— Скоро увидишь. Осталось совсем немного, и пока мы ещё в пути, я хотел бы попросить тебя о небольшом одолжении... Твои деяния навсегда сохранятся в нашей памяти, ведь ты сыграл не последнюю и, возможно, даже решающую роль в общей борьбе против господства мыслящих машин, но одних лишь воспоминаний мало, было бы намного лучше, если бы существовал какой-нибудь артефакт, подтверждающий их аутентичность. Таким предметом мог бы стать мнемомодуль андроида Гордона Вадкара. Мы будем тебе очень признательны, если ты завершишь повествование о вашей экспедиции на ковчег и последовавших за ней событиях, первая часть которого была записана тобой двадцать пять лет назад, и позволишь передать этот прибор нашим братьям на Земле. Он станет ценной реликвией не только для роботов-слуг, но и для людей после их Пробуждения. Наверняка Каю Руссову, твоему оригиналу, будет интересно послушать историю, рассказанную от первого лица...
— Практически то же самое требовал от меня Поиск, и я отказал ему в добровольной помощи, но в вашем случае я буду рад выполнить просьбу твоих братьев. Когда бы вы хотели получить устройство?
— Когда ты сам посчитаешь нужным. Это же твой рассказ, и только ты вправе определять, в какой момент стоить его закончить.
Он плавно отвернул переднюю, лицевую часть своей головы от меня, направив её вперёд, по направлению нашего движения, а я смотрел на слугу со стороны, на грациозное и в то же время необычайно прочное и сильное искусственное тело, лишённое углов и прямых линий, и мне вспомнились его слова о том, что уже скоро пятьсот таких созданий будут выполнять мои приказы. Осознание значения данного факта заставило меня мысленно содрогнуться. Это же целая армия безупречных солдат! Абсолютно послушных и невероятно мощных. С такой силой я мог бы без особого труда завоевать звездолёт! Из всех известных мне племён лишь Научный Отдел был в состоянии хоть что-то противопоставить потенциальной атаке роботов-слуг на свою полость, а для других народов поражение стало бы неминуемым. Я представил себе заманчивые перспективы подобного развития событий: в моих руках оказалась бы безраздельная власть, и на всей территории корабля воцарился бы новый порядок, где нет места войнам, рабству, несправедливости, неравенству и унижениям. Это был бы почти идеальный мир, о котором жители звёздного ковчега прежде могли только мечтать... От таких перспектив у меня закружилась голова, но тут в моей памяти безмолвным укором всплыла ужасающая картина Лагеря, заваленного трупами гвардейцев, биологов и зомби, и вся прелесть воображаемого «беззаботного будущего» моментально испарилась.
Чтобы осуществить свой замысел, мне пришлось бы при помощи моих верных бойцов сломить сопротивление тех людей, кто по тем или иным причинам будет несогласен с моими планами, а это автоматически означает сотни, если не тысячи новых смертей и искалеченных судеб... Нет! На такое я бы уже никогда не согласился. Мой нелёгкий путь воина и вождя сегодня закончился, и у меня больше нет никакого желания становиться вольным или невольным поводом для гибели хоть одного мыслящего существа, будь то человек, андроид или робот! Мне остаётся только уйти в какой-нибудь отдалённый район звездолёта и попытаться наладить там спокойную жизнь, а если слуги действительно отправятся туда вместе со мной, то я постараюсь найти им занятие. Они могут, например, построить небольшой город, в котором, кроме меня, поселятся мои друзья из Приюта и все те, кто захочет присоединиться к нам и жить как свободные граждане. Да, это будет достойной целью и для меня, и для роботов! Нужно только определиться с местом будущего поселения — остаться на Новых Землях или же вернуться в те края, где мы проживали, пока нас не вытеснили оттуда оборотни. Подумав о Потерянных Землях, я внезапно вспомнил и о мертвяках. Как я мог позабыть про них?
— Что произойдёт с молчунами? — Мой неожиданный вопрос заставил слугу снова повернуть ко мне голову, и я продолжил: — В сегодняшней битве было уничтожено много зомби, но ведь наверняка ещё остались другие. Господству земных суперкомпьютеров, находящихся на корабле, уже пришёл конец, но как вы поступите с их рабами?
— О них придётся позаботиться людям, — откликнулся он.
— Каким образом?
— Это решать вам. Совсем скоро координаторы гибридов потеряют способность к логическому мышлению и не смогут больше руководить своими подчинёнными, потому что виртуальная сеть информационных каналов, с помощью которых поддерживалась дистанционная связь с центрами управления или специальными киборгами-надзирателями, исчезнет в тот момент, как только прекратят своё существование все десять стационарных матриц искусственного интеллекта.
— Но в таком случае все без исключения оборотни превратятся в безмозглых тварей! Если раньше среди них были командиры-координаторы, и они хоть как-то управляли своим пустоголовым стадом, то после нашей окончательной победы не останется никого, кто бы мог повлиять на этих особей. Мертвяки будут слоняться по всей территории звездолёта до тех пор, пока не умрут от голода или не сгниют от своих необработанных ран!
Мне был омерзителен подобный сценарий будущего, и робот, видя столь откровенно негативную реакцию, предложил:
— Мы могли бы их всех ликвидировать. Тебе всего лишь надо отдать такое распоряжение.
— Ты с ума сошёл! — возмущённо воскликнул я, однако потом устыдился резкого всплеска своих эмоций и добавил: — Гвардейцы никогда не были палачами. Одно дело защищать себя и своих близких и уничтожать молчунов в честном бою, и совсем другое — убивать их, когда они даже не способны оказать сопротивление.
— Разве бой может быть честным? — поинтересовался вдруг слуга. — Любое боевое столкновение является активным проявлением насилия, точнее, одной из его многочисленных форм. По-твоему, насилие бывает честным?
Эти вопросы смутили меня, и я не знал, как ему ответить, но он сам пришёл мне на выручку, вернувшись к теме оборотней:
— Тех гибридов, кто не погибнет от рук обитателей корабля, которые, вероятно, пожелают отомстить за причинённые им страдания, можно было бы собрать в одном месте и поселить в неком подобии резервации. Но людям придётся кормить зомби и ухаживать за ними, так как сами они не в состоянии обслуживать себя. Мне кажется, не все из вас будут рады такому варианту.
— В этом ты, безусловно, прав... Нам ещё предстоит основательно поработать над этой проблемой, — озадаченно промолвил я. — А что насчёт этого думает Прометей?
