Некоторые, впрочем, еще продолжали считать, что за одно участие Язона в постыдном «Вселенском тотализаторе», его нужно если не убить, то, во всяком случае, изгнать с планеты на веки вечные. Но в итоге возобладал все-таки здравый смысл. Огромные денежные средства, поступившие в результате выигрыша и военной победы на счет Мира Смерти, а также колоссальные новые возможности по борьбе с местными тварями – эти два аргумента даже самым тупоголовым показались вполне достаточной компенсацией за моральный и материальный ущерб.
И вот, урегулировав свои отношения с соотечественниками, то есть с пиррянами, Язон получил возможность заняться своего рода внешней политикой. У него было запланировано несколько разговоров с другими планетами Галактики.
Вначале, с самого утра, чтобы потом не забыть в суете, он поздравил Долли с днем ее пятнадцатилетия. Девушка, конечно, порадовалась. Она прекрасно понимала, сколько всяких проблем занимает голову этого человека и то, что он запомнил дату, было необычайно трогательно. А Язон обещал еще и подарок прислать, но лучше бы, конечно, говорил он, передать при встрече. Приглашал к себе на Пирр, потому что сам в ближайшее время никуда не собирался. Пару слов сказал Робсу. Парень намеревался всерьез заняться учебой, и Язон пожелал ему всяческих успехов.
Долго проговорил с самим Рональдом Сейном – о возможных совместных проектах – на будущее. Идеи возникали интересные.
Потом не без труда разыскал на Кассилии Роджера Уэйна. Тот, в ужасе от своего положения, пытался спрятаться в самом темном и тихом уголке. Никого не хотел ни видеть, ни слышать.
– И все-таки я до вас добрался, сэр, – с гордостью сообщил Язон. – Знать не знаю, зачем вы за мной следили. Теперь это даже неинтересно. И поскольку никакого конкретного зла с вашей стороны причинено не было, а я считаю себя человеком слова, то торжественно сообщаю вам: из полученных мною в качестве выигрыша, а по существу, контрибуции денег, я выделяю на вашу долю обещанную сумму, а именно двенадцать с половиной миллиардов кредитов. Мог бы послать и по межбанковским каналам, но красивее будет вручить наличными, тем более, что Мета, вероятнее всего, появится вскоре на Кассилии. Уж очень ей хочется забрать с вашего космодрома Диго свой любимый «утлый» звездолет «Темучин». Что вы молчите, Уэйн?
– Не знаю, что и сказать. Я очень благодарен вам, Язон динАльт.
– Не стоит благодарности. Просто вы, очевидно, ни разу в своей жизни не встречались с порядочными людьми. Задумайтесь над этим, Уэйн. Двенадцать с половиной миллиардов – очень неплохая сумма для старта. Вы еще молоды. Начните все с нуля, только с криминальным бизнесом не связывайтесь. Кстати, другой бы на моем месте передал через вас привет знатному авторитету Гроншику, а я вот не хочу. Так будьте здоровы, Уэйн!
Много времени отняли переговоры с Высшим Советом Лиги Миров, с Бервиком, с Бронсом, даже с самим Инскиппом.
Из этой чертовой Джемейки такую проблему раздули – аж противно! Но Язон все-таки сумел настоять на своем. Джемейка ушла под протекторат Пирра. Ну, примерно по той же схеме, что и Счастье, несмотря на существенно другой уровень тамошней цивилизации. И таким образом губернатором ее должен был стать пиррянин. Тоже проблема. Керк никого не хотел отпускать с Мира Смерти, и так, говорил, людей не хватает. Но и от новой планеты отказываться грех. Это же и честь высокая и очень выгодно во всех отношениях.
И тут решение, как это уже не раз бывало, подсказала Мета.
– Язон, помнишь этого чудака, который имел на меня какие-то виды?
– Ну, – сказал Язон, еще не понимая к чему она клонит.
– Ты же обещал сохранить ему жизнь. Ну, так и давай используем эту жизнь с наибольшей эффективностью. Кто лучше Ховарда сможет управлять Джемейкой?
Язон просто восхитился такой находкой. Тони Ховард реально был единственным человеком, имеющим авторитет на пиратской планете и одновременно способным воспринимать контроль со стороны Пирра. Конечно, он тоже оказался запачкан кровью невинных жертв, но разве бывают совсем чистыми руки тех, кто руководит целыми мирами?
В итоге все пришли к выводу, что именно Тони Ховарду следует быть наместником Пирра на Джемейке. Назначили. Отправили. Красиво получилось.
Голова от всего этого шла кругом.
В общем, когда на пульт дальней связи пришла пси-грамма с абсолютно невразумительным адресом отправителя и на почти непонятном наречии, Язон решил, что на сегодня пора с работой заканчивать.
Языком этого послания оказался в итоге то ли хинди, то ли еще что-то в таком же роде, но Язон уже, как говорится, закусил удила. Он не поленился, отыскал в компьютере нужный словарь и перевел текст, который того стоил:
Дорогой наш мальчик, поздравляем с большим успехом. Благодарим за помощь. Надеемся на скорую встречу. «Овен» на Иолке не ищи. Мы его оттуда забрали. Новых тебе удач. Айзон. Нив-Нив.
«Во, чумовые у меня родители! – подумал Язон. – А может они и не родители вовсе? Так, шутники какие-нибудь?»
Но размышлять об этом дальше было уже лень. С улицы раздавались сигналы космической шлюпки, и он вдруг вспомнил, кто это. Арчи из космопорта прилетел. И вовсе он не на шлюпке.
– Мета! – позвал Язон любимую, которую так и не научился называть женой даже про себя.
Она работала вместе с Миди в соседней лаборатории.
– Мета, помнишь, я обещал тебе, что обязательно сделаю свадебный подарок? А без этого настоящий мужчина и не может считать себя мужем. Взгляни в окно.
Он сам посмотрел первым и убедился, что Арчи поставил катер красиво, как на выставке новых экспериментальных моделей.
Мета подошла сзади и ахнула:
– «Невидимка»! Тот самый? У Бервика сторговал?
– Обижаешь, родная. Это только пираты покупают у радомских торговцев подержанные корабли. А я новый заказал, с иголочки. И между прочим, современнее, лучше, чем у этого пижона Бервика.
– Я люблю тебя, Язон! – выдохнула Мета и поцеловала мужа.
– Так это здорово, милая! Я ведь тоже люблю тебя! Пойдем, покатаемся на нашей новой игрушке.
Они вышли сквозь двойной шлюз и побежали наискосок через зеленую лужайку к своему сверкающему на солнце роскошному суперботу.
Дубай – Москва, ноябрь 1997 – март 1998 г.г.
Товарищи, я говорю извинение, это наши друзья, друзья нашей планеты (эсперанто).
Cabron – букв. козел, очень грубое испанское ругательство.
Sane – разумный, здравомыслящий (англ.)
Я знаю только то, что ничего не знаю (греч.) – знаменитое изречение Сократа.
