— А где мои часы?
— Дал поносить… Проверьте-ка лучше связь с Базой! Старика словно ударили. Он замер, глаза его округлились, и он стал похож на белую сову. Потом он резко повернулся и бросился в Сердце Приюта. Некоторое время оттуда доносилось щелканье, покашливание и бормотание. Потом Зрячий Мэт вернулся обратно и упал в кресло.
— Что? — спросил ехидно Иван. — Нет связи, да?.. И не будет!
— Какой же я осел! — сказал старик не глядя на Ивана. — Проклятый Эллиот!.. «Амнезия, амнезия»… Вот тебе и амнезия! Надо было просто убить щенка. Тогда же!.. Одним больше, подумаешь!.. — Он закрыл лицо руками. — Но не мог ведь я знать что проклятый Дайер нарушит соглашение! Столько лет все шло нормально… Целый век!
Вот оно как, подумал Иван. Вот тебе и ключик к твоей странной забывчивости! Заставили забыть…
Старик бормотал что-то уже совсем неразборчиво, словно молился. Иван смотрел на него с улыбкой. Как мог этот полубеспомощный старец больше века внушать ужас стольким людям, думал он. Давно его надо было тряхнуть как следует. Чтобы все выложил… Только в голову это никому не приходило. Да и тебе бы не пришло. Еще полгода назад…
— Что улыбаешься? — сказал Мэт, подняв голову.
— Интересно, — сказал Иван. — Оказывается, вид ослепшего Зрячего может доставить удовольствие.
— Радуйся! — сказал старик с ненавистью. — Я вот посмотрю, как обрадуются жители Приюта, когда узнают, что ты (Мэт выстрелил в Ивана указательным пальцем) ослепил меня.
Он встал и снова пошел в Сердце Приюта. Иван отправился следом. Войдя, он остановился возле дверей. Все верно. Конечно, он был здесь. Вот и пульт, вот и столик с креслами. И лишил его памяти Мэт именно за то, что он вошел сюда, в святая святых, без разрешения. Да еще и документы изучать начал!
Мэт пощелкал на пульте тумблерами, взял в руки микрофон, откашлялся.
— Жители Приюта! — сказал он властным голосом. — Я хочу сообщить вам плохую весть, друзья мои!
Он сделал эффектную паузу. Иван знал, что все замерли сейчас в своих камерах.
— Друзья мои! Зрячий Мэт больше не зряч… Один из Слепых совершил величайшую за всю Эру Одиночества подлость. Он лишил меня Зрения. Теперь я слеп как дерево! С завтрашнего дня мы бессильны перед Черным Крестом!.. Друзья мои! Я плачу! И вы плачьте вместе со мной, ибо Приюту теперь конец!.. Потому что все мы либо сгорим, либо задохнемся в собственных выделениях!..
Что он мелет, подумал Иван. Что он такое мелет? Он бросился к Мэту и, оттолкнув его от пульта, отобрал у старика микрофон.
— Не верьте Мэту! — заорал он. — Это я обращаюсь к вам, Иван Долгих, сын Петра из бригады вентиляторщиков… Не верьте Мэту, люди! Он действительно перестал быть Зрячим, но это потому, что Креста больше нет. Крест уничтожен!
Ну, вот и все, подумал он. Главное сказано, и теперь слово за ними.
Серая пелена встала вдруг у него перед глазами, как будто осеннее небо опустилось на землю, спрятав и пульт, и микрофон, и все остальное. И увидел Иван, как ползет к нему сзади полураздавленный черный паук, готовя острое ядовитое жало, — злобный, ненавидящий, мстительный…
Иван стремительно обернулся. Серая пелена исчезла. На полу, всхлипывая, копошился Зрячий Мэт сжав в правой руке большой нож. Иван подскочил к старику и резко ударил ногой по его руке. Нож, кувыркнувшись в воздухе, отлетел в угол. Мэт с трудом поднялся.
— Ты лжешь, щенок! — прошипел он. — Черный Крест нельзя уничтожить. Он неуязвим! Во всех Штатах только три человека могли уничтожить его. Это были большие люди, но и им для этого надо было как минимум собраться вместе. — И он хрипло рассмеялся.
Пожалуй, не стоит его больше подпускать к пульту, подумал Иван. Мало ли что…
— Сядьте, мистер Коллинз! — сказал он. — И не двигайтесь! А то я не погляжу, что у вас преклонный возраст!
Старик кряхтя уселся.
— Когда, по-вашему, Крест должен быть над Приютом на ближайшем витке? — спросил Иван.
Мэт посмотрел на часы. И молча отвернулся.
— Я убью вас, мистер Коллинз! — устало сказал Иван.
— Через двадцать минут, — прошипел Мэт. Иван снова взял в руки микрофон.
— Жители Приюта! — сказал он. — Через десять минут прошу собраться всех в выходном тамбуре. Вы убедитесь, что Зрячий Мэт вам больше не нужен.
Он выключил пульт.
— Пойдемте, мистер Коллинз. Я докажу вам, что ваша «Цитадель» уничтожена.
Услышав слово «цитадель», старик вздрогнул, провел трясущейся рукой по лицу. Но тут же высокомерно рассмеялся: — Ты с ума сошел, мальчишка! Я же тебе сказал, что нет в мире силы, которая могла бы совершить это.
— Значит, есть, — сказал Иван. — Пойдемте.
— Гореть тебе в геенне огненной, — сказал Мэт. — А я с удовольствием посмотрю на эту картину.
— Да-да, — сказал Иван. — Конечно… Пошли!
Однако старик, с трудом закинув ногу на ногу, поудобнее уселся в кресле.
— Иди, — сказал он. — Я приду попозже… Не волнуйся, я успею к нужному моменту.
Он просто хочет вывести меня из себя, подумал Иван.
— Ну, нет, — спокойно сказал он. — Мы пойдем вместе. Старик злобно плюнул в его сторону.
— Ну и черт с тобой! — Он поднялся с кресла и медленно двинулся к стене. — Не ожидал я от тебя такой прыти. — Он сокрушенно покачал головой.
— Куда вы, мистер Коллинз? — крикнул Иван, сдергивая с плеча лайтинг. — Выход в противоположной стороне.
— Успокойся! — прошипел Мэт. — Я не собираюсь сбегать. А то ты тут развалишь все с испугу!.. Просто у меня здесь лифт.
Он подошел к стене, что-то там сделал, и стена вдруг треснула. В ней открылась большая ниша, в которой тут же вспыхнул свет. Старик шагнул внутрь и обернулся.
— Заходи же! Чего зря ноги топтать!
Все у него работает, подумал Иван. А ведь ремонтников он сюда не пускает. Сам, что ли, ремонтирует?
Он вошел в лифт и встал в уголке, направив ствол в живот старику. Тот вздохнул, глядя на лайтинг, и сказал:
— Не вздумай стрелять! Сам сгоришь!.. Замкнутый объем.
— Ничего! — сказал Иван. — Уж лучше сгорю в замкнутом объеме, чем вас упущу!
Старик зябко передернул плечами и нажал кнопку на стене. Чуть дрогнул пол, послышалось легкое гудение. И стена, снова разошлась.
— Приехали, — сказал Мэт, по-прежнему не сводя завороженного взгляда с лайтинга. — Дальше поезд не идет!
Боишься, владыка, подумал Иван. Трясешься! Умирать-то страшно! Столько лет никого не боялся. Некого было бояться! Сам себе голова. Хотел — ел, что хочется. Хотел — спал, с кем хочется. Хотел — отправлял на смерть…
