Эдгар Берроуз - Принцесса Марса. Боги Марса. Владыка Марса (сборник)

– Это был священный ферн, – произнес Ксодар. – Да, нам крупно повезло, что он не сбежал.

Тут в зал вошел офицер дворцовой стражи.

– Мой принц, – сказал он, – я должен доложить, что спутник убитого сумел уйти от нас. Думаю, с молчаливого согласия охранников у ворот. Я приказал их всех взять под арест.

Ксодар протянул ему чашу с жиром фоата и лоскут.

– С помощью вот этого ты можешь найти шпиона, – пояснил он.

Я тут же приказал начать тайные поиски в городе, ведь каждый марсианский вельможа имеет собственную секретную службу.

Полчаса спустя офицер стражи снова явился с докладом. На этот раз он подтвердил наши худшие опасения: половина солдат, охранявших ворота в эту ночь, оказались фернами, замаскированными под краснокожих людей.

– Скорее! – воскликнул я. – Нельзя терять время! Поспешим в Хастор! Если ферны попытаются остановить нас у южного края ледяной шапки, это может разрушить все наши планы и привести экспедицию к краху.

Десять минут спустя мы уже неслись сквозь ночь к Хастору, готовые нанести первый удар ради спасения Деи Торис.

Через два часа после того, как мы покинули мой дворец, то есть около полуночи, Кантос Кан, Ксодар и я прибыли в Хастор. Карторис, Тарс Таркас и Хор Вастус отправились на другом судне в Тарк.

Грузовые суда не спеша двигались на юг. Предполагалось, что флот боевых кораблей догонит их утром второго дня.

В Хасторе все было готово. Кантос Кан так безупречно разработал каждую деталь кампании, что через десять минут после нашего появления первая группа кораблей выплыла из доков, и огромные суда величественно тронулись в путь, образовав в ночных небесах длинную цепь, растянувшуюся на много миль к югу.

И только в каюте Кантоса Кана я догадался спросить о том, какое нынче число, потому что точно не знал, сколько дней мне пришлось провести в подземельях Сата Арраса. Когда Кантос Кан сообщил мне дату, я с ужасом осознал, что неверно подсчитывал время в кромешной тьме моей тюрьмы. Прошло триста шестьдесят пять дней… было уже слишком поздно для того, чтобы спасти Дею Торис.

Наш поход из спасательной операции превратился в акт мести. Я не стал говорить Кантосу Кану о том ужасном факте, что принцессу Гелиума могут убить прежде, чем мы доберемся до храма Иссу. Насколько я понимал, она могла быть уже мертва, я ведь не знал, когда она встретилась с богиней впервые.

Но какой был смысл в том, чтобы доставлять моим друзьям лишние печали… они достаточно делили их со мной в прошлом. С этого момента я решил держать свое горе в себе, так что ничего никому не сказал о нашем опоздании. Поход теперь имел для меня другую цель: показать народу Барсума грубый обман, которому они подвергались в течение бесчисленных веков, и таким образом спасти те тысячи, что каждый год отправлялись навстречу ужасной судьбе, ожидавшей их в конце добровольного паломничества.

Если бы удалось открыть красному народу истинную долину Дор, это уже значило бы многое, тем более в краю Потерянных Душ между горами Оц было множество акров земли, не нуждавшейся в орошении для того, чтобы приносить богатые урожаи.

Там, на поверхности умирающего мира, оставалась единственная область, плодородная по естественным причинам. Только там шли дожди и выпадали росы, только там было открытое море, а вода имелась в изобилии, и все это превратилось в пастбище для злобных тварей. Столь прекрасные и благословенные места принадлежали свирепым потомкам двух некогда могучих народов, властвовавшим над миллионами обитателей Барсума. Если бы мне удалось сломить барьер религиозных предрассудков, которые мешали красным марсианам добраться до этого эльдорадо, это было бы достойным памятником бессмертным добродетелям моей принцессы… я бы снова послужил Барсуму, и страшная смерть Деи Торис не была бы напрасной.

Утром второго дня, с первыми лучами рассвета, мы догнали отряд грузовых судов и обменялись с ними сигналами. Я могу здесь упомянуть, что радиоаэрограммы редко используются в военное время или не используются вообще, как, впрочем, и в мирные дни, для передачи секретных сообщений. Дело в том, что, как только противник узнает новый шифр или придумывает новые аппараты для искажения сигнала на расстоянии, все усилия идут прахом. Поэтому возможности беспроводной связи весьма ограниченны, никто не решается пользоваться ей в важных случаях.

Тарс Таркас доложил, что на грузовом флоте все в порядке. Военные корабли вышли вперед, и объединенные флотилии медленно двинулись к ледяной шапке полюса, держась как можно ближе к земле, чтобы нас не заметили ферны, к чьим землям мы приближались.

Далеко впереди сновали одноместные разведывательные суденышки, оберегая нас от неожиданностей, они же двигались по правому и левому флангу, и еще некоторое их число следовало за грузовыми кораблями. В таком строю флот летел к проходу в Омин уже несколько часов, когда вернулся один из разведчиков, шедших в авангарде, и сообщил, что впереди виднеется нечто вроде конуса входа. И почти одновременно с ним на флагманский корабль примчался разведчик с левого фланга.

Сама скорость его полета говорила о важности сообщения. Мы с Кантосом Каном ждали гонца на мостике, что находится над передней посадочной площадкой. Едва маленький челнок коснулся палубы огромного корабля, как воин бросился по лесенке к нам.

– Огромный военный флот к юго-юго-востоку от нас, мой принц! – крикнул он. – Там, должно быть, несколько тысяч кораблей, и они несутся прямо к нам!

– Шпионы ферна не зря проникли во дворец Джона Картера, – сказал мне Кантос Кан. – Какие будут приказания, принц?

– Пусть десять судов охраняют вход в Омин и следят, чтобы никто не влетал в шахту и не вылетал из нее. А нам придется сразиться с флотом перворожденных. Немедленно постройте военные корабли буквой V, острым концом точно на юго-юго-восток. Пусть грузовые суда с их конвоем идут следом за боевыми кораблями, пока острие построения не столкнется с неприятельским фронтом, а потом фланги разойдутся в стороны и оттеснят врага от центральной линии. В эту брешь могут проскочить на полной скорости грузовые и конвойные суда, чтобы очутиться над храмами и садами фернов. И тогда пусть корабли приземлятся, а наши войска атакуют священных фернов со всей яростью. Те должны запомнить этот урок надолго. Я не собираюсь отвлекаться от главной цели нашей кампании, но мы должны усмирить противника раз и навсегда. Иначе ферны не дадут нам покоя, пока наш флот остается рядом с долиной Дор, и станут чинить препятствия на обратном пути.

Кантос Кан отсалютовал и отправился передавать мои приказы своим помощникам. В невероятно короткий срок вся армада боевых кораблей перестроилась, десять из них были посланы охранять путь к Омину, а грузовые корабли и их охрана сократили между собой дистанцию, готовясь прорваться сквозь вражескую линию.