Теперь еще и это. Что-то заблокировало все переключатели. Собственно говоря, речь шла отнюдь не просто о блокировке, а о том, чего невозможно было понять. Это что-то повергло Родана в растерянность.
Он еще раз посмотрел вокруг. Люди, которых можно было видеть на телеэкранах, тоже ничем не могли помочь. И тут за высокой спинкой командирского кресла зачирикал чей-то голосок.
Родан вздрогнул. Твердая рука схватила Гукки и приподняла. Пушистое существо громко вскрикнуло. Гнев в умных глазах моментально исчез, когда Родан умоляюще прохрипел:
— Гукки, мой маленький друг, теперь настала пора приступать к делу тебе. Ты умеешь играть, слышишь? Поиграй с переключателями двигателей. Тебе знаком большой зал глубоко под нами, в котором стоят выкрашенные в красный цвет колодки? Это проекторы поля для защитных экранов передачи тока. Если она прекратится, остановятся и термоумформеры. Импульсный конвертер тоже. Сосредоточься на красных металлических колодках. Там что-то не так. Останови машины.
— Я знаю! — восторженно воскликнул Гукки. — Я играл с этим на моей планете. Ну и треску было!
— Заставь их снова трещать. Ты можешь это сделать. Давай, начинай.
Мутанты Корпуса с глубоким волнением следили за маленьким телекинетиком. Такой силой не обладала даже маленькая Бетти Тауфри. Она молча вскочила и протянула пушистому созданию руку. Маленькая лапка Гукки утонула в ней. Человек и инопланетное разумное существо погрузились в непонятное оцепенение. Родан видел токопроводную станцию на телеэкранах. Это было компромисным решением, которое тем не менее должно было привести к успеху.
Гудение двигателей прекратилось до того, как внезапно начались первые перебои. Из экранов токопроводов вылетали молнии. Чудовищный треск прокатился по «Звездной пыли II».
Но неожиданно и это кончилось. Двигатели молчали. На телеэкранах погасло яркое свечение импульсных токов.
Бетти Тауфри молча упала без сил. Энн Слоан подняла девочку и уложила ее на ближайшую контурную койку. Пушистая головка Гукки опустилась Клейну на колени. Обитатель Трампа дрожал всем телом. Он издавал жалобные звуки.
— Здорово сработано, малыш, прекрасно сработано, — пробормотал капитан. Он беспомощно гладил шелковистый мех на затылке Гукки. — Сейчас все будет в порядке.
Родан начал делать включения. Он не знал, какие соединения прервали оба телекинетика усилием свой воли, тем не менее, установка внезапно заработала снова. Начала действовать автоматика, хотя и с опозданием на несколько секунд.
— Аварийная мощность, трижды до отказа на все блоки. Гаранд, подайте энергию для значения шестьсот километров на секунду в квадрате.
На этот раз машины поддавались управлению. Выбитые предохранители силового поля были снова водворены на место. Это было триумфом автоматики. Через несколько минут высокая скорость корабля была почти аннулирована.
В это время Танака Сейко начал буйствовать, как сумасшедший. Несмотря на наркоз, он вскочил, выкрикивая нечленораздельные слова и испуганно уставившись вперед, где на телеэкранах ничего не было видно, кроме пустого космоса. Локация тоже не работала.
Родан повернул аварийный выключатель. Переборки громко захлопнулись, из спинок кресел выскочили магнитные ремни безопасности, пристегнув людей к сиденьям.
В этот момент произошел страшный толчок. Несмотря на работающие с полной нагрузкой абсорберы перегрузки, их рвануло в ремнях вперед. Пристяжные ремни больно впились в тело и плечи. Приборы с треском раскололись. Это было молниеносно проявившимся последствием примерно пятидесяти граво, оказавшимся, несмотря на все абсорберы, достаточно сильным.
На телеэкранах замерцало нереальное изображение. «Звездная пыль» в течение доли секунды окончательно пришла в состояние покоя. Еще работающие двигатели освещали наполовину энергетический, наполовину материальный предмет, невероятно выпуклый со всех сторон.
Родан остановил машины. Они с тихим ревом заглохли. Чувствительные приборы были разбиты в результате столкновения. Переговорное устройство функционировало теперь только частично.
Огромный шар линкора врезался в податливое, по всей видимости, тело, на которое он налетел с соответствующей силой.
Когда Родан преодолел секундный шок, он сдавленным голосом сказал:
— Я проглотил бы старого генерала Паундера со всеми потрохами, если бы когда-нибудь совершил такую посадку! Мне кажется, такое не принято. Что теперь? Что будет теперь?
Он уже знал ответ, когда далеко впереди над ними зажглось небесное светило. Свет становился все ярче, пока не начал слепить глаза.
Далеко под ними находился нереальный ландшафт, но они совершили посадку отнюдь не на нем или в нем.
«Звездная пыль II» была похожа на снаряд, попросту застрявший в податливом и все же очень прочном колпаке для сыра.
Потом послышался громкий гомерический хохот. Кто-то выражал свое удовольствие с такой силой, что у мужчин грозила расколоться голова. Они слышали это только подсознательно. Видимо, это была телепатическая передача наивысшей мощности.
— Хэлло, старый приятель, — сказал Родан в третий раз, обращаясь к громкому смеху. — Мы здесь, не так ли?
Звуки внезапно прекратились. «Звездная пыль II» начала падать. Падение становилось все более быстрым. Когда стали слышны первые звуки трения атмосферы, включилось антигравитационное поле. За десять километров до поверхности корабль после короткого тягового толчка двигателей остановился.
Космонавты завороженно смотрели на телеэкраны. То, что находилось под ними, было чем угодно, только не обычной планетой, имеющей, как правило, сферическую форму и плоские полюса.
То, что мерцало им навстречу, было монстром по безобразности и гениальности одновременно. Он, неизвестный, создал планету по своему вкусу.
Если это была планета «вечной жизни», тогда она заслуживала и такого определения.
— О Боже, — сказал потрясенный Родан. — На такое я не рассчитывал. Вся эта штука — просто плоский диск без горизонта, заполненный морями, лесами, горами и степями. Как круглая доска, накрытая энергетическим экраном в форме колокола. Если подойти к ней снизу, то нельзя будет увидеть ничего, кроме огромного, не поддающегося определению творения без света и растительности. Именно доска. Это планета, до конца которой можно в любой момент добраться вследствие абсолютно отсутствующего закругления. И тогда окажешься у энергетического экрана, за которым начинается пустой космос. Это круглая перекрытая платформа, ничего более. Я сошел с ума или мы давно умерли?
Он повернул голову. Лица мужчин были мертвенно бледными. Гукки все еще жалобно стонал. Неизвестный больше не смеялся.
