— Сначала было прекрасно, хотя сейчас, я уже не скажу, что это было моим самым лучшим переживанием. Действительно, произошел эффект расширения сознания, но что-то в нем было все-таки не так. Я и в самом деле летела в эйфории, но как бы в своем теле. И самое странное, обернувшись, в комнате я увидела только Веру, а себя не помню. Иначе говоря, у меня не зафиксировалось, было ли это реально отделением сознания или просто наркотическими фантазиями. Да и дальше, когда я парила над землей, это могла быть фантазия, так как я не увидела ничего принципиально нового, чего бы я не знала до этого. Единственное, что я никак не пойму: откуда взялась эта девочка-мотылек на кактусе и почему она так зло меня от чего-то отговаривала… У меня осталось странное чувство, будто кто-то вмешался и пытался меня напугать или отговорить от чего-то важного, но от чего — непонятно. И напоследок меня словно забросили в эту кошмарную пропасть… об этом я не могу вспоминать, — Таша уткнулась в плечо Славе и начала всхлипывать.
— Успокойся, лапушка моя! Ну вот, я испортил тебе настроение, — гладил русые волосы Слава, — Подумай, у нас впереди три дня теплого уходящего лета, и я тебе обещаю: мы их проведем так, что они запомнятся тебе на всю жизнь! Это будет нашим маленьким медовым месяцем, о котором, кроме нас с тобой, никто не узнает! — шептал Слава, глядя в мокрые, но уже снова счастливые Ташины глаза…
Глава 3
На даче, и не только
…просматривается возможность нарушения одного из основных законов! Временной континуум реала Земли сошел с прогнозируемого пути!..
…без паники. Ну прозевали критический момент. Но он был непрогнозируем. Главное, что мы теперь знаем, что произошло, а те, кто это натворил, не знают…
…но что теперь ждет цивилизацию?!
…если мы удержим под контролем информацию — все еще может обойтись. Вероятность нормального развития пока что сильна для реала Земли…
…самое худшее, что мы до сих пор никак не можем повлиять на ситуацию…
(из обмена мыслями где-то в астрале) * * *
О Славкиной даче надо говорить отдельно. Она не имела ничего общего с теми совковыми шестисоточными участками, которые были у большинства трудового народа. С другой стороны, она совершенно отличалась от номенклатурных дач или загородных особняков современных русских нуворишей. Это был особый случай. И любили там бывать все, кто когда-либо был туда приглашен. Что и говорить о нас — Славкиных приятелях! История этого дома восходила к незапамятным временам. В собственности Славкиной семьи она появилась, где-то в шестидесятых, когда его дед, заядлый охотник, купил в местной деревне крайний дом, стоящий на отшибе. Дом стоял метров за триста от деревни, если идти прямо по берегу через заболоченные заросли ивняка, а, кругом, по дороге, и все полкилометра будет.
За домом кончались все дороги. Только какие-то старые лесные тропинки вели, какая — на заливной луг, какая — на старые пожни и березовые перелески. А дальше начиналась настоящая тайга с дремучими ельниками и светлыми строевыми сосняками. Сам дом стоял на большой лужайке, выходящей на уютный пляжик довольно большого проточного озера. Место было на небольшом пригорке, сухое, и комары, вечные враги человечества, появлялись здесь обычно только к вечеру. На берегу стояла маленькая банька с мостками, с которых можно было, и купаться, и рыбу ловить, и просто дурака валять.
* * *
Слава с Ташей основательно поработали над домом, пробуждая его от зимней спячки, и вышли на двор, погреться на теплом, почти летнем солнце.
— Как вокруг хорошо, хотя еще и не хватает зелени. Но эта весенняя природа ни с чем не сравнима. Здесь такие запахи раскрывающихся повсюду почек и теплой влажной земли! — Таша разглядывала первые весенние примулы и крокусы, украсившие клумбы перед домом.
— Ташенька, смотри не простынь! Все же не лето! — крикнул Слава с крыльца.
— Да сейчас, наверно, все двадцать пять на солнце — теплее, чем в доме. Так что, можно вообще до купальника раздеться! Нечего в доме в такую погоду сидеть, иди сюда!
«Как все же приятно чувствовать постоянную заботу» — думала Таша. Привыкнув уже к одинокой в своей независимости жизни, она полгода назад вдруг поняла, как многого ей не хватало до встречи со Славой. Девушка вспоминала незабываемые дни уединения прошлой осенью, когда они приезжали сюда и просиживали долгие вечера у камина, а днем гуляли по лесу, собирая грибы и пробуя случайно сохранившиеся ягоды: «Все-таки, какое это удивительное место — прекрасное в любое время года!»
— Ласточка моя, не надо до купальника раздеваться! Пожалей меня, а то, как я буду делами заниматься? Да и ребят пощади! Они-то без дам приедут. Каково им будет на такую красоту облизываться? — притворно жалобным голосом канючил с веранды Слава.
— Ладно, уговорил! — рассмеялась Таша. — А то действительно, что я, почти голая, буду с тремя голодными мужиками делать посреди леса? И потом, опять по весне, наверно, какая-нибудь озоновая дырка в небесах появилась.
Их веселый диспут о влиянии загорания женщин на эстетическое воспитание мужчин был прерван появлением на поляне Федькиной Нивы.
— Слава! Иди гостей встречать! — крикнула Таша, направляясь к машине. Но Ярослав уже сам заметил прибывших друзей и выскочил догонять подружку.
— Привет! Добро пожаловать! — издалека крикнула девушка.
— О-о! Привет! Кого я вижу! — радостно вторил ей Федька. И сразу решил ввести новую пока для нас традицию приветствия с Ташей. — Обниматься, целоваться друзьям не запрещено?! — нахально вопрошал он, идя с широко расставленными руками.
Я, шагая за Федькой, невольно залюбовался летящей нам на встречу Ташиной точеной фигурой и развевающимися по ветру волосами. Девушка, немного смутившись, обнялась с Федькой, «по-братски» подставив ему щечку для поцелуя. Тут же вырвалась из его слишком дружеских объятий и в спасительном рывке кинулась ко мне. Но у меня явно не хватало ни Федькиной выдержки, ни наглости — обнимая и целуя Ташу, я почувствовал, как замерло мое сердце. Ревнитель Славка сразу почуял неладное и, здороваясь, спросил:
— Ты что это какой-то пришибленный?
В панике ничего «приличного» не придумав, я признался:
— Ты знаешь, сколько не пытайся обниматься с такой красавицей по-дружески, все одно — дух захватывает.
— Ну, это поправимо. Я могу тебя потренировать! А то Федю вон, не оторвать прямо! — хитрющее глядя на Славу, смеялась Таша.
— Еще чего, размечтались! Напои, накорми, а они еще и жену уведут! Друзья, называется, — ворчал Славка.
— Все! Стоп! А то сейчас дуэль из-за меня устроите. Пошли устраиваться и планы строить! — скомандовала Таша и мы, захватив первую партию пожитков, прошли к дому.
Потом были обычные хлопоты. Решили провести обед-ужин на улице под первые в этом году шашлыки в Федькином исполнении. За столом на крыльце дома, греясь на нежданно теплом солнышке, водили неторопливые беседы.
— Вот часиков этак в шесть и выедем, — планировал поход на ток Слава. — Заранее костер и навес подготовим, чтобы не шуметь, а затем и на подслухи пойдем.
— А не поздно уже для тока? Такая жара стоит! — спросил Федька
— Не должно быть. Видел, по дороге местами в болотинах еще снег белеет? Да и почки на березах еще толком не раскрылись. К тому же Ташу возьмем — новичкам везет!
— А может того? Поохотимся? У тебя же ружье было? — как бы невзначай спросил Федька.
— Специально дома оставил, чтобы и соблазна не было. Сам знаешь, глухарей здесь почти не осталось. Зачем же последних добивать? И потом, — он поглядел на Ташу, взял за руку и сказал. — Неприлично при девушке кого-то убивать.
— Да, это было бы наверно слишком для моей психики, я все-таки не биолог… — Таша виновато посмотрела на меня, как бы прося извинения за неприличный намек на мои гипотетические лабораторно-садистские наклонности.
— Кстати, — вспомнил Славка. — На счет садизма. Что там у тебя в лабе приключилось?
Явно настал черед выкладывать новости. Я подсобрал в кучу мои изрядно расплывшиеся под действием алкоголя мозги и стал излагать проблему:
— Сначала просьба: все должно остаться между нами. Препарат, который я изучаю, уже проходит вторую клиническую стадию и прежде, чем я высуну где-нибудь свой язык, мне нужно быть на двести процентов уверенным в своих словах. Теперь по порядку: пока я ездил по заграницам, к нам для тестирования на синаптическую активность поступил новый препарат Ксилонейросказин-В…
Я изложил притихшей публике всю историю наших лабораторных перипетий и закончил рассказ результатами вчерашних анализов крови подопытной собаки, которая пробыла в коме более семи часов и проснулась при падении концентрации препарата в плазме крови с максимальной 1 мг/л до 0,1 мг/л.
