производство того, что им нужно, и могу удовлетворить все их потребности, при этом сам заработав деньги. Но я не смогу этого сделать, если у них попросту нет этих денег. А значит, я пойду туда или в то место, где есть люди, у которых деньги есть. Понимаешь?
– Понимаю.
– Так вот. Программы поддержки безработных или тех, у кого нет возможностей работать, именно они, собственно, и позволяют всем этим детям иметь деньги, которые они могут тратить. А моя задача, ну, и задача других людей моего уровня, это создавать и продавать то, что им нужно. Попутно, кстати, давая рабочие места другим людям. Но это, конечно, после полной роботизации производств, довольно сложная задача. В прошлом на производства нанимали именно детей, которые получали небольшую зарплату за очень тяжелый труд либо от безысходности, либо и, как правило, оттого, что они дети и плохо умеют оценивать свой труд и свои возможности.
– Ян, ты, как мне кажется, что-то пытаешься мне сказать, но я не очень понимаю, что именно. Дети сегодня не могут пропасть, потому что у них всегда есть деньги, так что ли?
– Ты знаешь игру монополия? Там, когда проходишь круг, всегда получаешь несколько монет. Вот я лучший игрок в монополию, и я всех обыграю, но круг должен повторяться. У других игроков всегда должны быть деньги. Понимаешь? Моя победа в монополии не должна означать гибель от голода противников. Моя победа в монополии должна означать бесконечное количество кругов, в которых все всегда получают награду. Главное, чтобы они продолжали играть, понимаешь? Полученные мной доходы – это то, что я буду продолжать инвестировать и вкладывать. Если победит 1 или 2, она сама себя погубит. Ей эти капиталы будут не нужны и, либо она станет жертвой мошенников, либо, что чаще всего происходит, жертвой самой себя.
– Я, кажется, понял.
– Отлично. Давай прокатимся по городу, ты можешь просто смотреть по сторонам и обращать внимание на тех двоек и единиц, которых мы будем встречать. Обрати внимание, где они, чем заняты… Анализируй, строй предположения. Делай то, что у тебя лучше всего получается.
– Хорошо!
До позднего вечера Ян с Сашей катались по городу. Около полуночи Ян подъехал к дому Саши.
– Завтра жду тебя в офисе!
– Спасибо за проведенное время, Ян. Ты настоящий друг.
– Спасибо, – Ян улыбнулся. – До завтра!
Машина Яна отъехала от дома, и Саша усталыми шагами направился к двери подъезда. Он очень устал от всей полученной информации и даже забыл о Марии. Ему просто хотелось спать.
В офис компании Саша приехал на своей машине. Поднявшись на 61 этаж, он вышел из лифта в широкий коридор, который вел к единственной двери на этаже. Она была стеклянной и немного подсвечивалась голубым светом.
«Проходите» – раздался электронный женский голос, и створки двери разъехались перед ним.
Саша прошел вперед, и его взору предстал офис компании. Он был почти весь пустым и огромным. В середине офиса стояло несколько столов, на которых были расположены мониторы. Он подошел ближе.
– Привет! Я пришел! – Саша осматривался и искал Яна.
– Ян еще не пришел, привет! Проходи ко мне! – знакомый голос раздался справа. Широкая несущая стена скрывала за собой Айрин.
Саша обошел стену и увидел Айрин. Она посмотрела на него и приветливо улыбнулась. Она сразу его вспомнила и оценила секрет Яна.
– Как ваши занятия с новичками? Проходят без происшествий? – спросил Саша дружелюбно.
– Ах! Вы про тот случай. Пока происшествий не было. Может быть, потому что вас не было рядом?
– Не уверен. Я всегда считал, что приношу удачу.
– А, вы приходите еще раз, проверим.
– Хорошо, – Саша улыбнулся. Айрин восхищала его. Она была настолько сильной, необычной и при этом вела себя так естественно
– Если Яна нет, чем мне заняться?
– Насколько я помню, ты уже изучил первый и второй масштабы. Не изучил, а скорее ознакомился. Значит, на очереди третий. О, эти люди еще попортят тебе нервы. Подростки. Вечная жажда конкуренции, противоборства, спора, драки…
– Драки?
– Да, эти и подраться любят. Точнее, всегда стремятся к этому, к тому, чтобы развязать конфликт. Они, вообще, очень горячие головы. Сначала делают, только потом думают. Именно поэтому их судьба зачастую связана с военной службой. Многие из них так хотят доказать что-то, что идут на войну. Но это уже самая крайняя степень их жажды противоборства. Обычно, они стараются толкаться с другими людьми, не жертвуя жизнью.
– В спорте, например?
– Да, в спорте… там их очень много. Еще они любят политику. Там много демагогии, а это их любимое занятие… Производить трение… К несчастью, всегда находятся те, кто будет им за это платить. А учитывая то, что их аудитория – это люди от первого до четвертого масштаба… Скажем так: у них есть большая аудитория, которой можно вешать лапшу на уши и тешить свое эго. Они, по сути дела, простые передатчики информации. Собрать информацию и передать информацию. Заодно не забывают исказить эту информацию до немыслимых, иногда, размеров лжи. Они сами даже не осознают этого. Верят в то, что говорят. Уж лучше спорт, там хотя бы невозможно солгать. Либо ты сильнее, либо слабее и все.
– Ну, или война.
– Да, на войнах остались лежать убитыми миллионы третьих. Я предполагаю, что они попадают туда, когда других путей для того, чтобы научить их чему–то, не остается.
– Подожди, ты сейчас намекаешь на высшие силы?
– Что-то такое, да… Если человек не может поумнеть и подняться выше, высшие силы дают все более сложные и страшные испытания. Возможно, что перед лицом смерти третьи способны стать лучше. Когда они видят воочию, к чему может привести их вечная жажда спорить и всем доказывать, что они чего-то достойны. Доказывать, что они есть что-то очень значимое на этой земле.
– Не совсем понимаю. А они не могут сами понять это без войны?
– Война – это крайняя степень. Когда перед человеком нет уже выбора, но не получается самому осознать, что думать надо до войны, а на войне уже надо драться. Только там нет телеэкранов, там ставка твоя жизнь и она только одна. Поэтому, когда я встречаю третьих, я всегда говорю им о том, что лучше сейчас пойти по пути разума, чем в будущем пойти по тропе войны.
– И получается?
– Они прислушиваются ко мне, но, как правило, только пока я рядом. Как только они остаются наедине со своими мыслями, все начинается заново. Всегда найдется тот, кто их заденет,
