…Эти люди – беженцы с контролируемой имперцами территории. Посмотрите на них, на эти измождённые лица, изорванную обежду, сбитые в кровь босые ноги. В глазах – отчаяние и в то же время – надежда. Послушаем их бесхитростные рассказы, рассказы простых горняков, шахтеров, машинистов, литейщиков, инженеров, их жён и детей, чудом избегших имперских пуль. Вот что они говорят:
– Они пришли к нам ночью… к нам в поселок у карьера Широкий… наверное, целый батальон… все имперские солдаты были пьяные… Они выгоняли всех из домов, выгнали нас с женой… Мила спросила – что вы делаете, а солдат ударил её по лицу и грязно обругал… Я хотел заступиться, но меня ударили сзади прикладом и сказали, что сейчас расстреляют за попытку мятежа…
– Нас собрали на площади… сказали, что будут искать оружие, и предложили сдать его добровольно… Но мы – мирные люди, откуда у нас оружие?.. Тогда офицер – он тоже пьяный был, с эмблемой такой – череп на рукаве – сказал, что если мы не выдадим десять пулемётов и пятьдесят винтовок, они расстреляют шестьдесят человек, по одному за каждый… за каждое… ну, понятно…
– Пьяные солдаты хватали девушек и оскорбляли их, дёргая их за юбки прямо на улицах, а офицеры только смеялись…
– А потом они стали грабить наши дома…
– У меня забрали машину, совсем новую, я купил её два месяца назад, целый год копил деньги…
– Подожгли поселковый информаторий…
– Обыскивали всех, с ног до головы…
– Вламывались в дома, переворачивали всё вверх дном… Говорили, что искали оружие, но вместо этого забирали всё, чем могли поживиться…
Но теперь этим людям уже ничто не угрожает. Они под надёжной защитой наших доблестных Вооружённых сил. Солдаты и офицеры нашей армии преисполнены гнева, они рвутся в бой, они мечтают стереть имперскую нечисть с лица земли, и страдания ни в чём не повинных стариков, женщин и детей лишь усиливают их благородную ярость. Имперская солдатня постоянно провоцирует наших бойцов и командиров. Так, на одном из участков «зелёной линии» наши передовые пикеты и патрули за последние сутки обстреливались шесть раз. К счастью, лишь один наш боец получил лёгкое ранение; пуля пробила ему руку, но мужественный стрелок-радист Михаил Швырин отказался покинуть своих товарищей и, превозмогая боль, вёл ответный огонь, пока вражеские пехотинцы не убрались восвояси. Жизнь смелого бойца вне опасности. Его представили к правительственной награде.
Вражеский беспилотный разведчик сбит над космопортом Свободный (от нашего спец. корр.).
Несмотря на неоднократные предупреждения со стороны наших Вооружённых сил, имперские агрессоры с временно оккупированной территории продолжают засылать свои самолёты-разведчики в подконтрольные правительству Народно-Демократической Федерации районы. Но бойцы ПВО бдительно сторожат родное небо. Дивизион, где командиром тов. Шеллерман, был на боевом дежурстве. Внимательно наблюдали за экранами бойцы, рядовые Сергей Шубченко и Эугениуш Дебски. Враг пытался прикрыться помехами, сбить с толку наших операторов, но выучка и боевое мастерство воинов-зенитчиков не позволили врагу ускользнуть. Один за другим чётко звучали доклады: «Цель обнаружена!», «Цель захвачена!»… И вот в ответ раздалась долгожданная команда: «ПУСК!»
Взмыла ввысь наша быстрая ракета. Словно молния, мчится она вперёд. Враг пытается уклониться, но офицер наведения тов. Ракоци и весь его расчёт знают своё дело. Все маневры воздушного пирата не помогли ему. Взрыв – и только дождь пылающих осколков падает с обожжённых небес. Имперский разведчик уничтожен, он не смог передать важную информацию о нашем космодроме. И так будет с каждым, кто посягнёт на наши священные рубежи!
* * *
– Мы потеряли темп, – мрачно сказал отец. И принялся барабанить пальцами по столешнице. – У нас нет продвижения ни по одному направлению. Даже задание, данное тебе Валленштейном… и то стоит, – он досадливо покачал головой. – Наш с тобой главный план рухнул, теперь приходится импровизировать, на ходу сочинять что-то… А скоро, как известно, не бывает споро.
– Не всё так плохо. Пришла первая шифровка от Конрада.
– Ещё б она не пришла, – желчно заметил папа. – Они ж как-никак «организованная гарантия». И денег высосали у нас целую кучу. Пришлось залезть в неприкосновенный запас.
– Но информация того стоит, – возразил я. – Дарк не покидала Новый Крым и в ближайшее время готовит взятие планеты под полный контроль. «Наигралась в демократию», как сказано в сообщении.
– Х-ха! – фыркнул отец. – Что-то мне кажется, что нас элементарно водят за нос. Дариана лично может «устать от народоправства», но на этой же демагогии построена вся их Федерация! Что тогда скажут остальные? Чем милейшая Дарк лучше Империи?
– Да они просто заблокируют информационные каналы, и всё, – неожиданно поддержала меня мама. – Новый Крым оккупируют. Народ из-под куполов, уверяю тебя, весьма охотно поверит в нашу «измену» – просто чтобы иметь повод искупаться в настоящем море и подышать нормальным, а не регенерированным воздухом. Так что я бы отнеслась к этому сообщению очень серьёзно. Ты ведь знаешь – у нас у всех перед глазами пример… когда отмахнулись от предостережений. В сорок первом году…
Наверное, это единственный год, который мы мгновенно определим только по двум последним цифрам.
– Да помню я, всё помню! – насупился отец. Опять побарабанил пальцами по столу. – Но толку от Конрада всё равно чуть, – раздражённо продолжал он. – Нам нужна сама Дариана! Найти её – и прикончить!
– Легко сказать, – иронически заметила мама. – Дариана залегла сейчас в самую глубокую щель. И выковырять её оттуда…
– Значит, надо заставить её выползти на свет Божий, – папа продолжал нервно барабанить пальцами. Мама пару раз недовольно покосилась – она терпеть не могла этой отцовской привычки, но ничего не сказала.
– Прекрасная идея. Может, ты заодно скажешь, как это сделать?
– Ну что ты, Таня, куда уж мне, сущеглупому…
– Не обижайся, – мама подошла, села на подлокотник кресла, ласково провела ладонью отцу по волосам. – Дариану действительно можно сейчас только выманить. На Конрада я не надеюсь.
– Да, – самокритично признался отец, – Надо признать, идея просить помощи у Конрада в… гм… нейтрализации верхушки интербригад оказалась порочной. Как, впрочем, и сама цель.
– Но, папа, не ты ли говорил…
– Говорил, – поморщился отец. – Но не зря ведь сказано: из всех возможных решений выбирай самое этичное, и оно почти наверняка окажется ещё и единственно правильным.
– Не глупи, Юра, – резко заметила мама. Она встала, подошла к плотно зашторенному окну, взглянув в ночь сквозь узкую щель. Я сидел в глубине папиного кабинета, так, чтобы при всём желании, даже при опущенной фрамуге, меня никто не смог бы засечь снаружи. Как и обычно, глушилки работали на полную мощность, отец, богатый промышленник и рыботорговец, влиятельный депутат Думы, имел все основания заботиться о своей перманентной информационной безопасности. Аппаратура всегда старалась вовсю, так что можно было не опасаться, что внезапно усиленный режим секретности вызовет подозрения у секуристов Дарианы.
