Ознакомительная версия.
— Ладно, — паренек посмотрел на часы. — Пора в погоню. Посмотрим, кто успеет проскочить до корабля раньше.
* * *
В следующие часы Найл начал сожалеть, что покинул свадебную кавалькаду и поторопился вперед. Теперь ему пришлось выслушивать достаточно пространный отчет Тройлека о подготовке к праздничным торжествам — о количестве запасенной и заказанной провизии; об украшении дворца, улиц и площадей; о количестве гостей как приглашенных, так и напросившихся на приглашение; о порядке поздравлений и расстановке поздравляющих на улице и во дворце; о порядке рассаживания и расстановки столов. При всем этом для правителя, неискушенного в дипломатии, все эти моменты казались не имеющими ни малейшего значения, и он с удовольствием обошелся бы тем порядком, который сложится стихийно.
Тем не менее Тройлек въедливо сообщал о каждой мелочи и время от времени интересовался мнением Найла по поводу тех или иных личностей, а так же значимости тех или иных стран или баронств. Посланника не очень удивило, что на свадьбу оказались приглашены и собрались лично принести подарки и поздравления купцы — партнеры Тройлека по соляной монополии, однако своих представителей с поздравлениями захотели прислать практически все бароны северных земель, их загнанный в леса сюзерен и некий храм Семнадцати Богов. Отношение правителя Южных песков к гостям осторожно прощупали те самые «соляные» купцы, и Тройлек от его имени позволил явиться всем желающим. А заодно дал добро на приезд полутора сотен мелких купчишек, желавших под прикрытием торжеств составить впечатление о новых землях, завести знакомства, заключить пробные сделки.
После трехчасового обсуждения всех процедур выяснилось, что у правителя нашлось только одно замечание — завтрашний торжественный ужин, намеченный Тройлеком на берегу реки, в свете костров и свечей, Найл потребовал перенести под крышу.
В итоге советник наполнился гордостью за свое умение, а Посланник — досадой из-за напрасно потерянного времени.
Стоило покинуть тронный зал Тройлеку, как его место занял незнакомый правителю жук-бомбардир. Представитель анклава шестилапых предлагал в честь праздника организовать шумный фейерверк — то есть, устроить несколько взрывов. С того момента, как Найл занял пост главы государства, жуки были лишены своего излюбленного развлечения — громких разрушительных взрывов с красочно разлетающимися в стороны обломками и разрушением каких-нибудь строений.
Свадьба Посланника показалась им хорошим поводом возродить старые традиции.
— Из чего вы сделаете порох? — удивился Найл. — Ведь корабли не привозили селитру с каменоломен уже несколько лет!
— Ради Посланника Богини мы готовы вскрыть некоторые из старых запасов, — прислал импульс почтения бомбардир.
— Что ж, будет интересно полюбоваться вашим искусством, — согласился правитель.
Найлу искренне хотелось, чтобы в день его женитьбы счастливы были все. К тому же, в качестве своего представителя шестилапые на этот раз прислали не двуногого слугу, а одного из жуков. Это был жест высокого уважения, на который стоило ответить достойно. А пара эффектных взрывов придаст некоторым из гостей дополнительную пищу для раздумий.
— Если вам понадобится какая-то помощь, — последняя мысль помогла принять окончательное решение, — обращайтесь к советнику Тройлеку, я прикажу ему прислушаться к вашим нуждам.
— Благодарю, тебя Посланник Богини, — это оказалось куда больше, чем рассчитывали жуки, и бомбардир поспешил откланяться, пока правитель не передумал.
Место шестилапого тут же занял представитель цеха жестянщиков, предложивший для свадебного пира особую посуду, потом посланец окрестных крестьян с дарственными деликатесами, потом кто-то из рыбацкого сословия, от строителей и каменотесов, от пастухов, выращивающих долгоносиков, животноводов, разводящих мокриц и кроликов, и так далее, и так далее…
Не завизировались у Посланника Богини только морячки, да дальние фермерши. Не потому, что плохо относились к правителю. Воспитанные пауками, они просто не понимали смысла бракосочетания. Женщины знали, что вступать в близость с мужчинами можно в двух случаях: по приказу смертоносца — для рождения здорового ребенка; или для поощрения — если надсмотрщица хотела вознаградить кого-то из слуг за хороший труд. Иногда награда доставалась и им — когда Посланник Богини замечал чью-то качественную работу и вознаграждал женщину в соответствии с обычаями. Вот и все. Если правитель выбрал кого-то, кого счел нужным особо отличить — что из этого? Сегодня награду заслужила одна, завтра — другая.
К вечеру у Найла голова болела так, словно он не с людьми разговаривал, а весь день вино с Симеоном пил. По счастью, хоть поужинать удалось в полном одиночестве — после вчерашней истории с жареной мухой гости не решались есть даже рыбу, и обходились только фруктами, вазы с которыми стояли в их покоях.
Утром правитель проснулся с ощущением жуткой усталости. Тело казалось ватным, глаза слипались, в мыслях царил разброд. Но больше всего угнетало осознание того, что день предстоял долгий, очень долгий. Новая череда поздравителей, потом встреча свадебного кортежа, торжественный ужин, а ночью — День Единения, чаще называемый праздником мертвых.
Найл понял, что на грядущие сутки его сил просто не хватит. Несколько минут правитель старательно покрутился с боку на бок, но вскоре понял — заснуть больше уже не сможет. Воображение тут же услужливо нарисовало, как устав за день, вечером он засыпает за пиршественным столом и падает лицом в тарелку с фруктовым соусом. Не самая веселая перспектива!
Посланник тихо выбрался из постели, подошел к окну. Над угловатыми выступами развалин только-только появились золотые всполохи нового утра.
Спать бы еще, да спать… Наверное, перенервничал за последние дни слишком.
Правитель открыл шкаф, накинул простую походную тунику, подпоясался мечом, перекинул через плечо свернутую в рулон тунику. Прислушался.
Во дворце царила тишина. Найл приоткрыл дверь, выскользнул в коридор, по черной лестнице спустился на первый этаж, нашел чистое от ментальных излучений, а значит — пустое помещение, оказавшееся кладовкой уборочного инвентаря, через окно выбрался на улицу и торопливо зашагал прочь.
В конце концов, Тройлек сам хотел стать его советником, сам хотел стать управителем города — вот пусть сам с подготовкой к торжествам и отдувается.
Посланник вышел к Черной Башне, по витой каменной лестнице поднялся на самый верх. Здесь он расстелил подстилку под зубцами восточной стены, скатав один ее край в валик. Опустился на колени, подсунув валик под ступни, положил руки ладонями вверх. Поднял глаза к небу, к его прозрачной бездонной голубизне.
Ознакомительная версия.
