Он сделал еще один контрольный поперечный разрез, и, осмотрев все внутри, снова поднял глаза на Рипли.
– Ничего. Вы удовлетворены?
Она отвернулась.
– Ну, а теперь, может быть, вы мне все-таки скажете, что ищете на самом деле. Я ведь не круглый дурак.
Прежде чем она успела ответить, дальняя дверь резко распахнулась. Там показались две мрачные фигуры- Мистер Клеменз.
– Старший офицер.
Ответ Клеменза был корректным, но лишенным почтительности. Рипли с интересом наблюдала за немой сценой между этими двумя.
– Я полагаю, вы незнакомы с лейтенантом Рипли.
Ей показалось, что этот плотный начальник задержал на ней взгляд дольше, чем он намеревался это делать. Его внимание переключилось на операционный стол, затем на медтехника.
– Что здесь происходит, мистер Клеменз?
– Да, действительно, - вставил Эрон и, словно эхо, повторил - Что здесь происходит, мистер Клеменз?
– Во-первых, я рад засвидетельствовать, что лейтенант Рипли чувствует себя значительно лучше. И физически, как вы видите, вполне здорова.
Андруз не клюнул на эту приманку. Слегка разочарованный Клеменз продолжил:
– Во-вторых, в интересах всеобщего здоровья и безопасности, я произвожу вскрытие скончавшегося ребенка.
– Без моего разрешения? - прорычал старший офицер. На что Клеменз ответил спокойно, совершенно не испугавшись:
– Для этого не было времени.
Брови Андруза слегка поднялись.
– Не вешайте мне лапшу на уши, Клеменз. Уж чего-чего, а времени на Фиорине предостаточно.
– Я просто имел в виду, что лейтенант была очень обеспокоена возможным присутствием в теле мутировавших инфекционных организмов. Старший офицер вопросительно посмотрел на молчавшую Рипли:
– Это правда?
Она просто кивнула, чтобы не пускаться в долгие разъяснения.
– Но все обошлось, - вступил Клеменз. - Тело совершенно нормальное, никаких признаков инфекции. Я думаю, что вы позволите мне закончить все это как можно скорее.
У Андруза на лбу были написаны все терзавшие его сомнения, подумала Рипли. Все переварив, он в конце концов сказал:
– Хорошо. Но я был бы очень признателен, если бы лейтенант Рипли не расхаживала перед заключенными, что она уже успела сделать в течение прошедшего часа. Несмотря на полумонашеский обет. Никаких личных контактов, вы понимаете, лейтенант Рипли. Это обусловлено и вопросом о вашей безопасности, я о моем спокойствии.
– Я все прекрасно поняла, - пробормотала, криво усмехнувшись, Рипли.
– Уверен, что это так.
Он снова повернулся к медтехнику.
– Очень бы хотелось, чтобы вы информировали меня о любых изменениях в ее физическом состоянии. В мои обязанности входит вести записи о такого рода вещах. Или я требую слишком многого?
Рипли выступила вперед.
– Мы должны кремировать тела.
Андруз нахмурился.
– Чепуха какая-то. Мы будем хранить тела в замороженном состоянии до прибытия спасательной группы. Есть предписания, которых следует придерживаться. У меня нет на это юридических полномочий.
– Иметь право кремировать.., это было бы неплохо, сэр, - хихикнул всегда готовый угодить Эрон.
– Послушайте, я же не прошу выполнить какой-нибудь свой каприз, - сказала Рипли. - Это вообще не вызвано.., какими-то личными переживаниями. Под угрозой всеобщее здоровье.
В ожидании поддержки она посмотрела на Клеменза.
Чего она так боится? Он поймал себя на том, что постоянно пытается найти ответ на этот вопрос. Но вслух он сказал:
– Лейтенант Рипли допускает возможность проникновения инфекции.
Старший офицер с подозрением покосился на него.
– Но мне показалось, что вы сказали, что не обнаружили признаков заболевания.
– Я сказал, что тело чистое и не поражено инфекцией. Вы же знаете, каким высокочувствительным оборудованием я пользуюсь, и наслышаны о моей выдающейся репутации в медицине межзвездного пространства.
Андруз понимающе заворчал.
– Поэтому, если я утверждаю, что тело чистое, то это необязательно должно быть так. Кажется, девочка просто утонула, но без специализированного обследования нельзя быть абсолютно в этом уверенным. Опасаясь неверности своего заключения, я считаю неразумным допускать даже возможность проникновения мутировавшего вируса внутрь заведения. Я не думаю, что члены спасательной группы тоже будут рады, обнаружив подобное. Это может заставить их держаться в стороне от нас, а ведь мы очень ценим незапланированные посещения, не так ли? Не говоря уже о том, что вспышка эпидемии, из-за которой морским пехотинцам пришлось бомбить Ахеронт, будет очень плохо выглядеть в ваших записях. Если предполагать, что вы к тому времени еще будете живы и сможете вести записи.
Андрузу было отчего загрустить.
– Но при замораживании любые вирусы не опасны.
– Необязательно, - вставила Рипли.
– Откуда вы знаете?
– Мы ведем речь о сложных биоинженерных мутантах. Откуда вы знаете, что холод их парализует?
Старший офицер задышал чаще, его выражение лица стало еще более несчастным.
– В настоящее время здесь находятся двадцать пять заключенных. Они же присматривают за комплексом. Все они представители удвоенной игрек-хромосомы - это люди, злоупотреблявшие своими профессиональными полномочиями, воры, грабители, убийцы, поджигатели, похитители детей, люди, занимавшиеся наркобизнесом.., короче говоря, подонки.
Он помолчал, давая слушателям возможность усвоить сказанное.
– Но эти подонки обратились к религии. Они могут казаться добродушными, но я ни одного из них не считаю при этом менее опасным. Как бы то ни было, я вижу в этом определенный воспитательный прием. И не оскорбляю их чувств. Они это понимают, вознаградив меня гораздо большим миром и покоем, чем можно было ожидать в данной ситуации.
– Я не хочу, чтобы нарушался установленный порядок. Я не хочу, чтобы возникали причины для беспокойства. И я в особенности не хочу, чтобы здесь разгуливала женщина, вызывая у них мысли и воспоминания, которые они так стараются похоронить.
– Да, вы правы, - согласилась Рипли. - Очевидно, как вы и сказали, все это в интересах моей личной безопасности. Хочу к этому добавить, что вопреки тому, что вы, по-видимому, думаете, я могу составить некоторое представление о тех проблемах, которые могут у вас возникнуть вследствие моего временного пребывания здесь.
– Именно так.
Андруз был явно рад ее очевидной готовности сотрудничать. По крайней мере, осложнений с этой стороны не будет. Он снова посмотрел на техника.
– Детали кремации я оставляю на ваше усмотрение, мистер Клеменз.
Он повернулся, чтобы уйти.
– Можно еще один вопрос, господин старший офицер?
