Ознакомительная версия.
— Вы все-таки не понимаете: здесь ничего не продается.
— Кроме женщин. Сколько? — повторил Кэт.
Черрал молча покачал головой.
— Тогда вы не получите ничего — ни Анжелики, ни денег.
— Послушайте, Кэттан. — Старший альтау наклонился вперед, поставил локти на стол и сцепил пальцы. — Послушайте меня. Вы такой же собственник, как все мы, и я вас прекрасно понимаю. Вы хотите, чтобы женщина была вашей и только вашей; но это, поймите, невозможно. У нас, на Альтау, другие обычаи, другие нравы, и с этим надо смириться. Вам придется любить свою жену по нашим стандартам.
Кэт был готов к чему-то такому, но все же купился на доверительный тон.
— Поймите и вы меня: ведь Анжелика любит меня по законам не вашим, Альтау, а нашим, здешним. Она не сможет уехать на праздник, а потом вернуться ко мне.
— Она-то сможет, — вставил Черрал. — Другое дело, если вы ее не примете.
Кэт подавил готовую сорваться резкость.
— Я не берусь вам это объяснять, господа… Наверное, обычаи Белого Альтау и впрямь слишком отличаются от наших. Но я повторюсь: вы не получите ни-че-го. — Он сделал движение подняться.
— Подождите, — поднял ладонь старший. — Есть еще возможности, которые мы можем обсудить. — Задумчиво разглядывая Кэта, он продолжил: — Во-первых, вы можете отправиться на праздник вместе с женой. Это, кстати, лучшее, что вы можете: поверьте на слово, вы не посчитаете время потраченным зря, и к тому же станете лучше понимать нас, альтау.
— А во-вторых?
— Можете просто все забыть. Она съездит, вернется, а вы, к примеру, приходите домой как бы с работы — и будто ничего и не было. Избирательная амнезия. Иногда мы оказываем такого рода услуги.
Кэт вдруг поймал взгляд Черрала, пристальный и напряженный.
— Благодарю, — он встал, — но это тоже не для меня.
— Сядьте, — распорядился Черрал. Он поднялся на ноги, машинально забросил концы своего бирюзового шарфа на плечо.
— Вы отдаете себе отчет, что готовы ступить на путь незаконных действий? Я вижу: отдаете. Вы также понимаете, очевидно, что мы, со своей стороны, будем вынуждены принять ответные меры. Ваша жена — подданная Белого Альтау, и ее виза, знаете ли, нуждается в продлении… Кроме того, есть и другие формальности… — Похоже, альтау думал совсем не о том, о чем говорил. — Вы любите Анжелику? — спросил он.
Кэт даже растерялся.
— Разве речь была не о том?
— Отнюдь. До сих пор мы обсуждали, кому она принадлежит. У нас на Альтау это практически одно и то же, но на Франческе, по-моему, существует некая разница. — Черрал улыбнулся неожиданной, озорной улыбкой, глаза его блеснули.
Кэт помолчал, переводя взгляд с алого платочка на бирюзовый шарф.
— Если я правильно понял, для меня тут разыграли маленький спектакль?
— Не совсем, — возразил старший чиновник. — Мы предложили варианты, на которых обычно останавливаются счастливые обладатели наших женщин.
— У вас есть в запасе еще?
~ А как же! — развеселился Черрал. — И сколько угодно. К примеру… Ладно, давайте без пошлостей — ближе к делу. — Его былая напыщенная официальность исчезла без следа. — Садитесь. Садитесь же! Теперь займемся простейшей арифметикой.
Он сходил в дальний угол комнаты, взял из лежащей на столе тонкой стопки два бланка и положил перед Кэтом. Бланки были цветные, с бледными альтаускими пейзажами. Черрал придвинул свое кресло и тоже сел. Кэт невольно съежился. Будь они неладны, эти альтау, со всей их неуместной притягательностью; черт знает что.
— А вы отсядьте, — посоветовал второй чиновник, пряча понимающую усмешку.
— Стайх, не отвлекай человека… Так вот, Кэттан, послушайте. По существующему на сегодняшний день курсу, женщина-альтау стоит семьсот шестьдесят тысяч. Стелларов. Если вы не имеете возможности заплатить сразу, можете делать это в рассрочку, однако сумма автоматически увеличивается до восьмисот сорока тысяч. Максимальный срок выплаты, на который вы можете рассчитывать — десять лет. Взносы можете распределять как угодно, с одним условием: ежегодно должна быть покрыта стоимость пребывания женщины на Франческе плюс стоимость всех праздников. Это очень просто. — Альтау закончил.
Он сидел, глядя в свои наполовину заполненные бланки; Стайх задумчиво рассматривал потолок, а Кэт чувствовал, как ледяной холод помещений Представительства добирается до самого его сердца. Семьсот шестьдесят тысяч. Или миллион — все равно. У него онемели руки.
— Вы считаете, Анжелика этого не стоит? — заговорил Стайх.
— Анжелика стоит гораздо больше, — тихо, почти про себя промолвил Кэт. — Но у меня нет таких денег.
— Десять лет — большой срок, — ободрил Черрал, — многое может измениться. Подпишите контракт. Или ей все-таки придется ездить на Альтау, или вообще уехать навсегда. Сейчас требуется одно: заплатить двенадцать тысяч отступного — и Контишер оставит вас в покое. Можете, наконец, и ничего не подписывать, а просто заплатить. Но сегодняшние сложности будут возникать перед вами и впредь; выйдет даже хуже, потому что старый козел жаден до опупения.
— Чер! — Стайх сердито дернул концы своего алого платочка.
— Что есть, то есть, — хладнокровно отозвался Черрал. — Кэт, — голос его потеплел, и в нем прозвучала почти виноватая нотка, — билет для Анжелики уже заказан. Думайте.
Кэт медленно, с трудом сжал и разжал онемевшие пальцы.
— Черрал… а у вас есть жена?
— А как же! — Неотразимый Черрал так и загорелся. — Рыжая, как не знаю кто! И глаза зеленые-презеленые. И загар — такой, что с ума можно сойти.'- Он рассмеялся. — До настоящей альтау, конечно, ей далеко, но какой окра-ас!
— Вы бы отдали за нее миллион?
— Ну, нет. Во-первых, у меня таких денег век не водилось, а во-вторых, миллион за нее жалко.
— Ладно; а я подпишу. Как скоро надо заплатить?
— В течение четырех дней.
— Четыре дня — большой срок… — с горечью выговорил Кэт. — Хорошо.
Он вернулся в свое Управление.
— Так как насчет глупостей? — первым делом осведомился Джон Дэнвер, когда Кэт поднялся в его кабинет.
— Да вроде еще не наделал.
— А что же смурной такой? Тебе кофейку или чего покрепче?
— Мне денег надо. — Кэт упал в кресло.
— Деньга — они всем нужны, — заявил Джон мудро и глубокомысленно. — На скольких тысячах сговорились?
— На миллионе.
— Что?! Тьфу, чтоб тебе… Дошутишься, кузен. Кофе будешь?
— Ничего я не буду, Джонни, — печально вздохнул Кет. — Мне деньги нужны.
Джон Дэнвер прошелся по кабинету — обширному, отделанному натуральным деревом, застланному дорогим ковром, — посмотрел в окно, затем уселся на угол стола и закинул ногу на ногу.
— Вот что я тебе, братишка, совершенно откровенно могу сказать. Руки у наших друзей-альтау загребущие, и честным путем тебе в жизни на них не заработать.
Ознакомительная версия.
