Или мне сейчас способна помочь та, кто однажды меня предал? Меня, а потом и Землю.
- Прости меня, Леша... Прости.
Весы опрокинулись, и весь хлам посыпался с их чаш в пропасть...
- Бери карабин, пошли.
Она ничего не сказала, покорно взяла оружие и обернулась. Та, кого я простил. Та, кого я любил. Схватив АКЛ, я неуклюже перескочил через обломок скалы, коротко выматерился по поводу низкой гравитации и жестом показал, чтобы она шла за моей спиной. Мы, осторожно придерживаясь за выступы, стали спускаться вниз. В холодные волны моря чужих Дождей.
Так, наверное, начинается настоящее предательство. Или заканчивается?..
Дорчаков возник впереди неожиданно. Его грудь тяжело вздымалась, стекло шлема было в каких-то темных разводах, ствол автомата - нацелен на нас. Взгляд Дениса метнулся на Катю, сжавшуюся у меня за спиной. Я никогда не видел таких бешеных глаз у нашего командира, обычно тихого, спокойного, чуть шепелявившего. Его рот уродливо скривился, по губам можно было разобрать, как он в отчаянии повторяет одно слово: "Лешенька, Лешенька..."
Подполковник удобнее взял ствол, как-то странно переступил с ноги на ногу, будто в нерешительности. Дурак! Ты что хочешь сдохнуть в пекле, которое будет здесь через несколько минут, когда пилоты получат зеленый свет?! Сдохнуть хочешь? А может, ты хочешь забрать с собой и жену мою?
Вот уж нет.
Однажды такое уже случилось. Лучший друг пришел в обнимку с Катей посреди ночи, а я не смог его ударить. Тогда.
Теперь - могу.
Приклад резко толкнул в бицепс. Дорчаков миг удивленно смотрел на меня, а потом стало заметно, что его лицо покрылось инеем. Фонтанчик крови, плеснувший из горла, застыл черной горкой. Катя вскрикнула.
Он завалился на спину. Выпустил оружие. Путь свободен...
"Давление в кислородных резервуарах падает. Запас на десять минут. Система будет автоматически перезагружена через пятнадцать секунд..." Гейтс - мудак...
Мы бежали к взлетным полосам, задыхаясь, хрипя от недостатка воздуха. Позади еще шел бой. Быстрее! Быстрей! Успеем, если у нас есть шанс, то обязательно успеем - не имеем права не успеть, потому что дороги назад нет. Выбор сделан.
Вот показались купола космодрома, бегающие люди, не разобрать - свои или лунники. Хотя... какая разница! Перед глазами - розоватая пелена, грудь кажется отлитой из свинца.
- Леша... мы куда?..
- Заткнись... дыхание собьешь... тогда - крышка...
Истребитель я заметил на ответвлении от третьей слева полосы. Рядом копошились двое в серых скафандрах.
Два патрона. Две вспышки. Две жизни. Счетчик...
- Забирайся на место второго пилота.
Катя подпрыгнула, зацепилась за край кабины, попыталась подтянуться и соскользнула вниз, плавно упала сначала на колени, а затем навзничь, прислонившись задней частью шлема к шасси.
- Не могу... кислород...
- Вставай! - заорал я, вдруг почувствовав какой-то животный страх. Вста-а-ать!!!
Отбрасывая АКЛ, я подбежал к ней и стал поднимать, изо всех сил дергая за руки... Розовые волны плыли впереди, их движения укачивали, успокаивали... а под ребрами толкалось что-то противное, мешающее прилечь и отдохнуть... Оставьте! Мне нужно всего лишь чуть-чуть поспать... набраться сил...
Всполох белого сияния на мгновение ослепил меня. Всё, пилотам дали зеленый свет. Через пару минут от космодрома и тюрьмы не останется ни единой молекулы. Плазменные ракеты - это не шутка!
Я потряс головой, отгоняя радужные круги и желтенькие искры, кружащие вокруг бесформенными медузами и роем фантасмагорических неземных пчел. Поднялся. Взял Катю сзади подмышки и одним рывком перебросил ее через бортик открытой кабины. Кажется, на запястье порвал мышцу или сухожилие... Не важно. Главное - взлететь. В Миге система регенерации и запасной кислород есть. Много кислорода, даже для двоих слишком много...
Подтянулся. Перекинул сначала одну ногу, потом вторую...
Еще одна плазменная вспышка. Уже ближе! Еще одна! Быстро! Купол кабины - закрыть. Кнопка. Огромное стекло стало опускаться. Медленно, твою мать, медленно же! Так, тормоза, зажигание, форсаж.
Почти вертикально мы ушли в чернь космоса, оставляя позади пылающий ад чужого мира. Оставляя собственные кошмары и мечты. И совесть - одну на двоих...
С трудом отрывая пульсирующую левую руку от гашетки, я сбросил мощность двигателей, чтобы откинуть шлемы. Но истребитель тут же начал терять высоту. Пришлось снова дать форсаж, устремляя нос прямо в дрожащее пятно Земли. Розовая дымка, сон, сон... Хоть бы ей хватило воздуха, пока я не открою шлем. В кабине, судя по показаниям тахометра, уже нормальное давление, а значит - воздух! Воздух!..
Из зоны притяжения Луны мы вышли примерно через сорок секунд. Я дернул рычаг на себя, сбрасывая тягу до одной четвертой. Сорвал предохранительную скобу с левой стороны шлема и отщелкнул его. Вздохнул до помутнения. Боже, как это прекрасно - дышать!
В кабине было холодно - градусов пять выше нуля. Изо рта вырывались клубы пара.
Теперь Катя. Я аккуратно, чтобы не сбить штурвал, перевернулся, цепляясь за все проклятым скафандром, сорвал с нее гермошлем. Отсоединив на своих руках неудобные перчатки, я принялся шлепать ее по бледным щекам. Ну же! Мы на полпути домой, девочка! Очнись! Очнись!!
Несмелый вздох. Белесая струйка пара между губами!
- Ну вот, молодец! Дыши, девочка, дыши!
Она со свистом втянула в себя воздух, захрипела, дернулась, закашлялась и открыла безумные глаза. Через секунду ее стошнило.
- Вот и все, вот и все хорошо... - шептал я, возвращаясь на свое место. - Дыши. Мы летим домой, слышишь, мы летим домой!
- Холодно...
- Это ничего, это не страшно. - Я поправил штурвал, выравнивая курс, глянул на монитор бортового компьютера. Нужно скорость набрать, чтобы не два дня в космосе болтаться. - Сейчас будут перегрузки, сядь удобнее и запрокинь голову назад. Глаза не закрывай ни в коем случае, а то вывернет опять.
- Холодно, Лешка...
- Терпи. Самое страшное - позади. Ты же хотела домой? Вот мы скоро и будем дома. А там что-нибудь придумаем... Раз замерзла, значит, на море поедем греться.
Не думал, что врать - так трудно. Никуда мы не поедем. Вдруг неимоверно повезет? Вдруг мне удастся приземлиться, что само по себе почти невероятно, потому что одно дело просто посадить самолет, а другое рассчитать траекторию посадки с орбиты, через плотные слои атмосферы продраться, не сгорев - но вдруг?.. После сесть где-нибудь подальше от городов, потому как никакой аэродром нас не примет. И даже если самолет не собьют установки ПВО или другие истребители, если мы умудримся не промахнуться мимо России, все одно - этот мир уже не наш. Федеральный розыск. Меня - под трибунал, Кате - вышак, без разговоров. Это при условии, что на месте не хлопнут.
