- Похоже, мы просто огибаем какую-то звезду, - сказал Мартин, взглянув на панель с приборами, после чего повел девушку к нижнему иллюминатору. - Мы приближаемся к звезде со слишком большой скоростью и не сможем лечь на стационарную орбиту. Ну что ж, ДюКесну придется выбирать другую систему. Видите планету - вон там, внизу? И еще одну, поменьше, чуть левее?
Она увидела обе планеты: одну, похожую на маленькую луну, и другую, значительно меньших размеров, а также их солнце, быстро увеличивающееся в размерах. Полет "Жаворонка" был столь стремительным, что сияние странной звезды лишь на миг заиграло на выпуклой чечевице иллюминатора, а затем корабль вновь окружила абсолютная тьма.
Казалось, они могут мчаться так неделя за неделей, не встречая никаких препятствий на своем пути - настолько безграничной была пустота по сравнению с рассыпанными в ней крохотными точками света. Движение не ощущалось. Только теперь, когда они пролетели довольно близко от звезды, возникло впечатление, что она ринулась прямо на них словно выброшенное из пушки раскаленное ядро. Остальные же звезды виделись им как далекие горные пики пассажирам поезда - на одном месте в течение длительного времени.
Восхищенные необъятностью Вселенной, двое у иллюминатора молчали, но не в смущении, а так, как молчат близкие друзья, пребывая мыслями далеко от этого мира. Всматриваясь в бесконечное пространство, каждый из них чувствовал ничтожную малость той единственной планеты, которую они знали до сих пор, бренность и суетность деяний человеческих. Они молчали, понимая друг друга без всяких слов.
Неосознанно Маргарет вздрогнула и придвинулась ближе к Крейну; и нежное выражение появилось на лице Мартина, когда он опустил взгляд на красивую молодую женщину, стоявшую рядом. Потому что Маргарет действительно была красива - теперь, когда отдых и нормальная еда стерли с ее лица тяжелые следы заключения, а глубокая и непреклонная вера Дороти в способности Ситона и Крейна заглушила смертельный страх. И, наконец, костюм Дороти, который сидел на ней как влитой! Костюм, который был великолепно сшит - и чрезвычайно дорог! Маргарет Спенсер выглядела в нем прекрасно и знала об этом, что полностью восстановило ее самообладание.
Крейн быстро перевел взгляд вверх и вновь стал рассматривать звезды; но теперь великолепие глубин космоса не мешало ему видеть черные вьющиеся волосы, взбитые в высокую прическу на царственно посаженной головке; глубокие карие глаза, прикрытые длинными загнутыми ресницами; нежные, чувственные губы; округлый, с ямочкой, подбородок; стройное, восхитительных очертаний тело.
- Как изумительно... какое величие! - прошептала в восторге Маргарет. Разве можно увидеть подобное, оставаясь на Земле? И тем не менее - тут она нерешительно замолкла, прикусила нижнюю губку, но все-таки продолжила:
- И тем не менее, не кажется ли вам, мистер Крейн, что в человеке кроется не меньше величия, чем в этом грандиозном пейзаже? Иначе Дороти и я не были бы спасены и не оказались на этом чудесном корабле, который создан вашими руками и руками Дика Ситона...
8
Проходили дни. Дороти так подбирала время своего пробуждения, чтобы вставать вместе с Ситоном - готовила ему еду и скрашивала долгие часы его вахт у пульта управления. Маргарет делала то же самое для Крейна, но бывало, что они все вместе собирались в салоне. Тогда звучали смех и шутки - столь же часто, как и серьезные разговоры; а ДюКесн в это время нес свою вахту. Маргарет, принятая всеми троими как близкий друг, оказалась очаровательным компаньоном. Ее острый язычок и быстрый тонкий ум, изящество и легкость вызывали всеобщее восхищение.
Как-то Крейн предложил Ситону давать краткие описания к тем фотоснимкам, которые они выполняли.
- Я не слишком хорошо разбираюсь в астрономии, но с нашими приборами мы можем получить данные, особенно по планетарным системам, которые будут небезынтересны астрономам на Земле. Мисс Спенсер, как секретарь, могла бы нам помочь.
- Ну, конечно! - воскликнул Ситон. - Великолепная идея - ведь никто еще не имел случая получить подобную информацию!
- Я буду рада помочь вам, - сказала Мегги. - Стенография - это лучшее из того, что я умею, - и она потянулась за блокнотом и карандашом.
После этого они с Мартином работали вместе в те часы, когда он был свободен от дежурств.
"Жаворонок" миновал одну солнечную систему за другой. Работа Маргарет из обязанности очень скоро превратилась в удовольствие. Они с Мартином провели не один час у приборной панели - беседуя или молчаливо наслаждаясь присутствием друг друга; и за эти дни между ними установилась такая близость, которая не всегда достигается месяцами общения.
Чем больше проходило времени, тем чаще и чаще виделся в мыслях Мартину покинутый дом - сидел ли он у пульта управления "Жаворонка" или покачивался, пристегнутый страховочными ремнями к своей койке. И теперь место неясной туманной фигуры, всегда присутствовавшей в его грезах, занял вполне определенный образ. Маргарет, в свою очередь, тоже все больше и больше привязывалась к спокойному и скромному молодому ученому с его огромными знаниями и острым проницательным умом.
"Жаворонок" тем временем замедлил свое движение настолько, что появилась возможность посадки на подходящую планету. Немедля был проложен курс к ближайшему миру, вращавшемуся вокруг звезды, в состав которой входила медь. Когда корабль приблизился к планете, волна возбуждения охватила путешественников. Они наблюдали, как приближается, сверкая белым огнем, гигантская сфера; как атмосферные потоки размывают очертания ее континентов; как горят под солнцем ее океаны. У планеты было два спутника; ее светило ужасающих размеров пылающий диск - выглядело таким горячим, что Маргарет стала проявлять признаки беспокойства.
- Вы уверены, что это не опасно - подходить так близко, Дик?
- Угу... Одна из обязанностей пилота - внимательно следить за показаниями пирометра. Если температура будет слишком высока, мы не станем рисковать.
"Жаворонок" скользнул в море облаков и опустился к самой поверхности планеты. Приборы показывали, что воздух на ней пригоден для дыхания, его состав был весьма схож с земным, разве что в атмосфере было значительно больше двуокиси углерода. Давление тоже оказалось более высоким, однако не существенно; температура была вполне сносной и защитный костюм не требовался. Гравитация на поверхности этого мира была примерно процентов на десять повыше, чем на Земле. Почву скрывала буйная растительность, однако тут и там в зелени виднелись прогалины.
Приземлившись на одну из таких полян, путешественники убедились, что грунт достаточно твердый, и вышли наружу. Перед ними из дерна выпирал продолговатый скалистый гребень - или, скорее, жила какого-то очень твердого минерала; казалось, на поверхность выходит только малая ее часть, остальное же скрыто под землей. В том месте, где скала уходила под землю, росло гигантское дерево, удивительно симметричной формы и необычного вида - его ветви, более длинные и мощные вверху, имели широкие темно-зеленые листья, острые шипы и гибкие, похожие на побеги, усики. Дерево стояло как аванпост густой растительности, простиравшейся за ним, - в основном, папоротников, которые вздымались вверх более чем на двести футов и были совершенно непохожи на своих скромных земных собратьев. Их листья и стволы интенсивного ярко-зеленого цвета замерли в спокойном горячем воздухе. Не было заметно следов какой-либо живности; весь ландшафт казался спящим царством.
