Ознакомительная версия.
Глава 59
Люси возвращается домой и начинает бесцельно слоняться из комнаты в комнату. Сегодня Деннис возвращается из Вашингтона, но это – поздно вечером, почти ночью. У Джима урок.
Слегка всплакнув, она находит свои туфли, обувается, «Нужно все сделать организованно». Звонок к Кейлбахерам, никто не отвечает. Люси натянула свитер, теперь можно идти – только куда? Она звонит в церковь. Преподобный Стронг ушел по делам, сообщает автоответчик. Все, ну прямо все куда-то запропастились! Ну вот, дозвонилась наконец. Услышав новость, викарий Себастьян лишается дара речи. Они с Люси – старые друзья, Себастьян даже был к ней когда-то неравнодушен. Все это мило, но ведь толку от такой вечно беспомощной личности будет чуть. В конце концов Люси говорит, что заедет за ним. Себастьян соглашается. Теперь позвоним Елене; ну, хоть эта сидит дома. Елена в полном ужасе, они с Люси договариваются встретиться в церкви.
Люси не видит улиц, по которым едет машина, она словно ослепла. За обедом Эмма Кейлбахер вроде бы говорила, куда они идут вечером. Или не говорила. В такой момент очень трудно что-нибудь вспомнить. А Лилиан, ведь вчера еще они вместе работали в конторе…
Люси решительно выкидывает из головы все подобные мысли. Она слегка задерживается перед церковной дверью, делает усилие и берет себя в руки. Елена, слава Богу, уже здесь. Бледный, с покрасневшими от слез глазами викарий задерживает их, чтобы прочитать молитву. У Люси едва хватает терпения. Не до того сейчас, сейчас нужно искать Эмму и Мартина.
Они садятся в машину Люси и едут к Кейлбахерам. Опять никого нет дома.
– Может быть, они решили поужинать в городе…
– По будням они обычно ходят к Мэри Каллендер.
– Да-да, верно. – Люси и Елена знают все рестораны, куда могут зайти Эмма и Мартин. Люси едет к Мэри Кал-лендер, но там Кейлбахеров нет.
– Куда теперь?
Они пробуют «Эль-Торито». Снова неудача. Потом в «Три короны», потом к Чарли. Нет, сегодня не заходили.
Может, они уже вернулись домой? Нет, не вернулись.
Остается одно – проверить всех знакомых, к которым они могли уйти в гости. Викарий Себастьян отвергает идею воспользоваться телефоном, поэтому далее следует мучительная серия визитов ко всем известным знакомым Кейлбахеров, причем в каждом доме приходится задержаться, чтобы сообщить страшную новость.
Люси все сильнее и сильнее чувствует, что они просто обязаны найти Эмму и Мартина; ей почему-то кажется ужасным, что столько людей уже знают о смерти Лилиан, а родители девочки остаются в полном неведении. Все члены поисковой команды озабочены, огорчены, раздражены; им никак не договориться – что же делать дальше.
– А может, – размышляет вслух Себастьян, – им уже полиция сообщила.
– Полностью отпадает, – уверенно говорит Люси. – Эйб приехал ко мне прямо с места аварии, полиция не успела бы.
Они тащатся в чертову даль, в Сил-Бич, куда переехали Янсены, потом возвращаются в Ирвин, к дому Кейлбахеров, потом в Тастин, в кинотеатр «Синема 12»… И все впустую.
– Да куда же они подевались? – негодующе вопрошает Люси. Елена и викарий уже смирились с твердым решением своей предводительницы найти родителей Лилиан, но никаких идей у них нет.
Остается одно – снова ехать к пустому дому. Ну где они, спрашивается, могут быть?
Люси паркуется перед кейлбахеровским домом; на этот раз ни она, ни ее помощники не выходят из машины, они просто сидят и ждут.
Говорить не о чем. Район здесь спокойный, в воздухе царит тишина. Ближайший уличный фонарь все время мигает, скоро, наверное, перегорит. Мостовая, дренажная канавка, тротуар, трава, дорожки, ведущие к домам, сами дома, все это тоже мигает, и все обесцвечено, обескровлено голубоватым сиянием ртутных паров– маленький, серый, мерцающий мирок. Они сидят. Странное это занятие, словно стоишь в карауле по заданию некой таинственной организации или отправляешь новый, самому тебе не совсем понятный ритуал. Сложная всe-таки штука жизнь, думает Люси; иногда приходится делать самые неожиданные вещи.
Внизу, в начале улицы, появляются огоньки фар; сердце Люси буквально подскакивает, словно маленький ребенок, запертый в грудной клетке и пытающийся оттуда бежать. Машина медленно приближается. Сворачивает к кейлбахеровскому дому.
– Господи, о Господи, – всхлипывает Елена. Плачет и викарий.
– Да перестаньте, – почти грубо обрывает их Люси, открывая дверцу машины и ставя ногу на мостовую. – Мы исполняем здесь Божий промысел, мы его посланники, сейчас говорим не мы, но Бог через нас.
И ведь это скорее всего было правдой, потому что та самая Люси Макферсон, которая обязательно раскисает и начинает хлюпать, если при ней рассказывают про чьи-либо страдания и утраты, Люси, готовая расплакаться при малейшем подозрении, что кто-то там косо на нее посмотрел, – эта Люси твердым, неторопливым шагом пересекает газон и подходит к недоумевающей чете Кейлбахеров, эта Люси спокойно, без всяких эмоций сообщает им страшную весть, а затем не суетясь, уверенно, словно опытный врач, помогает Мартину отвести теряющую сознание Эмму в дом. И всю эту нескончаемо кошмарную ночь, когда Эмма бьется в слезах и истерике, а Мартин сидит на заднем крыльце и оцепенело смотрит на вьщавленные когда-то в сыром бетоне отпечатки крохотных детских ладошек, а чаще – просто в никуда, именно к ней, к Люси, бегут с просьбой сварить кофе, состряпать по-быстрому суп, подержать Эмму, переговорить с полицией, позвонить в морг, – со всеми делами, на которые остальные, потрясенные и ошеломленные, попросту сейчас не способны. Со всем идут к Люси.
Деннис возвращается из Вашингтона глубокой ночью, подавленный и усталый. Дома нет никого. Записки тоже нет. Первоначальная вспышка ярости сменяется беспокойством, он не знает, что и думать, тем более – что предпринять. На Люси это абсолютно не похоже. Ну где, спрашивается, может она быть в три часа ночи? Ведь должно же быть какое-то разумное объяснение. А может, она ушла, вроде как от Дэна Хьюстона его Дон. Секунда нерассуждающей паники, а затем Деннис трясет головой, словно освобождая ее от такой несусветной чуши. Вот уж чего Люси никогда не сделает.
Может, с ней что-нибудь случилось? Проходит час, затем два, страх все усиливается. Деннис готов уже звонить в полицию, потом соображает, что лучше связаться сперва со священником, и тут к дому подъезжает машина. Он выбегает на крыльцо, весь страх мгновенно прошел и сменился раздражением.
– Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени? Где ты была?
– Господи, да как же это! – растерянно бормочет Деннис через минуту, прижимая к себе Люси.
«Как же я устал, – думает он. – Слишком устал, чтобы понять, почувствовать такое».
Ознакомительная версия.