– Выполнения задачи «Адам Селен» в операции «Повелитель Галактики».
– Я что-то о такой не слыхал!
– Ну и забудьте о ней, поскольку вам не понять, да она в настоящее время еще и не возникла…
– Ну, раз «не понять», то как я должен его уговорить? Я умолкаю.
– Лазарус, – раздраженно произнесла Хэйзел. – Кончайте же!
– Майор, я обсуждаю деловые вопросы со смотрителем станции Ти-Эйч-Кью!
– Опять ваш поросячий визг? Вы снова пытаетесь облапошить Ричарда любым способом, заманивая в рискованное дело и не раскрывая при этом подоплеку? Я его знаю, считаю рыцарем без страха и упрека и восхищаюсь им!
Я даже чувствую себя виноватой, что втравила его… и почти успешно, если бы вы, как всегда, не сунулись и не изгадили все! А теперь вы еще пытаетесь надавить на Ричарда с помощью его ближайшего родственника, почти отца. Стыдитесь! Ваше дело теперь – представить Ричарда Кругу или отпустить с миром. Хватит пытаться взять с наскока. Введите его в Круг, пусть они сами ему объяснят!
* * *
Я всегда помнил, что в логове дяди был чулан, переоборудованный в кабину лифта. Мы с Лазарусом вошли в него, и я увидел, что там, где в лифте было отверстие для контроля за номером этажа, теперь светились рисунки, напоминающие знаки Зодиака, но обычные символы были дополнены еще и другими, какие в зодиакальном круге не числятся. Например, пауком, носящим название «Черная вдова», или змеей, поедающей свой хвост.
(Насколько я знал, последний знак был символом «кольца Уробороса» и назывался «Мировой змеей».) Лазарус положил руку на этот знак. Чулан (или кабина лифта, или комнатка) тронулся с места. Внутри что-то замерцало, и интерьер внезапно преобразился, потеряв всякое сходство с чуланом моего дяди.
– Выйдем, – сказал Лазарус и открыл дверь с противоположной стороны.
От этой двери отходил такой длинный коридор, какого в доме дяди быть не могло. К тому же и вид из окон вовсе не соответствовал пейзажу нашей фермы. Правда, сама Земля напоминала просторы Айовы, но такие, какими они были еще до появления здесь человека: не тронутые ни плугом, ни лемехом.
Мы почти сразу же оказались в другом конце коридора, где на закрывавшей его стене вдруг появилась арка.
– Сюда, – сказал Лазарус, и мы вошли в арку, за которой был совершенно темный проход с неясным слабым светом где-то в глубине.
Я хотел спросить Лазаруса о том, что это такое, но обнаружил – его нет рядом, он исчез. Я раздраженно произнес в пустое пространство:
– Послушайте, Лазарус, вам не надоело? – и повернул было обратно, чтобы вернуться в чулан дяди Джока, найти Хэйзел и убраться отсюда подобру-поздорову, покончив с идиотской игрой.
Но никакого коридора уже не было, и я, мысленно пообещав Лазарусу добрую зуботычину, двинулся в единственно оставшемся мне направлении к неясно маячившему впереди свету. Очень скоро черный проход закончился, и я оказался в небольшом, очень неплохо обставленном помещении, освещенном неизвестно откуда льющимся светом. Медный безличный голос проговорил:
– Пожалуйста, присядьте. Вас вызовут.
Я сел в удобное кресло, поставив рядом палку. Перед креслом находился столик, на котором лежало несколько журналов и одна газета. Я просмотрел каждое издание, ожидая найти какие-нибудь анахронизмы, но таковых не оказалось. Все они были именно теми, какие, по-моему, поступали в Айову семидесятых годов, либо издавались в ней самой. Даты соответствовали началу июля 2177 года или чуть более ранним числам. Газета «Гриннелл Герольд Реджистер» была датирована пятницей 27 июня 2177 года.
Я хотел ее отложить, ибо она всегда была для меня малоинтересной: в ней печаталась сугубо местная хроника, светские сплетни, университетские новости и извещения. И все же я не сделал этого, так как мне в глаза бросилось небольшое объявление:
«В воскресенье, двенадцатого июля, единственный раз в оперном театре Де-Мойна будет дано представление „Сна в летнюю ночь“ балетной труппой Галифакса с сенсационной новой звездой Луэнной Паулин в партии Титании».
Я перечитал объявление дважды и пообещал самому себе взять Хэйзел на представление. Это тоже может стать особым «юбилеем»: я познакомился с миссис Гвендолин Новак в день памяти Нэйла Армстронга, или как его называли в Голден Руле, «День праздничного бала в честь Нэйла Армстронга», то есть двенадцатого июля прошлого года (к черту эту гнусную «временную петлю»!), что в конце концов привело к нашей восхитительной «свадьбе».
(Если, конечно, исключить того неотесанного болвана, который приперся к нам за стол и позволил себя убить.) Но не будет ли разочарованием увидеть проказы «королевы фей» при полном ее земном весе? Нет, не должно быть, поскольку Луэнна Паулин заработала (заработает?) свою репутацию именно в условиях земного притяжения, и контраст может оказаться неожиданно прелестным. К тому же посещение театра станет данью сентиментальным воспоминаниям, и мы непременно зайдем за кулисы и скажем ей, что видели ее в той же роли в условиях одной трети земного притяжения в Голден Руле. О Господи, я же забыл, что сейчас всего лишь 2177 год, когда никакого Голден Рула еще не существует! Он появится только через три гола. Вот тут я, кажется, наконец стал понимать, почему Кодекс так строго запрещает праздную болтовню…
А, черт с ним! В «День Нэйла Армстронга» я все равно сделаю своей любимой женушке такой сентиментальный сюрприз!
Я еще держал в руках «Герольд Реджистер», когда абстрактное изображение на стене преобразилось в горящую строку. ПЕТЛЯ ВО ВРЕМЕНИ СПАСАЕТ ДЕВЯТЬ МИЛЛИАРДОВ!
Пока я на это пялился, буквы поплыли и образовалась другая надпись:
ПАРАДОКС ДОЛЖЕН БЫТЬ СПАРАДОКТОРЕН!
Потом пошло такое: ПЕРВЫЙ ЧЕРВЯК СТРЕМИЛСЯ К СМЕРТИ.
И еще: НЕ СЛИШКОМ СТАРАЙСЯ: ТЫ МОГ ПРЕУСПЕТЬ!
Я попытался осмыслить последнее изречение, но оно тоже исчезло, сменившись новым: ЗАЧЕМ ТЫ ПЯЛИШЬСЯ НА ЧЕРНУЮ СТЕНУ?
И черная стена сразу же возникла, но ненадолго, так как и на ней появилось крупное изображение «Мировой змеи», а внутри ее, кусающей свой мерзкий хвост, друг за другом побежали буквы, выстроившиеся в прямые светящиеся строки: ПРИКАЗЫВАЕМ ВЫЙТИ ИЗ ХАОСА! КРУГ АУРОБОРО.
Через некоторое время исчезла и эта эмблема, сменившись изображением арки, и металлический голос провозгласил:
– Входите, пожалуйста!
Я схватил трость, прошел через арку и обнаружил, что нахожусь в самом центре огромного круглого зала. Такой сервис с очередным нуль-перемещением показался мне несколько чрезмерным…
* * *
Там помещалась чертова дюжина людей, восседавших по окружности на помосте метровой высоты. Это был как бы кольцевой амфитеатр со мной в качестве ведущего актера в середине арены (а может, и насекомого на булавке, разглядываемого под микроскопом), являющегося «звездой шоу». Тот же медный голос приказал:
