— Ке-е-е-е-е-е-нди, — позвал опять человек с ножом. — Хочешь, теперь тобой займусь?
Бен наблюдал, как та же самая сцена снова разыгрывается во всех своих ужасных, отвратительных подробностях. И опять Кенди в конце издал страшный вопль и бессильно замер в углу, у самой решетки.
«Сколько же раз он повторил все это?» — с ужасом подумал Бен. Его сердце разрывалось от боли и жалости. Как можно было пережить такое? Как вообще можно жить с этим в душе?
Не дожидаясь, пока все начнется сначала, Бен просунул руку сквозь прутья решетки и схватил Кенди за плечо. Кенди зарычал и попытался по-кошачьи извернуться.
— Кенди, все в порядке, — успокаивал его Бен. — Это я, Бен.
Кенди недоуменно уставился на него, моргая, как филин при дневном свете.
— Бен? Ради всего… Бен, уходи! Тебя схватят!
«Он уверен, что снова оказался в тюрьме Единства», — подумал Бен.
— Кенди, я пришел, чтобы тебя спасти. Давай, пошли. Кенди, у нас все получится.
— Беги, Бен, — хриплым голосом умолял его Кенди, цепляясь руками за железные прутья решетки. — Беги, а то они…
— Ке-е-е-е-е-е-енди, — раздался скрипучий голос. — Кенди, это кто, твой приятель?
На этот раз сцена с женщиной не повторилась. Не обращая внимания на советы своего сокамерника, человек с ножом переступил через мертвые тела. Сердце Бена бешено забилось. Если этот тип ударит ножом Кенди, то погибнет и его физическое тело.
— Кенди, надо уходить, — настаивал Бен. — Этой тюрьмы не существует. Ты в любой момент можешь отсюда выйти.
— Беги, Бен, — умолял его Кенди. — Беги, пожалуйста, а то они схватят и тебя!
За спиной Кенди тот человек уже занес нож. Бен отреагировал мгновенно. Он выхватил из кобуры на боку лазерный пистолет, который Кенди машинально создал для него, и выстрелил в камеру. Мужчина уронил нож и упал на пол, извиваясь и корчась от боли. Кенди смотрел на происходящее широко раскрытыми глазами. На его лбу все еще алели пятна крови.
Бен посмотрел в глаза Кенди и протянул руку.
— Пойдем, Кенди.
Кенди взглянул на его ладонь.
— Не могу Бен. Я этого не заслуживаю.
— Никто не заслужил вот такого, Кенди, — ответил ему Бен. — Пошли.
— Я не сделал ничего, чтобы ему помешать, — прошептал Кенди. — Ради всего святого, я ничего не сделал.
— Ты и не мог ничего сделать, — ответил Бен. — А если бы попытался, мертвы были бы вы оба, и ты, и она.
— И ребенок, — сказал Кенди. — Я окунул руку в его кровь.
— Ты поступил так только ради своего спасения, — возразил Бен. — Чтобы они приняли тебя за сумасшедшего и оставили в покое. Но теперь все кончено, Кенди. Пойдем со мной.
Но Кенди отклонил протянутую ему руку.
— Я не могу.
— Кенди, — Бена посетило внезапное вдохновение, — я прощаю тебя.
Кенди не сводил с него глаз.
— Я прощаю тебя, — повторил Бен.
— Этого недостаточно, — отозвался Кенди.
— Пока сойдет, — ответил Бен, — а потом ты и сам простишь себя. Выходи из камеры, Кенди. Ради меня, выходи.
Издав низкий вопль, Кенди схватил Бена за руку. Прутья решетки растаяли, стены исчезли, и Бен с Кенди очутились посреди голой равнины. Кенди резко опустился на землю, увлекая за собой Бена. А потом спрятал лицо у Бена на плече. Кенди плакал долго, содрогаясь всем телом от облегчения. Бен крепко обнимал его, пока буря эмоций постепенно не утихла. Наконец Кенди выпрямился и отстранился от Бена.
— Подожди-ка, — сказал он, хлюпая носом, — а что это ты здесь делаешь? Как ты сюда попал?
Бен хитро ухмыльнулся.
— Сюрприз от Седжала.
Земля и воздух содрогнулись от оглушительного грохота. Как по команде Бен и Кенди обернулись туда, где над миром нависала бурлящая тьма. И как раз вовремя: тьма на их глазах треснула и рассыпалась на множество осколков.
Когда дерутся динозавры, больше всего страдает трава.
Поговорка беллерофонцев
Седжал даже не представлял, что могут существовать такие ярость и гнев. Дети с криками, с ревом и визгом кружились вокруг него и Катсу. Цепкие ледяные пальцы ухватились за руку Седжала, и он машинально мысленно оттолкнул тень. Издав пронзительный вопль, от которого у Седжала едва не треснул череп, тень отпустила его. Еще одна нацелилась Катсу прямо в голову, но девушка успела отскочить. Седжал вертелся на месте, стараясь смотреть сразу во все стороны. Гневные алые полосы кружились во тьме, как кровавый водоворот.
— Они разбушевались, потому что чувствуют, как папа с мамой вытаскивают их из Мечты! — прокричала ему Катсу. — Мои танцы уже не помогут. Они начнут пожирать людей на Рж…
Последовал еще один резкий бросок. Катсу отскочила в сторону, и в ту же секунду Седжал почувствовал, как к его спине прилипло нечто ледяное и голодное. Он закричал, стараясь достать до него руками. Ощущение было такое, будто на него выплеснули ведро ледяной слизи.
— Убирайся прочь! — прорычал Седжал, пытаясь столкнуть с себя преследователя.
Внезапно его шею пронзила острая боль. Ледяная слизь исчезла. Седжал повернулся, морщась от боли в шее. Но ребенок уже исчез в темноте. Потом за Седжала ухватилась другая рука, и еще одна, и еще… Дети что-то быстро, неразборчиво бормотали, смеялись, цеплялись и повисали на нем, как драчливые пьяные матросы… Голова разрывалась от шума и напряжения, и Седжал зажал уши руками, чтобы ничего не слышать.
— Убирайтесь, убирайтесь отсюда! — закричал он. Тьма вдруг раскололась, как стекло. С криками и воем больше двух дюжин теней бросились врассыпную, а Катсу с Седжалом остались одни посреди пустой равнины. Широко раскрыв глаза, задыхаясь, Катсу смотрела на брата. В наступившей тишине Седжалу было слышно биение ее сердца.
— Что случилось? — спросил он хрипло.
— Смотри! — сказала она вместо ответа, показывая рукой вверх.
Седжал поднял голову — и увидел, что тьма никуда не исчезла. Все небо от горизонта до горизонта почернело. Алчно грохотал гром. Небо начало опускаться к земле, и Седжал едва удержался, чтобы не упасть плашмя.
— Они начали, — сказала Катсу. — Они намерены пожрать все сознания, какие есть в Мечте.
— Но мама… — начал было Седжал.
— Они не успеют, — Катсу не дала ему договорить. — Их сейчас тридцать… нет, двадцать девять, а смотри, как легко они поглотили все небо. Когда они поглотят Ржу, наши родители потеряют ко всему интерес и перестанут укладывать их в криомодули.
Вдруг совсем рядом с неба обрушился гигантский черный столб, как огромный палец, и воткнулся в землю. Земля задрожала и просела под его тяжестью. Бесчисленное множество голосов закричали в отчаянии.
