Роджер Бисли сделал гримасу и тогда Пледж сказала:
— Хорошо. Я сама. — Она встала, пошла к телефону.
— Очень горячая особа, — заметил Бисли.
— Да, пожалуй.
Пледж вернулась. — Он выходит. Сейчас будет здесь. Вскоре появился Якоб Мил и был представлен Вэйлоку.
Мил наморщил лоб. — Ваше лицо мне знакомо. Мы уже встречались?
— Я видел вас вчера в Пан-Арт Юнион.
— Да? — Мил нахмурился. — Возможно. Я не помню… Ужасное событие.
— Действительно ужасное.
— А? Что случилось? — спросила Пледж и не успокоилась, пока не получила полный отчет обо всем. Снова заговорили о Видерерах. Мил сетовал на упадок и дегенерацию статичного общества. Вэйлок сидел и смотрел на озеро.
Роджер Бисли воскликнул:
— Якоб, ты витаешь в облаках! Чтобы идти куда-то, нужно знать куда идти!
— Человечество уничтожило своего последнего врага. Мы открыли тайну вечной жизни и она должна принадлежать всем!
— Ха, ха, — рассмеялся Бисли. — Под этой маской доброты скрывается самая высокая доктрина. Кларжес, населенный амарантами, плодящимися и размножающимися! А потом — спасайся, кто может!
Вэйлок задумчиво сказал:
— Ход событий будет неотвратимым. Сначала мы переполним свое государство. Затем перехлестнем границы. Варвары объявят нам войну. Мы будем оттеснять их все дальше. Наше население все будет расти. Мы оросим пустыни, воздвигнем острова в океанах, вырубим тайгу и все это время нам придется воевать.
— Это будет империя, — пробормотал Бисли, — воздвигнутая на костях, сцементированная кровью.
— И что потом? — спросил Вэйлок. — Мы завоюем мир. Через сто лет мирной жизни люди будут стоять на земле плечом к плечу на суше, а тем, кому не нашлось места на суше, будут плавать на плотах.
Якоб Мил вздохнул. — Именно это я и называю ленностью мышления. Все видят проблему, обсуждают ее возможные решения, а затем опускают руки и живут по-прежнему, утешая себя мыслью о том, что хотя бы поговорили об этом.
Наступила пауза.
Снова заговорил Якоб Мил. — Если бы у меня была власть, я никому не сообщил бы своих идей. Ими должен проникнуться каждый. Каждый должен понять необходимость такого шага.
— Но Якоб! — сказала Пледж. — Все обеспокоены, все ищут решение, все думают, куда идти.
Якоб пожал плечами. — Я знаю, куда идти мне — но пойдут ли все за мной? Я не имею права звать за собой.
Роджер саркастически заметил:
— Может, ты нам укажешь направление?
Мил улыбнулся и показал на небо. — Вот наш путь. К звездам. Вселенная нас ждет.
Наступила тишина, почти замешательство. Якоб смотрел на них, улыбаясь. — Вы считаете меня сумасшедшим? Может, я и есть сумасшедший. Простите меня.
— Нет, нет, — запротестовала Пледж.
— Может, это и решение проблемы, — сказал Бисли, — но не для жителей Кларжеса. У нас устоявшийся образ жизни, привычки, карьера, в конце концов.
— Цитадель, — сказал Мил с презрением. И указал на Актуриан. — А это сердце цитадели.
Пледж вздохнула. — Ты мне напомнил. Мне нужно проверить свой слоп. Я не была там уже две недели. Кто-нибудь идет со мной?
Бисли согласился сопровождать ее. Все поднялись, вышли из кафе и разошлись.
Вэйлок купил новости. Заголовок в газете заставил его остановиться.
Абель Мандевиль совершил второе по тяжести страшное преступление: самоуничтожение. Шеф убийц Обри Хорват написал в газете:
Мы надеемся и настаиваем, чтобы те, кто будет общаться с новым Абелем Мандевилем, были великодушны и снисходительны. Естественно, его поступок не скрыть от нового Абеля, но не нужно рассматривать его как потенциального самоубийцу. Дадим ему шанс снова построить свою жизнь и будем общаться с ним, как с обычным человеком.
На следующее утро Вэйлок пришел в Актуриан и подал заявление о приеме на работу.
Суровая молодая женщина, заполнявшая его карту, не была расположена одобрять его решение. — Естественно, это ваше право — работать там, где хочется. Но я советую подумать. Ведь на каждую работу, обеспечивающую высокий слоп, претендует много не менее умных, высокообразованных людей. Человек с амбициями поискал бы работу в другом месте.
Вэйлок отказался последовать совету и был послан в боковую комнату, где подвергся осмотру и десятку различных тестов. Когда он вернулся в офис, молодая женщина уже кодировала результаты тестов.
Она с новым интересом посмотрела на него.
— У вас довольно высокий коэффициент, но я все равно не могу вам предложить многого. Ваше техническое образование не позволит занять пост начальника отдела или лаборатории. Может быть, вам нужно в отдел Общественных Отношений, тем более там один из инспекторов недавно ушел в отставку. Если хотите, я узнаю.
Девушка ушла. Вэйлок остался сидеть.
Шли минуты — десять, двадцать, полчаса. Вэйлок начал злиться. Прошло еще десять минут и девушка вернулась. Она прятала глаза от Вэйлока.
Он подошел к ней. — Ну?
Она торопливо заговорила. — Прошу прощения, мистер Вэйлок. Но я ошиблась. Место, о котором я говорила, уже занято. Я могу предложить три места: помощник хранителя времени, ученик механика и охранник. Все они примерно одинаковы по слопу.
Заметив изменившееся выражение лица Вэйлока, она с участием добавила:
— Возможно, со временем вы приобретете достаточную квалификацию и сможете занять подходящее место для вас.
Вэйлок смотрел на нее. — Странная ситуация, — наконец сказал он. — С кем ты говорила?
— Ситуация именно такая, как я вам объяснила ее, сэр.
— Кто проинструктировал тебя?
Она отвернулась. — Вы должны извинить меня. Вэйлок наклонился к ней. Она не могла избежать его взгляда. — Ответь — с кем ты консультировалась?
— Я, как всегда, показала все данные супервизору.
— И?
— Он сказал, что вы не подходите для той должности, которую предложила я.
— Я хочу говорить с супервизором.
— Как желаете, сэр, — с явным облегчением сказала девушка.
Супервизором был Клеран Тисволд, толстый маленький человечек с грубым красным лицом и жесткими волосами цвета соломы. При виде Вэйлока глаза его превратились в щелочки.
Разговор длился 15 минут. С начала до конца Тисволд отрицал наличие какого-то влияния на него, но голос его звучал странно. Он согласился с тем, что Вэйлок имеет достаточно высокий коэффициент, дающий ему право занять ответственный пост. — Однако, — добавил Тисволд, — я не только ориентируюсь на результаты тестов, но и сам оцениваю претендента.
— Как же вы могли оценить меня, не повидавшись со мной?
— У меня нет времени спорить с вами. Принимаете ли вы то, что вам предложено?
