— В с е-в с е, как было, доктор Тони?
— Все-все, — твердо ответил Хеллман. — Только не привирай, пожалуйста.
— Отлично, — кивнул Тед, отнюдь не выглядящий разочарованным. Хуже того, в глазах его запрыгали веселые бесенята. — Так вот, этот самый мистер Бреннер хотел, чтобы доктор Тони работал на него и лечил наркоманов, а он не захотел и так ему и сказал. Но мистер Бреннер все приставал и приставал, пока доктор не разозлился и не сказал, что никогда и ни за что не будет на него работать. Тогда он — я имею в виду мистера Бреннера — тоже очень разозлился и замахнулся кулаком…
— Ты продолжай, продолжай, парень, — подбодрил его Грэхэм. — Так кто же победил?
— Ну-у… — замялся Тед. — Видите ли, когда мистер Бреннер замахнулся, я незаметно подставил ему ножку. Он грохнулся на землю и остался лежать, а тут подбежал месье Шабрие и стал кричать, как здорово доктор Тони свалил этого негодяя. Мне почему-то кажется, что все остальные тоже так подумали. — Он посмотрел на доктора и виновато развел руками. — Ну вы же сами сказали, чтобы я рассказывал все-все, как было на самом деле!
В кабине заметно похолодало, и Тони потуже затянул капюшон своей парки. Элементарные правила приличия, не говоря уже о далеко идущих дипломатических замыслах, требовали от него проявления внимания к столь важной персоне, какой, несомненно, был Грэхэм, чья любознательность отнюдь не успела иссякнуть, но Хеллман, наоборот, отвернулся и смежил веки.
К сожалению, у него не имелось в голове соответствующей кнопки, чтобы стереть из памяти уточненный вариант стычки с Бреннером и заглушить эхо издевательского хохота Би Хуарес.
"Ведь ты же прекрасно знал, что и пальцем не притронулся к Бреннеру! в сотый, наверное, раз упрекал он сам себя. — Мог бы и догадаться, что именно произошло. Конечно же мог — если бы захотел! Господи, стыд-то какой! Ну все, хватит, нельзя больше об этом думать".
Мысли Тони перескочили на новичков колонистов. Те определенно чувствовали себя не в своей тарелке, о чем свидетельствовали их застывшие лица и установившаяся в кабине напряженная тишина. Что же делать? Как их расшевелить? Выступить, что ли, с приветственной речью?
И что он им скажет? Добро пожаловать в Сан-Лейк-Сити? Учитывая нависшую над колонией угрозу, касающуюся, кстати, новоприбывших в той же степени, что и ветеранов, любые его слова в подобном стиле прозвучат откровенным издевательством. Ближе к концу дня, когда они снова соберутся все вместе, им предложат подписать заключительный договор, согласно которому все средства новичков, находящиеся на Земле, переходят в собственность колонии, а сами они становятся полноправными акционерами. Но прежде им предстоит узнать самое худшее: обвинение в краже и укрывательстве воров, грозящее гибелью еще не успевшему толком встать на ноги поселению. Сейчас Хеллман не имел морального права говорить им ничего такого, что могло заранее повлиять на окончательное решение каждого. Пускай сперва они обозреют бескрайние просторы Лакус Солис, полюбуются экспериментальными плантациями, где творят чудеса Джо Грейси и его команда, оценят гигантский потенциал, таящийся внутри сияющих на солнце стен Лаборатории, а уже потом решают, в какую корзину бросить свой жребий.
Если бы еще присутствие журналиста так сильно не давило на психику! Вот с кем нельзя было расслабиться ни на минуту. Тони имел слишком мало опыта общения с людьми его профессии и не знал толком, в какой мере можно раскрыть карты перед Грэхэмом. Совсем ничего не отвечать на его вопросы доктор не мог, но и рассказывать слишком много тоже побаивался. Журналист такого уровня мог одним словом перечеркнуть все их надежды, но с той же легкостью мог решить и все их проблемы. В пользу последнего варианта говорили репутация Грэхэма как борца за справедливость и его очевидная неприязнь к комиссару Беллу, которого он однажды уже подловил на коррупции. С другой стороны, захочет ли он марать руки? В конце концов, какое дело процветающему журналисту до балансирующей на грани банкротства жалкой марсианской колонии? Как же перетянуть его на свою сторону? Что сделать, чтобы он проникся их трудностями и захотел помочь?
— Между прочим, док, — донесся до ушей доктора голос Грэхэма, — давно хотел вас спросить, как вы проверяете благонадежность новых поселенцев вашей колонии?
"Благонадежность"… В первое мгновение Хеллман не понял смысла вопроса. Он не слышал этого слова больше года — по крайней мере, в том зловещем контексте, который вложил в него репортер.
— Разве вас не интересует прошлое тех, кто желает присоединиться к вам? — Грэхэм сформулировал вопрос по-другому, но ответить на него все равно было не так-то просто.
— Видите ли, мистер Грэхэм, — медленно начал Тони, тщательно обдумывая каждую фразу, — проверкой кандидатов занимается в основном наше представительство на Земле. Подавший заявление обязан представить послужной список и свидетельство об образовании. Это позволяет еще на начальной стадии отсечь всяких дешевых романтиков, выдающих себя за инженеров и агрономов. Ну и, разумеется, комплексное медицинское обследование. Собственно говоря, никаких других требований к кандидатам мы не предъявляем. По правде сказать, у наших земных агентов просто нет ни сил, ни времени на что-то более развернутое. У них и так по горло хлопот с одними только документами по экспорту-импорту. А еще приходится давать интервью, печатать рекламные объявления и даже писать опровержения, когда какому-нибудь щелкоперу вздумается вновь поднять затасканную тему "свободной любви".
Тони не смог удержаться и покосился на журналиста, чтобы посмотреть, как тот отреагирует. К его облегчению, Грэхэм весело расхохотался.
— Замечательно! — воскликнул он. — Завяжу узелок на память, что в Сан-Лейк-Сити не верят в секс!
По всем правилам хорошего тона, доктору полагалось ответить какой-нибудь двусмысленной шуткой в той же манере, но он лишь слабо усмехнулся, устало привалился к стенке и прикрыл глаза. Делая вид, что задремал, он приглядывался из-под опущенных век к попутчикам.
— Док! — закричала Би. — Вас вызывают по радио.
Тони встал и протиснулся поближе к пилотскому креслу. Би протянула ему наушники.
— Связь односторонняя, — сказала она извиняющимся тоном. — Мы не успели перезарядить батареи передатчика. Но если очень надо, я могу передать сообщение морзянкой.
Доктор молча кивнул, вслушиваясь в эфир. Хорошо знакомый голос, исполненный юношеской важности за порученное дело, монотонно повторял:
— Сан-Лейк-Сити вызывает "Лентяйку". Доктор Хеллман, отзовитесь! Сан-Лейк-Сити вызывает "Лентяйку". Доктор Хеллман…
