– Г-хум, – звук прочищаемого горла нарушает идиллию. Мама отлетает от Раниэля-Атеро, точно обжегшись, виновато смотрит на картинно подпирающего собой дверной проем отца. Отчим улыбается ну-очень-пакостной-ухмылкой и демонстративно кладет руку ей на талию. Папа издает нечто вроде тихого рычания.
Устало возвожу глаза и уши к потолку. Опять. Невероятно. Эти трое вот уже столетие как представляют собой единое целое, и им до сих пор не надоело устраивать сцены по любому возможному поводу. Или без повода. Причем все на полном серьезе, мужчины на самом деле дико ревнуют, Даратея и правда мучается, разрываясь между ними. Нет, наверно, есть что-то ужасающе скучное в бесконечной жизни, вот они и ищут развлечений такими… экстравагантными способами.
Аррек с интересом наблюдает за представлением, я же имела счастье лицезреть подобное множество раз. Беру его за рукав рубашки, тяну в направлении выхода. Вступаем под своды очередного туннеля, лучи золотистого света ложатся на кожу стремительно скользящими пятнами.
– Если я правильно понял: все не так просто, как хотелось бы?
Скупо киваю. Не думать сейчас о Эвруору, не плакать, не мучаться. Для всего этого будет время. Когда-нибудь потом.
– И что теперь?
Коротко и благодарно сжимаю его ладонь. Спасибо, что не стал расспрашивать о деталях. Вряд ли бы я это сейчас выдержала.
– Теперь будет собран Совет Эль-онн. В принципе он уже собран, я чувствую присутствие почти всех кланов, а вот представителей других рас, не связанных так или иначе кровными узами, мягко, но решительно выставили на пару дней. С минуты на минуту Хранительница уйдет, и будет избрана новая.
– То есть здесь сейчас собрались все Эль-ин?
– Все? Ауте, нет, конечно. Примерно десятая часть. Разве можно собрать ВСЕХ в одном месте? А что, если кто-нибудь уронит на Шеррн-онн темпоральную бомбу? Это же будет полное уничтожение расы. Нет, по крайней мере, один представитель каждой линии остался дома, таковы правила. Вы ведь не привезли с собой Виор?
– Нет, девочка осталась дома. Это даже не обсуждалось.
– Разумеется. И если она услышит, что ты называешь ее девочкой, можешь нарваться на дуэль, даром что Целитель. В таком возрасте мы бываем очень чувствительны к собственному статусу взрослости.
Это вызывает у него улыбку.
– «В таком возрасте»? Означает ли это, что тебя я могу называть девочкой беспрепятственно?
Философски поднимаю уши:
– Да ладно, чего на правду обижаться? Но это касается только тебя. Услышу, что подобные фамильярности позволяют себе другие арры – прольется кровь.
Он окидывает меня очень внимательным, насквозь порочным взглядом.
– Вряд ли кому-то из «других арров» придет в голову искать ребенка в таком теле, Антея.
Умудряюсь не покраснеть. Сто очков в мою пользу.
Аррек как в чем не бывало продолжает обсуждать политику…
– И как происходят выборы новой Хранительницы?
– Я бы не сказала, что выборы – самое подходящее для этого слово. Любая, считающая себя достаточно сильной для ноши, встает над Источником. Если кандидатура не вызывает нареканий, она «ныряет» и либо возвращается Хранительницей, либо не возвращается вообще. Если же находятся недовольные… Ну, разногласия нужно как-то разрешить, а дальше все как обычно.
– Источником?
– Один из старых артефактов. Можно обойтись и без него, но древняя магия многое облегчает. Кроме того, это красивый ритуал.
– Что немаловажно. – Его голос старательно нейтрален.
– Разумеется, это важно. – Даже я сама слышу, что мой голос звучит взъерошенно-сердито. – Как можно пренебрегать красотой?
Уголок его рта чуть вздрагивает, точно в невольной улыбке, но я благородно решаю не замечать этот факт.
– Что-то мне да подсказывает, что на этот раз все пройдет далеко не столь гладко.
Сдерживаюсь, чтобы по старой привычке не закусить губу. Мне тоже. Видит Ауте, мне тоже.
* * *
Перед входом чуть придерживаю его за рукав:
– Подними щиты. Несколько миллионов возбужденных эль-ин – не то зрелище, с которым стоит сталкиваться совсем уж неподготовленным.
Тотчас же ощущаю бесшумное вращение Вероятности вокруг его кожи, легкое напряжение в уголках глаз. Он будто удаляется, собирает себя, натягивает искушенно-равнодушную маску. Ощущаю укол разочарования. Мне нравился прежний, спокойный и ироничный Аррек, жадно впитывающий любые новые впечатления.
Легкое дуновение ветра на занавесях – мы проскользнули на одну из бесчисленных террас Большого Зала.
Первое, что бросается в глаза, – огромное пустое пространство. Помещение настолько велико, что противоположную стену трудно различить, не адаптируя специально глаза, потолок теряется в вышине, а пол едва виднеется где-то далеко-далеко. Вверху, внизу, по сторонам, напротив – все стены покрыты разноцветным, мерцающим, бесконечно меняющимся рисунком крыльев и тел. Мой рот непроизвольно приоткрывается в изумлении, глаза широко распахиваются. Лишь однажды довелось мне видеть Совет Эль-ин, в страшные дни после Эпидемии. Тогда я закатила грандиознейшую из истерик прямо здесь, в этом зале, проклиная всех оптом и в розницу, отказываясь от своего клана, своего народа, от себя… В общем, тогда я была не слишком увлечена наблюдениями. Зато сейчас восполняю это упущение с полной самоотдачей, упиваясь цветами, сочетаниями, переливами мысли. Все сен-образы, которыми обмениваются собравшиеся, приглушены, как-то сретушированы, чтобы не создавать несусветного гвалта. Но даже в таком варианте размах паутины мыслей, сложность ее рисунка и гармоничность калейдоскопических изменений более чем впечатляет.
Аррек рядом со мной тихонько, непочтительно так присвистывает, умудряясь при этом сохранять самую что ни на есть аристократическую физиономию. Талант, что тут поделаешь. Не думаю, что этот парень физически способен публично потерять самообладание.
– Красиво, да?
Он поворачивается ко мне, и в глазах вспыхивает какой-то странный огонек.
– Красиво.
При этом взгляд путешествует вверх и вниз по моему телу, так что не совсем понятно, к чему именно относится этот ответ: к блистательному ментальному рисунку или к моему костюму. Нет, наверно, это какая-то сугубо человеческая реакция: когда тебя что-то потрясает, резко ударяйся в сторону от дела.
Кстати, о деле.
– Вы умеете адаптировать глаза к расстоянию?
Аррек мгновенно собирается:
– Разумеется.
– Тогда мне хотелось бы показать вам кое-кого из присутствующих. Во-он там, видите, возле арки – вспышка голубых тонов? Царственного вида женщина в лавандовых шелках?
