Когда я плюхнулся на сиденье водителя, я понял, что Боливар не дал мне уроков вождения этой древней машины. Я тупо смотрел на блестящие ручки, разноцветные кнопки, разной формы рукоятки. У меня не оставалось времени на раздумья. Я схватил самую большую ручку и потянул ее. Раздался ужасающий рев, и густой черный дым мгновенно заполнил машину. Я быстренько вернул ручку в исходное положение. Я продул выхлопную трубу, открыл все окна и двери. После такой неприятности я стал более осторожным. Я включал дворники, свет, радио и проигрыватель, наконец, я преуспел и включил двигатель и съехал вниз по дороге. Один поворот, потом другой. Дорога вела прямо к подножию холма, уже виднелись крыши домиков. Сирены не были слышны, поэтому я снизил скорость, чтобы не привлекать внимания. Куда же мне ехать? Я не видел пути в обозримом пространстве. С минуты на минуту они схватят меня. Тут я увидел большой дом и рядом открытый гараж. Машину только что вывели из него. Я нажал на тормоза, повернул рулевое колесо и ринулся в свободный гараж. И все еще тормозил, когда машина шмякнулась о стенку гаража с металлическим скрежетом. Рулевое колесо заехало мне в лоб, отчего я на шатающихся йогах еле выбрался из автомобиля на свежий воздух. И я совершенно не был готов к беседам с огромным разгневанным мужчиной, который стоял передо мной.
— Ты, что, сошел с ума? Чего это ты забыл в моем гараже? Чего ты поперся в него и сломал?
— Гмрггх, — сказал я, или что-то в этом роде. У меня заклинило челюсть.
— Что за игры ты затеял? — он выплевывал слова, еле сдерживаясь от растущей ярости, наконец она победила, и он засветил мне в подбородок.
Хорошо или нет, но этот удар поставил мою челюсть на место, и я теперь мог говорить. Его я отлично понимал. В голове у меня совсем прояснилось, когда я увидел, что он еще раз замахивается. Я отступил внутрь и послал ему навстречу свой коронный удар кулаком прямо в нос. У него не оставалось выбора, кроме как потерять сознание и упасть на пол. Что он и не замедлил сделать. Послышался звук сирен, когда я, переступая через него, закрывал двери гаража. В щелку я наблюдал за полицейской машиной, промчавшейся мимо. Потом услыхал скрежет тормозов, поворот и снова увидел ее… Звук сирены постепенно заглох и пропал. Они не видели меня. Первый раз за век с половиной я позволил себе расслабиться. И посмотреть на часы. Меня удивило, как мало прошло времени. Меньше двух часов с тех пор, как мы появились у главного входа Президио. Мне надо было действовать. Вопросы настоятельно требовали немедленных ответов. Жил ли один владелец гаража? Я выглянул через маленькое оконце и посмотрел на его машину. Пустая. Если бы кто-нибудь был в доме, то непременно вышел бы посмотреть, что случилось. Никого. Дальше. Нужен план. Я с большим сожалением выстрелил из игольчатого ружья во владельца дома, и машины, и гаража. Мне нужно было сменить одежду: в своем аристократическом костюме я бросался в глаза в таком районе. Надеть форму? Нет, плохо. А что, если белый летний костюм, белая шляпа, украшенная полоской змеиной кожи? Именно такая шляпа лежала на полу передо мной. Все, что нужно было — это отряхнуть ее от пыли. А рядом лежал владелец именно такого костюма, который был нужен мне. Мне было очень жаль поступать так с почти невинным человеком (я не верил, что люди, живущие в таком государстве, не замешаны ни в чем). Я корил себя, пока раздевал его, стараясь не обращать внимания на его нижнее белье, украшенное сердечками. Лучше об этом не говорить. Теперь следовало расправиться с моей бородой. В моем портфеле был растворитель, очень эффективный и быстрый, так что я довольно скоро избавился от бороды. Я сложил ее останки в портфель, чтобы забрать с собой, потому что злые силы продолжали думать, что она у меня на лице. Костюм подошел как нельзя лучше, и, что еще более удивительно, его ботинки тоже. Мы были как близнецы, за исключением того, что наши вкусы расходились в вопросе нижнего белья. На душе у меня было покойно. Я положил своего благодетеля на заднее сиденье машины, так, чтобы его нога была на лице ультимадос, взял свой портфель и вышел из гаража. Солнышко светило теплым светом и хотя день клонился к закату, я не видел признаков жизни в окружающих домах. Возле бордюра меня ждала машина. Когда я забирался внутрь, мимо проскочила огромная черная полицейская, нещадно завывая. Не обращая на меня никакого внимания. Моя машина была ярко-красной и спортивной, и — какое счастье! — двигатель не паровой. Так что в течение минуты я разобрался и важно покатил вниз по улице.
Куда направиться? Ответ был очевидным. Назад в город. Теперь они точно заблокировали все выезды из Приморозо. Полицейские в таких случаях всегда с энтузиазмом проверяют выезжающих, поэтому мне стоило присоединиться к тем, кто въезжал в город. Теперь надо было поскорей убираться подальше от места действия в большой город и затеряться там. Обдумать спокойно, что предпринимать дальше. Крыса всегда чувствует себя в норе в безопасности, это касается и стальной крысы. Я поработал над панелью управления и после нескольких незначительных ошибок наконец нашел радио. Включил его и под музыку покатил себе назад в Приморозо.
Сколько у меня за спиной часов свободы? Ответ пришел слишком быстро. Не так уж много. Когда будет обнаружено, что исчезли и наша машина, и полицейский флоатер, поиски станут вести более интенсивно. Я знаю, что меня видели, когда я покидал сцену. Они должны расширить зону поисков, начнут вести их по спирали, увеличивая круги. Будут задавать вопросы, обыскивать дома. Открытые и закрытые гаражи. Найдут машину и людей в ней. Тогда они узнают, что я кручу руль этой машины… Я чуть прибавил скорость. Впереди показались городские стены, машины спокойно проезжали в город. Я тоже мягко проехал, увидел перед собой башни Президио и сразу же свернул подальше. Я опомнился в прекрасном районе, с высокими деревьями вдоль дороги и маленькими магазинчиками. И летними барами со столиками на улице. Там сидели люди, потягивая разноцветные напитки. В таких местах подавали, разумеется, и еду. Как только эти мысли попали в мой мозг, я стал обильно истекать слюной, в желудке началась революция, бурчание и стоны, внезапно он превратился в действующий вулкан. Я вспомнил, что только завтракал. Следующей ступенью должно стать ублажение собственного тела едой и напитками, а я пока спланирую дела на ближайшее будущее. Деревья пропали, улицы сузились, снобистские бары сменились забегаловками. Подавленного вида мужчина подпирал стены здания. Я радовался таким привычным картинам. — Отлично, Джим, все отлично. Противник стучится, и его надо сразу принять. Я повернул за угол и остановился. По соседству имелось все, в чем я нуждался. Я вышел из машины и оказался таким забывчивым, что не закрыл окно, оставил ключи в зажигании, и только захлопнул дверь. Если эта машина не исчезнет в течение трех минут, то я очень удивлюсь. Я прогулочным шагом отправился туда, где загорались яркие огни в наступающих сумерках.
