Ознакомительная версия.
И все же придется пойти на это. Хоури права: сдача «Плацдарма» – единственный способ изменить ситуацию в свою пользу. Уничтожить корабль-снаряд Вольева не может, так как орудия из тайного склада захвачены Похитителем Солнц, и он сорвет любую попытку воспользоваться этими машинами. Остается одно – погубить свое детище, лишив его притока знаний. Жестокое решение.
Никто, кроме Илиа, не видел, как на дисплее ее браслета непрерывно бегут запросы «Плацдарма» на новую информацию. Уже час, как «Плацдарм» заметил, что обещанная ему подпитка прекращена. Первый сигнал носил чисто технический характер – корабль проверял, работает ли передающий луч. Позднее он стал требовать настойчивее, хотя вежливости не утратил. Теперь машина теряла дипломатические навыки – она ощутила эквивалент тревоги.
Конечно, до паники было еще далеко. Системы Цербера пока не превзошли возможности сопротивления «Плацдарма». Корабль даже проинформировал Вольеву о том, сколько времени он продержится, если исходить из нынешнего темпа эскалации возможностей противника. Через два часа напор Цербера сравняется с силой сопротивления «Плацдарма», и тогда судьба последнего будет решена – время его гибели будет зависеть лишь от массы обеих сторон. Цербер победит – других вариантов математика не допускает.
«Так умирай же скорее», – подумала Вольева.
Именно в тот момент, когда эта мольба возникла в ее мозгу, произошло нечто невероятное.
Выражение спокойствия, которое Вольевой еще удавалось сохранять на лице, внезапно исчезло.
– Что случилось? – спросила Хоури. – Ты будто увидела…
– Вот именно, – ответила та. – Я увидела призрак. Его зовут Похитителем Солнц.
– И? – вмешался Силвест.
Она с трудом оторвала глаза от браслета:
– Он возобновил передачу информации «Плацдарму»!
Взгляд Вольевой снова уперся в браслет, как будто она надеялась, что случившееся – всего лишь морок. По ее лицу было понятно: как ни чудовищно происходящее, оно все еще отражается на дисплее.
– Что же нам следует предпринять в первую очередь? – спросил Силвест. – Буду весьма обязан, если подскажешь.
Хоури еще крепче сжала обтянутый кожей приклад плазмобоя. Ей все меньше нравилась ситуация; страх как ножом резал нервы.
– У оружия не бывает протоколов оценки собственного морального износа, – сказала она, но тут же передернула плечами, будто сбрасывая чужие чары. – Нет… я хочу сказать, есть вещи, которые оружие знать не должно, за исключением редчайших случаев… – Она помолчала, беспокойно оглядывая слушателей, не будучи уверена, что ее понимают. – Ему не положено знать, как усилить свою боевую мощь, до того момента, когда такое становится жизненно важным. Тут должно быть очень точно рассчитано время апгрейда…
– Вы с Вольевой пытаетесь уморить его голодом, – сказал Силвест.
Хегази, сидевший с ним рядом, промолчал, но легонько кивнул, словно был правителем, подтверждающим судебный вердикт.
– Нет, мы…
– Не надо оправдываться, – перебил Силвест. – Если бы я хотел того же, что и вы, то есть срыва операции, предпринял бы нечто похожее. Время вы рассчитали тоже безупречно. Оставалось лишь ждать и наблюдать, как вашей игрушке приходит конец. Представляю, какое наслаждение вы при этом испытывали.
– Козел! – Хоури сплюнула. – Узколобая эгоистичная гнида!
– Поздравляю, – поклонился ей Силвест. – Пятибуквенные ругательства освоены, можно переходить к четырехбуквенным. Между прочим, при этом не обязательно направлять дурацкую железяку мне в лицо.
– Да запросто, – ответила Ана, но плазмобой не отклонился ни на дюйм. – Я как раз подумала, не взять ли на мушку другую деталь твоей анатомии.
Хегази повернулся к Вольевой:
– Не объяснишь ли, что тут происходит?
– Судя по всему, Похититель Солнц захватил управление всеми коммуникационными системами корабля, – ответила Илиа. – Это единственная версия. Только таким способом могла быть аннулирована моя команда прекратить передачу информации на «Плацдарм». – Сказав это, она тут же отрицательно мотнула головой. – Впрочем, маловероятно. Мы же знаем, что он торчит в ЦАПе, а между ЦАПом и коммуникациями физической связи нет.
– Похоже, теперь есть, – произнесла Хоури.
– В этом случае… – В полутьме рубки четко виднелись полумесяцы белков Вольевой. – В этом случае больше не существует логических барьеров между коммуникациями и остальным кораблем. Если Похититель Солнц уже продвинулся так далеко, то он сможет дотянуться и до всего остального.
Молчание затянулось. Похоже, всем, даже Силвесту, требовалось время, чтобы оценить серьезность ситуации. Хоури пыталась угадать мысли Силвеста, но пока не получалось даже определить, многое ли он понимает в происходящем. Возможно, все еще рассматривает его как параноидальную фантазию, которую создало подсознание Аны, заразив Вольеву и Паскаль. Наверное, в душе Силвест отказывался верить словам Хоури, несмотря на факты. А впрочем, какие такие факты? Кроме восстановления подачи информации на «Плацдарм», нет ничего, что подтверждало бы выход Похитителя Солнц за пределы центрального артиллерийского поста.
– Ты! – нарушил тишину возглас Вольевой, которая ткнула пистолетом в сторону Хегази. – Ты, свинья! Ты наверняка участвовал в этом! Садзаки вышел из игры, у Силвеста нет нужных знаний, значит это твоя работа!
– Не понимаю, о чем ты.
– Ты помог Похитителю Солнц! Сознавайся!
– Возьми себя в руки, триумвир.
Хоури совсем растерялась. Она даже не знала теперь, в какую сторону надо направлять плазменное оружие. Силвест был потрясен не меньше Хегази.
– Послушай, – сказала Хоури, – сколько я служу на этом корабле, столько и вижу, как он старательно вылизывает задницу Садзаки. Но это еще не значит, что он способен на такую глупость, как помощь Похитителю Солнц.
– Здравая мысль, – пробормотал Хегази. – Спасибо.
– Не спеши ее благодарить, – процедила Вольева, – твоя непричастность не доказана. Хоури права, помогать Похитителю Солнц – величайший идиотизм. Но кто сказал, что ты не идиот? У тебя были возможности… и ты химерик. Не исключено, что он поселился и в тебе. В этом случае для нас слишком опасно находиться с тобой рядом. – Она кивнула Хоури. – Ана, отведи его в какой-нибудь шлюз.
– Она решила меня убить? – говорил Хегази, под прицелом плазмобоя шагая по притопленному коридору и распугивая крыс-уборщиц. – Вышвырнуть в космос?
– Нет, она решила запереть тебя там, где ты не сможешь причинить вреда, – ответила Хоури, не испытывая желания болтать с подконвойным.
– Что бы она ни вообразила, я этого не делал. Стыдно признаться, но для таких задач у меня недостаточно опыта. Ты мне веришь?
Хегази изрядно надоел Хоури, но она решила ответить, чтобы триумвир побыстрее заткнулся.
– Я не уверена в твоей причастности, – сказала она. – Тебе пришлось бы провести кое-какую подготовку еще до того, как Вольева решила бросить собственное оружие. Когда же это стало ясно всем, у тебя уже точно не было времени. Ты постоянно торчал в рубке.
Они подошли к воздушному шлюзу, совсем маленькому – в нем помещался лишь один человек в скафандре. Как и все остальное в этой части корабля, рычаг двери и сама дверь шлюза были покрыты слизью, ржавчиной и плесенью. Но каким-то чудом механика еще работала.
– Так зачем же ты это делаешь? – спросил Хегази, когда дверь со скрежетом открылась и Хоури втолкнула его в плохо освещенную шлюзовую камеру. – Зачем, если не считаешь меня виноватым?
– Да просто ты мне не нравишься, – ответила она и заперла дверь снаружи.
Цербер-Гадес, Дельта Павлина, гелиопауза, год 2566-й
Когда они наконец оказались в своей каюте, Паскаль тихо произнесла:
– Дэн, боюсь, из этой истории тебе без потерь не выбраться. Понимаешь, о чем я?
Ее муж до крайности вымотался, но мозг продолжал бешено работать, хотя самыми желанными были мысли о сне. Ведь если «Плацдарм» продержится достаточно долго, чтобы Силвест успел совершить запланированное путешествие в недра Цербера, сейчас есть последняя возможность как следует выспаться. Как следует – это часов десять, а еще лучше сутки-другие. Он собирается вступить в неведомый и чуждый мир, и там ему понадобится предельная осторожность. А Паскаль явно вознамерилась отговорить его.
– Слишком поздно, – ответил Силвест устало. – Во-первых, мы выдали себя, во-вторых, причинили огромный ущерб Церберу. Мое появление у него внутри вряд ли значительно повлияет на ситуацию, зато мы узнаем гораздо больше, чем от шумных шпионов Вольевой.
– Ты же не знаешь, что ждет тебя там.
– Отчего же, знаю. Ответ на вопрос, что случилось с амарантийцами. Неужели ты не понимаешь, насколько важна эта информация для человечества?
Силвест видел, что она понимает, но ее душа противится. Потом Паскаль сказала:
Ознакомительная версия.
