Ночи и дни, холод и жара, еда, сон, болезни и выздоровления, похвалы и наказания, учеба. Ты — Валькар, запомни это! И ты будешь править снова! Воспоминания за двадцать лет. Двадцать миллионов взглядов, поступков, встреч…
Терения. Совсем девочка, моложе его — прекрасная, насмешливая, ненавистная… Терения в дворцовом саду — но это не зимний дворец, а громадное суровое здание в столице… Она обрывает лепестки пурпурного цветка и хохочет над ним — потому что он, Валькар, никогда не сядет на трон.
Прекрасная Терения. Терения в его объятиях… Она смеется, когда он губами щекочет ее шею… Ее глаза, внезапно ставшие серьезными, когда он поцеловал ее… Терения, не подозревавшая, как он ее ненавидел, как глубоко ранили его гордость детские насмешки, как неистово он жаждал ее сокрушить.
Терения, верившая в то, что он говорил, верившая в его любовь, — это было легко, потому что кто же мог не любить Терению? Она открыла ему двери в хранилища древних архивов, где таился потерянный, забытый ключ к тайнам Валькаров…
Воспоминания о звуках и цветах, о прикосновениях к шелку и женскому телу, к коже и металлу, к неразрушимому пластику страниц древних, древних книг…
Развалины тронного зала под открытым небом. Задумчивое озеро, звезды, ночная тьма и профиль отца, озаренный факелами… Могучий человек с глазами орла, далекий, мрачный… В ту ночь отец рядом с ним; его рука указывает на звезды.
Он показывает скопление Лебедя и говорит:
— Сын мой, Молот Валькаров…
Воспоминания, воспоминания — ревущие, грохочущие слова и мысли!
Слова, поступки, знания, факты… а потом — пустота, провал. Словно завеса опустилась в лаборатории Джоммо. Одна жизнь кончилась, и началась другая. Валькар умер, на свет появился Нейл Беннинг.
Теперь, через десять долгих лет, Валькар родился вновь. Но Нейл Беннинг не исчез — как и те десять лет, которые он прожил. Эти года теперь принадлежали им обоим.
Валькар и Беннинг закричали вместе, как один человек:
— Я вспомнил! Я вспомнил — о, Боже, я знаю, что такое Молот!
Он очнулся.
Теперь он знал, кто же он. Он — Кайл Валькар. Но он также по-прежнему Нейл Беннинг. Воспоминания Беннинга, настоящие воспоминания последних десяти лет не покинули его, и они оставались гораздо более яркими и живыми, чем память Валькара о двадцати предшествующих годах.
Невозможно в один миг отбросить свое «я», забыть десять лет жизни. Он продолжал думать о себе как о Нейле Беннинге.
— Кайл! — голос Рольфа, хриплый от волнения. — Кайл!
Беннинг открыл глаза. Шлема на голове уже не было, и он увидел встревоженные глаза Рольфа, склонившегося над ним. Чуть поодаль стоял Джоммо; лицо его было бесстрастным.
— Кайл, ты вспомнил о Молоте?! — Рольф почти кричал. — Где он? Как туда добраться?
Беннинг почувствовал, как его охватывает ужас. Да, он вспомнил, вспомнил слишком хорошо. Он вспомнил слова отца, его руку, скользившую по звездной карте, что висела на стене разрушенного дворца.
«…желтое солнце по соседству с тройной звездой, что сразу за дальней границей мрака. Только приближайся с зенита, иначе пыль изрешетит твой корабль…»
Да, он вспомнил путь. И не только его. Он вспомнил то, о чем предпочел бы забыть — тайну Молота, о которой во всей Галактике знал только он.
Часть его, оставшаяся Нейлом Беннингом, содрогнулась Это было ужасно! Нет, человек не мог задумать и создать такое оружие, способное разрушить основы мироздания, уничтожить Галактику…
Не следует думать об этом, нельзя, не нужно… иначе его мозг не выдержит! Может быть, у него просто разыгралось воображение? Даже Валькары древности, шагавшие по Галактике, подобно богам, даже они не отважились бы на попытку овладеть такой мощью!
Рольф встряхнул его за плечи.
— Кайл, очнись! Мы подходим к скоплению, остались считанные минуты, и все зависит от тебя… ТЫ ВСПОМНИЛ?
— Да… Я вспомнил… Достаточно, чтобы провести корабль через облако… я так думаю…
Рольф поднял его на ноги.
— Тогда идем! Тебя ждут в рубке!
Беннинг, еще чувствуя слабость, с трудом поспевал за Рольфом. Они шагнули в командирский отсек; мириады солнц пылали на переднем экране, и корабль затерялся среди них, как пылинка в пчелином рое. Значит, пока его разум блуждал в стремнинах и водоворотах прошлого, «Звездное пламя» достиг окраин скопления, понял Беннинг. С каждой минутой опасность возрастала; он должен действовать немедленно!
К счастью, пятно тьмы, о котором говорил отец, находилось неподалеку. Мрак, за ним — тройная звезда, рядом с ней — желтое солнце, где на одной из планет скрывалось это — нечто, настолько ужасное, что…
Нет. Сейчас не время трепетать от ужаса. Потом, после — если останешься жив, если достигнешь той планеты, где…
НО ЧТО ЖЕ ТЫ БУДЕШЬ ДЕЛАТЬ ТОГДА? В ТОТ МИГ, КОГДА ТВОИ РУКИ КОСНУТСЯ МОЛОТА И…
Бехрент смотрел на него. На него глядели Рольф, техники, офицеры; странные отблески играли на их лицах, залитых светом скопления.
— Корабль в вашем распоряжении, — тихо сказал Бехрент.
Беннинг кивнул. На миг та его часть, что была Нейлом Беннингом, сжалась от ужаса, но разбуженный Кайл Валькар знал, что делать. Он бросил взгляд на окружавшие корабль звезды, потом — на экран, по которому неслись строки символов и цифр — данные о полете. Офицер, склонившийся над пультом, поднял глаза на Беннинга; на его лбу выступили крупные капли пота.
— Встань, — резко приказал Беннинг и занял место пилота.
Его руки легли на клавиши панели управления. Он чувствовал, как в памяти всплывает прошлое… умершие навыки, позабытые знания, потерянное умение — все возвращалось к нему. Его пальцы ожили, ощущая каждую клавишу — словно сердце огромного корабля внезапно дрогнуло и сильно, мерно забилось под его ладонями.
Он знал, что делать, он снова стал Валькаром. Он опять был молод и на бешеной скорости вел свой корабль меж пылающих солнц Геркулеса, мчался через туманность Ориона, исследовал дикие, опасные миры… Все, что годы тренировок дали ему, — хладнокровие и мгновенную реакцию, способность выбирать единственно верное решение — все вернулось… Все, чему он учился, чтобы когда-нибудь попасть сюда и…
Нет! Не думай об этом! Веди корабль вперед! Сохрани его! На тебе долг, и время умирать еще не пришло. Твоя смерть охранит настоящее, но не будущее. Валькары создали это, и их древний долг — на тебе.
И к тому же, здесь Терения. Ты отвечаешь и за ее жизнь!
Сохрани корабль! Веди его вперед!
«Звездное пламя» мчался вперед — крошечная пылинка, устремившаяся в горнило Скопления. Там, вдали, за звездами на границе скопления, корабли имперских сил замедлили ход и неподвижно повисли в пустоте. В сотнях командных рубок сотни капитанов бессильно наблюдали, как маленькая блестка уходит с экранов их радаров, теряясь в звездном водовороте.
