Ознакомительная версия.
– Поймешь потом, – объявил Никитос. – Не будешь ты с ним драться. Я так решил.
– Да мало ли что ты решил, – возмутился Сергей, прикидывая в уме, справится ли он с двумя. Его незваный помощник, если верить сну, реакцией обладает умопомрачительной. А про черного ему ничего неизвестно. Но, сразу видно, с одного раза его не зарубишь. Потрудиться придется. Ведь и он сложа руки сидеть не станет.
– На развилку иди, левее! – закричал Никитос, доставая из маленькой седельной сумы небольшой шарик. – От березняка – направо резко!
Сказав это, он пустил коня в сторону, на ходу швырнув в черного рыцаря шарик. Грохот, ослепительная вспышка. Ураганным ветром Сергея вырвало из седла падающего Лучезара, ударило о ствол молодого дерева и швырнуло на поляну, покрытую опавшими листьями, через которые пробивалась молодая трава. Траву Сергей успел разглядеть в долю мгновения, пока на страшной скорости летел к ней. Потом вспышка произошла в его голове. Затухающим сознанием он почувствовал, как рот наполняется кровью, как впечатывается тело в мягкую и сырую землю, сминая траву, листья и опавшие ветки.
Сергей приходил в себя медленно. Он ощупал то, на чем лежит, и не понял, где он. Глаза разлепить было тяжело. Стояла страшная жара, дышать было трудно.
Помогая себе пальцами, Сергей открыл глаза. Все тот же вечерний полумрак, бревенчатый потолок над головой и чье-то дыхание рядом. Сергей повернулся и увидел смеющуюся Маху. Он отпрянул от нее в ужасе.
– Ну что ты, что ты, милый? – ласково прошептала девушка, проводя мягкой ладошкой по его лицу. – Испугался, страшный сон приснился? Здесь так бывает. Подожди, я тебе воды холодной принесу.
Девушка соскользнула с кровати, ничуть не стесняясь своей полунаготы, откинула крышку погреба, нагнулась и достала оттуда кувшин с водой.
– Пей! – предложила она.
Сергей лязгнул зубами о край кувшина. Вода была холодной и освежающей. Живительная влага смыла вкус крови, прояснила рассудок.
– Спасибо, – дрожа, поблагодарил Сергей. Из жара его бросило в холод.
– Да ты простудился, – мурлыкнула Маха, натягивая упавшую бретельку ночной рубашки на плечо. – И «экстра» не помогла, и то, что я рядом…
Сергей рывком вскочил с кровати. Фляжка с вином стояла на прежнем месте – на столе. Но что это доказывало?
– Скажи мне, сейчас я не сплю? – спросил он.
– Что за странный вопрос? – удивилась девушка. – Если ты спишь, то я тебе снюсь. Значит, ничего путного тебе сообщить не могу. Кстати, ты всегда спишь с мечом? Может быть, тебе стоило обнажить его и положить между нами? Я слышала, некоторые рыцари, желавшие сохранить невинность, так и делали.
Девушка откровенно смеялась над Сергеем.
– Чью невинность? – перевел разговор в шутку Лунин. Но было ему совсем не до шуток. – Это не про меня, да и про тебя вряд ли…
– Тогда зачем меч? – улыбнулась Маха, вновь спуская бретельку с плеча.
Сергей отвернулся и тайком укусил себя за руку. Погрузил пальцы в воду. Вода ощущалась более чем реально. Да и вообще, он мог поручиться, что не спит. Во сне никогда не бывает такого четкого восприятия мира. Впрочем, предыдущие два раза ощущения были такими же. Может быть, его перетащили сюда, когда он был в отключке? Но в чем смысл? Не проще ли просто убить?
– Ты знаешь воина, который называет себя Ронканором? – спросил он девушку.
– Еще бы. Он мой отец, – улыбнулась Маха. – Догадался?
– Нет, он сам мне сказал.
– Больно ты странный, парень, – посерьезнела Маха. – Не пойму я тебя. Сложный ты очень. А сначала показался мне клевым.
– Да что уж там. Я вообще, между нами говоря, светлячок, – признался Сергей.
Маха широко открыла глаза и лукаво улыбнулась:
– Да ты что? Первый раз вижу светлячка так близко. А уж трапезу с ним вообще никогда не делила. Не заливаешь?
– Нет.
– Ну я, вообще-то, и сама догадалась, – призналась, в свою очередь, девушка. – Похож ты на светлячка, хоть и рыбу трескаешь. Да и про невинность слишком много знаешь. У нас это не в моде…
Сергей удивленно смотрел на смеющуюся и довольную девушку.
– Почему же не убила меня?
– Не боись. Я тебе медленный яд подсыпала в капусту. Нет, в карася запихала.
Тут Маха залилась совершенно безоблачным, радостным смехом.
– Шутка. И опять видно, что светлячок. Покорно принял. У нас даже Испытуемый после такого признания мне в горло вцепился бы. А ты – нет.
– Что ж ты, не боишься, что вцеплюсь? – спросил Сергей.
– Не. Ты не вцепишься. А с тем, кто вцепится, я сама совладаю. Не совладаю – отец поможет.
Сергей подошел к окну и прижался лбом к холодному стеклу. Повернулся он к девчонке спиной, да ладно – нужно было бы, давно бы его подушкой во сне задушила. Маха подошла к молодому человеку и обхватила его руками, прижалась.
– Пойдем, котик, – предложила она. – Мне все равно, что ты светлячок. Ты мне нравишься.
Сергей почувствовал острое желание. Он одинок, далеко от дома. Слишком далеко даже для того, чтобы о нем мечтать. А девочка красивая и ласковая. Он обернулся и обнял девушку.
– Ты не помнишь, как я тебя целовал? – спросил он.
– Во сне? – довольно мурлыкнула Маха. Сергей вздрогнул:
– Как – во сне?
– Когда я спала?
– Нет, – вздохнул Сергей. – В другом, реальном сне.
– Я не могу помнить твой сон, – безразлично пожала плечами Маха. – Только Ронканор знает все сны. Тебя, стало быть, затянуло?
Сергей заинтересованно оглядел девушку с головы до ног. Иногда она совсем простая, а иногда говорит очень даже интересные вещи.
– Что ты знаешь о снах, детка?
Маха довольно прищурилась и помахала голой рукой перед носом Сергея.
– Только за отдельную плату.
– Я серьезно с тобой разговариваю.
– И я серьезно. Угодишь мне – узнаешь все, что нужно. И даже больше.
Сергей думал недолго:
– Я не торгуюсь. И на шантаж не поддаюсь. Маха просто расцвела:
– Вот такие мужики мне нравятся. Таких, как ты, я еще не встречала. Вот ты меня и приколол. Хотя и светлячок. И потому, что светлячок.
– Ну и рассказывай. Потому что я опять уйду. А моих снов ты не помнишь. Лови момент, Маха! – предложил Сергей.
Маха присела за стол и кивнула на фляжку:
– Наливай. Тут без глотка не разберешься.
Сергей, возликовав в душе, с равнодушным видом плеснул в стаканы по паре глотков вина.
– Всем ты хорош, только жмот, – прокомментировала действия молодого человека Маха. – И, подозреваю, к женщинам равнодушен. Всегда так.
– Я тебе еще покажу, к кому я равнодушен, – многообещающе сказал Сергей. – Пей и рассказывай.
Девушка одним глотком опрокинула содержимое стакана, утерла губы запястьем и уставила на Лунина ласковые до распутства глаза. Гладкие голые локти она положила на стол, голову – на руки.
Ознакомительная версия.
