— Машина, которая может действовать и совершенствоваться сама? — поинтересовалась Софи.
— Да, — подтвердила Ники. — Есть — был — сигнал самоуничтожения. Я его использовала, и считала, что «Солдат» больше нет. Но они снова появились.
— Такого не должно было случиться?
— Не должно было. Я должна повстречаться с кем-то из связных. Меня отведут к одному из ключевых людей в ближайшей ячейке и там попробуют внедрить мне свою программу. Тогда я узнаю код самоликвидации.
— А ты сама таким программам не поддаёшься?
— Не поддаюсь. Вы тоже уже не поддаётесь — известным мне типам программ. Но могут быть неизвестные. Поэтому я и говорю — держитесь рядом со мной.
— Чем это нам поможет?
— Чтобы запрограммировать, — пояснила Ники, — необязательно куда-то увозить, накачивать наркотиками и всё такое. Достаточно нескольких минут разговора, чтобы понять, как на тебя лучше всего воздействовать. Потом… кто-нибудь, например, устанавливает у тебя дома устройство, которое тебе «тихо нашёптывает», или у тебя пропадает и вскоре находится любимая видеокассета, или, если возможно, тебе просто подсыпают в кофе что-нибудь, а когда ты просыпаешься у себя дома, то уже готова к употреблению. Но всегда с тобой вначале говорит незнакомый тебе человек. Который может маскироваться под знакомого.
— Кошмар, — Софи поёжилась. — Не продолжай. Как вы там живёте? Как вы ещё с ума все не сошли от этого?
Ники пожала плечами.
— Софи, это современные технологии Галлии. В других странах есть что-то подобное. Программировать человека очень сложно, это огромные затраты на каждого, тех, кто может программировать, можно сосчитать по пальцам одной руки. Но это окупается. Я просто рассказала тебе то, чего ты никогда бы и не узнала.
— Я предпочла бы и не знать, — Софи говорила медленно, запинаясь. — Господи, ты из меня сделаешь сумасшедшую! Я теперь буду бояться подходить к людям!
— Я хотела дать вам отдых и научить некоторым простым приёмам, — пояснила Ники. — Это поможет. Но придётся это делать прямо сейчас. Не бойся, это недолго.
Трое, Ле-Тесс, 25 июля 2010 года, 11:00
— Вот то, что должно было включать ваши программы, — Ники вручила каждому из нас по листку бумаги. На них были бессмысленно звучащие слова. Я прочитал, спохватился — что я делаю?! Но поздно — уже прочёл.
— Не бойтесь, — Ники жестом предложила сесть в кресла. — Это нужно услышать. Сейчас программа даёт тебе «звоночек» и всё на этом.
— Звоночек?
— Чувство тревоги. Беспричинно сильная эмоция. Любая эмоция, которую человек привык испытывать. У тебя это — чувство тревоги.
— А у Брюса? — поинтересовалась Софи. — Ой! — она перехватила мой взгляд и заметно покраснела. — Прости!
— Брюс сам скажет, — спокойно ответила Ники. — Если согласится, чтобы ты прочитала ему его формулу.
— Пожалуйста, — пожал я плечами. — Это безопасно, Ники?
Она кивнула, и я вручил Софи свой листок. Когда она читала, выражение её лица было комичным, я чуть было не рассмеялся, но…
Зачем Ники притащила нас сюда? Зачем читает эти длинные лекции, от каждой из которых жить не хочется? Какого чёрта…
Я потряс головой. Раздражение, внезапно нахлынувшее волной, пропало, сгинуло, как и не было.
— Ты разозлился? — тихо поинтересовалась Софи. — Не отвечай, я и так вижу. Извини.
— Всё, что нужно — выработать небольшой рефлекс, — Ники повертела правой ладонью в воздухе. — Чтобы любая сильная эмоция настораживала. Делаем это просто. Софи, ты первая. Попробуй делать фиксацию, но не ищи якорь, не сосредотачивайся ни на чём конкретном. Просто держи внимание повсюду. Поняла?
Софи кивнула.
— Приступаем, — Ники хлопнула в ладоши.
Трое, Ле-Тесс, 25 июля 2010 года, 11:00
— Мне нравится, — Софи рассмеялась. Ники посмотрела на неё в зеркало заднего вида, улыбнулась.
— Что нравится, Софи?
— То, что мы делали. Быть повсюду, не сосредотачиваться ни на чём.
— Это очень помогает, — пояснила Ники. — Так ты можешь думать о чём-то, но не становиться глухой и слепой. Органы чувств обостряются, всё важное не проходит мимо. Я хочу, чтобы вы оба делали это упражнение как можно чаще. Каждый день. Если сумеете держать такое состояние при каждом удобном случае, значит, можно будет обучаться самому сложному.
— Но у нас же есть время, Ники! Вернёмся и продолжим!
— Нельзя давать много всего сразу, — Ники свернула в неприметную улочку и остановила машину у тротуара. — Нужно, чтобы человек успел освоиться. Нужно время и нужен отдых.
— И что? Мы уже занимались целый год… за неделю.
— Что-то надвигается, Софи. Я чувствую. Если мы уйдём сейчас хотя бы на день вперёд, то может быть, обратно не вернёмся. А меньше, чем на день, не получится, там за пять минут не расскажешь.
— Не вернёмся — как в «тонких местах»?
— Да, — Ники заглушила двигатель. — Всё, начинаем. Запомните — старайтесь «быть повсюду» всякий раз, когда вы ни с кем не разговариваете.
* * *
Мы вошли в кафе — в это время там не очень людно. Так и было — здесь можно человек сто усадить, было-то всего десять, считая официанта. С нами стало тринадцать. Когда мы вошли, Софи вздрогнула, оглянулась. Я тоже оглянулся — никого.
— Что такое, Софи?
— Показалось, — она потрясла головой. — Просто показалось.
Ники указала нам на столик, мы расположились — и я понял, что действительно голоден. Не просто голоден, а зверски голоден. Официант уже шёл к нам — и снова усы! Нет, это вряд ли случайность. Этот усач сильнее прочих походил на давешнего электрика.
Мы с Софи говорили о чём-то — о каких-то обычных пустяках — но я отчётливо ощущал, что «я повсюду» — ощущал проскальзывающие по мне взгляды (видимо, случайно — взгляды обращались в основном на девушек), слышал множество звуков — с кухни, с улицы, обрывки речи за другими столиками. Так же, почти механически, я указал официанту на пару пунктов в меню. Официант отправился к стойке, и теперь уже все втроём мы непринуждённо болтали. Софи права, ощущение необычное — как будто раньше я хуже видел и хуже слышал.
Всё произошло неожиданно. В какой-то момент я понял — что-то не так. Официант, обычно посматривающий вокруг с явной скукой во взгляде, обернулся к нескольким столикам, не обращая на нас внимания. И ещё одним чувством я понял, внезапно и ясно, что Ники сейчас достанет…
Не успела.
Я — да все мы — ощутили, как кафе превратилось в салун из второсортного вестерна — у всех в руках появилось оружие. Направленное в нашу сторону.
