Дмитрий Вейдер - Бойтесь ложных даров!

Всем сейчас было не до этого. "Николай Урумов" потерял несколько минут, пока его самовосстанавливающаяся автоматика переводила управление на резервный пост. Этого было достаточно, чтобы "Имперский порядок" подошел к нему с кормы и дал бортовой залп практически с десяти кабельтовых, не забывая предусмотрительно отвернуть в сторону.

Казалось бы ничего не произошло, скорее всего, большая часть снарядов и торпед, выпущенных с последовавших примеру флагмана миноносцев, была сожжена инверсионным выхлопом маршевых ионных двигателей. Тем не менее, несколько зарядов попало по дюзам, защищенным менее прочной броней. Последовавшие затем торпеды нашли свои цели и поразили вспомогательные реакторы, находившиеся не в глубине корпуса, а ближе к двигателям.

Корабль противника окутала серия небольших (на самом деле радиус каждого из них был не меньше километра) взрывом и он лишился тяги полностью.

Легкие крейсера противника и уцелевшие миноносцы, чьи командиры, быть может, отличались меньшим мужеством, предпочли начать набор скорости для гиперпрыжка, оставив беззащитные транспорты.

Имперская эскадра не приближалась к сиротски оставленым транспортам ближе, чем на несколько кабельтовых, опасаясь подрыва и иных "ассиметричных" действий. Вместе с тем брать на абордаж транспорты, доверху набитые наземными частями не имело смысла, хотя бы потому, что на "Имперском порядке" было раз в десять меньше штурмовой космопехоты, чем на транспортах противника. Рассчитывать на добровольную сдачу также не приходилось

Было видно, как Первый Консул в отчаянии сцепил зубы, он не привык просто так расстреливать безоружного противника, пускай это и были кащеры. Наконец он отдал соответствующий приказ канонирам и командирам боевых отделений, одновременно сходя со своего возвышения.

И все же его закованная в черную сталь фигура казалась посланцем сил Хаоса и Разрушения на фоне гигантского обзорного экрана, на котором можно было в деталях рассмотреть пять крупных транспортов.

Грянули первые залпы, и полетели первые торпеды. Виктору показалось, что он слышит отчаянный рев существ, предчувствующих скорую погибель.

Капитаны транспортов сделали самое последнее, что могли, - направили свои корабли на линкор, намереваясь то ли пристыковаться к нему для абордажа, то ли смять мощным тараном.

В рубке опять возникла напряженная атмосфера, кто-то из техников лихорадочно пытался прикинуть время до столкновения. Первый Консул был спокоен, он досконально знал орудийную мощь своего флагманского корабля.

За то время, пока корабли пытались подойти на ближнюю дистанцию, каждый из транспортов получил до тысячи прямых попаданий. Как и в случае с миноносцами, лишенные тяжелой брони суда прошивались насквозь стальными болванками.

На дистанции в несколько кабельтовых линкор перешел на разрывные и фугасные заряды, которые, пробивая броню, доходили до внутренних помещений и взрывались.

Вскоре темноту пространства озарили пять сильных световых вспышек, когда тяжелые снаряды, наконец, добрались до основных реакторов транспортов.

Как говориться, уцелевших не было, поскольку кащеры, следуя своим религиозным предрассудкам, запрещали на боевых кораблях иметь спасательные средства. Единственное, что они могли предложить своим последователям - мощный энерголуч, пробивающий пространство и уходящий с разбитого корабля с мертвым экипажем, по уверению эрванов, несущий информацию о кейларах бойцов, что собираются потом в храмах прайдов в ожидании Дня Воскрешения и пришествия Хаббербранта. Но правда это или нет? Даже Виктор в своих кратких изысканиях не постиг так глубоко, безусловно, важные знания кащер о смерти и последующем посмертии.

Вместе с тем нельзя было не удивляться мужеству и отваге кащеров, нападавших подобно последним смертникам на корабли противника, идущим на верную смерть и предпочитающим ее плену. Одной только жреческой пропаганды и агитации тут было мало. Внезапно Виктор понял, как на самом деле кащеры близки его народу. Теперь уже их объединяли не только общность происхождения с одной планеты, но и то, что, по мнению исследователей из лабораторий госбезопасности, предки, по крайней мере, некоторых прайдов кащеров в свое время составляли с его предками чуть ли не один народ. До чего же могут дойти люди в убийственной неприязни друг к другу?

Он вспомнил слова убитого им в поединке бетайра о "москалях" и "сале" и, припоминая самые древние пласты знаний о истории Доисходного, находил довольно сильные аналогии. Оставался только один вопрос, кто же мог поссорить когда-то братские народы? Серые? - но они пришли гораздо позже. Значит, ключ к разгадке нужно было искать в том самом Доисходном прошлом.

Занятый своими мыслями, он проходил с Дитером к своему отсеку мимо ангара для истребителей. Неожиданно он увидел двоих медиков и одного санитарного робота, что с трудом удерживали одного Сиама, вывалившегося из чудом уцелевшего истребителя, покрытого копотью, обезображенного шрамами и пробоинами в плоскостях. В этом сумасшедшем пилоте они с ужасом узнали Искандера.

– Пустите меня, я их всех изведу… - дальнейшая речь сопровождалась такой отборной бранью, что покраснел бы и любитель изящной русской словесности капитан Коттдарт. Медробот своей третьей клешней (остальные обвили Искандера, подобно змеи) вколол ему из пневмошприца какое-то успокоительное, и он сразу обмяк.

Медробот укатил со своим пациентом в отсек для раненых, которых было очень мало, поскольку пилоты истребителей и штурмовиков в условиях боя не могли расчитвать на быструю помощь, а в случае прямого попадания их конец был быстрый и яркий.

– Что с ним? - они хором спросили у медика.

– Шок, с котоподобными такое бывает, когда теряют близких. - Покачивая головой, отметил пожилой изрод. - Но этот прямо стал какой-то одержимый, умудрился сбить еще семь истребителей противника, прежде чем его корабль не подбили окончательно… продержался только за счет скафандра и того, что эти твари предпочли сбежать.

– Я знаю кто это был… - Между прочим отметил Дитер. - И ты, Виктор, знаешь!

– У Искандера на "Новом Киеве" был брат, он служил в звене штурмовиков…

– Тот самый, что врезался в броненосный крейсер!

– Он, за ним охотились сразу четыре синтет-пилота на своих ХР-2000, не было свободы маневра, двигатель был поврежден, вот он и ударил в боевую рубку. - Добавил медик, рассматривая записи компьютера Искандера. - Погиб на его глазах, поскольку истребители должны были прикрывать штурмовиков…теперь вашему другу уже никогда не доверят сесть за штурвал космолета.