Она повернулась к Картеру:
— Мне очень жаль, Джейсон, но давай посмотрим на это дело иначе, подумай об известности, которую принесет тебе моя публикация. Люди тут же забудут все твои дерьмовые картины и, охваченные единым порывом, обессмертят твое имя в стихах, прозе и бронзе. Я сама прослежу, чтобы актер, который снимается в роли тебя в экранной версии твоей жизни, был бы получше тебя самого.
— И ты будешь спокойно стоять и смотреть, как нас убивают? — Картеру страшно захотелось на съемочную площадку.
— А что я могу сделать? У них автоматы, а у меня только перочинный ножик.
— Сообщи хотя бы обо всем властям, когда снова окажешься в Лиме, — попросила Эшвуд.
— С какой стати стану я сообщать? Вы будете уже мертвы, а я, будет риск, потеряю великолепный материал.
— Но это поможет делу справедливого восстановления истины, — заметил Февик.
— Истина — неходовой товар, — сообщила ему Хо, — я репортер, и не будь я голым прагматиком, мне так и не удалось бы вырваться из вонючего перенаселенного вьетнамского гетто в Лос-Анджелесе.
— А я слышал, что твой отец был вице-президентом одного крупного банка, — сказал Картер.
— Ради святого Будды, какое это имеет значение? — она повернулась к Манко Фернандесу, — ваша идея создания Мира Инков грандиозна!
Никто не заметил, как трое индейцев, питая отвращение к подобным сценам, а также к большому скоплению людей, без шума и суеты собрали свои пожитки и так же без шума и суеты исчезли в сельве.
Бланко Фернандес и Да Римини, сопровождаемые Трань Хо, направились к одному из проломов в стене. Манко, отыскав местечко поудобнее, устроился на отдых, положив автомат себе на колени. Стало тихо, и Картер вдруг обнаружил, что с затаенной надеждой всматривается в джунгли, хотя после удивительнейшего появления Трань Хо, вероятность того, что сюда принесет еще какого-нибудь искателя сокровищ, научной славы или материала для статьи, стала крайне невелика. Шло время, но из джунглей раздавались только крики птиц и таинственные шорохи невидимых зверей.
— Меня волнует, как бы ваш кот не сотворил чего с Мачей, — обратился Картер к Февику.
— Мо не злодей, — Февик тоже стал всматриваться в зелень джунглей. — В свое время у меня не поднялась рука кастрировать его, так что, возможно, сейчас им гораздо приятнее, чем нам с вами.
— У кого-нибудь есть какая-либо идея? — тихим шепотом, чтобы не услышал Манко, спросила Эшвуд.
— Помните пало санто? — заговорил Игорь, — если кто прислонится к нему, то муравьи перегрызут веревки, не беда, что при этом они съедят часть рук, зато этот «кто» обретет свободу.
— Блестящая идея! — заметила Эшвуд, — мы подождем тебя здесь.
День был на исходе, когда из третьего, самого дальнего, пролома в стене раздались истошные вопли.
— Обвал? — рискнула предположить, воспрянув духом, Эшвуд.
Игорь повернулся в сторону стены:
— Боюсь, что нет.
Франческа Да Римини и Бланке Фернандес, спотыкаясь, бежали к лагерю. От них не отставала Трань Хо. Ее портативный фотоаппарат щелкал, не переставая. Даже на расстоянии отблеск от металлической поверхности луча клонящегося к закату солнца нельзя было спутать ни с чем.
Манко вскочил. Пленники попытались сделать то же самое, но ни один не преуспел. Свой автомат Бланке отшвырнул в сторону и сыпал содержимое карманов в руки брата. Заколки, ожерелья, серьги, предметы домашней утвари, мерцая тускло-желтым светом, падали на землю мимо ладоней ошалевшего от счастья Манко.
— Это еще что! — дикие глаза Франчески блестели огнем алчности, — посмотрите-ка!
Она отшвырнула тряпку, в которой прежде пыталась скрыть какой-то крупный предмет, и у всех перехватило дыхание, Эшвуд застонала, щеки Февика затряслись, в жестах и взгляде Манко опять проступило сумасшествие.
Золотое блюдо диаметром дюймов в восемнадцать и толщиной в полдюйма было сплошь покрыто рисунками и символами, инкрустированными бирюзой. Высокий внешний ободок по всей окружности украшали двадцать три изумруда, каждый величиной с серебряный доллар США.
— Вот этого-то я и боялась, — Эшвуд пыталась сесть. — Теперь уж наверняка они нас убьют!
Да Римини торжествующе, сверху вниз, посмотрела на притихшего Февика.
— А там, — она указала на пролом, — еще больше, еще и еще1 Вот вам результаты ваших исследований! Вы не верили, что здесь могут быть сокровища! Ну и поделом вам!
Она повернулась в сторону стены и рассказала:
— Пролом привел нас в маленькую пещеру, дальний конец которой оказался ничем иным, как громадой обвалившихся, возможно, в результате землетрясения камней. Мы их разгребли и оказались в другой пещере. И что же мы в ней обнаружили? Лари! Целый ряд ларей с инкскими знаками, доверху набитые золотыми предметами!
Она повернула блюдо так, что солнечный зайчик запрыгал с издевкой по лицу археолога.
— Мы поспешили покинуть пещеру, чтобы обрадовать Манко, но я успела заметить глиняный горшок, полный изумрудов, и хотя мы не осмотрели как следует пещеру, мы видели достаточно, чтобы утверждать, да, это действительно легендарные сокровища Паитити, те сокровища, которые спрятали инки и не смогли отыскать испанские конкистадоры.
Манко Фернандес забавлялся сверкающими золотыми ожерельями, любовно перебирал их пальцами. Время от времени он произносил:
— Мир Инков!
Видения миллионов покупателей, полных страстного желания удовлетворить свои потребительские нужды, вставали пред его мысленным взором, и все они покупали в огромных количествах инка-колу.
На следующий день пленников отвели в пещеру, но не для того, чтобы они полюбовались сокровищами, а потому, что так было удобнее держать их в поле зрения.
Хотя видно было мало чего, Февик не справился с собой и впал в состояние экстаза:
— Такого еще не было! Это потрясет научный мир! Я был прав! Качество исполнения каменных полов великолепно! До сих пор никто не знал, что инки строили и под землей!
— Интересно было бы узнать, — сказал Игорь, — что сталось с теми людьми, которые построили все это и спрятали здесь сокровища.
Февик на секунду задумался.
— Скорее всего, они вместе с другими индейцами отправились сражаться с испанцами, погибли и унесли с собой тайну Паитити. А может быть, они после распада империи ассимилировались с индейским населением джунглей или были уничтожены этим населением. Обвалившаяся стена закрыла вход в пещеру, хотя и без того индеец джунглей никогда ни за что не зашел бы в пещеру, почитая это место священным. Но очевидно также, что местные жители прежде не раз посещали эти развалины.
