— Как ваше здоровье, леди? — спросил он через паузу. — Этот труд не чрезмерно утомляет вас?
— Час-два в день — это не работа, а удовольствие.
— Я обещал вашему… вокеру следить за вашим здоровьем. Неприятно не держать свое слово. Это нарушает гармонию. Идемте.
— Покажете меня своим личным докторам? — поинтересовалась Алиса, ковыляя за ним. — Или у вас имеется собственная диагностическая аппаратура?
Он улыбнулся ей уголками губ.
— Мой диагност — самый надежный в нашей вселенной. Прошу, сядьте сюда.
Алиса со вздохом опустилась в очередное удобное кресло-ловушку. Эйджелтянин неторопливо зажигал желто-белые свечи. Она огляделась — стены и потолок, обитые черным бархатом словно поглощали свет.
— Похоже, сейчас состоится спиритический сеанс, — заметила Алиса. — Вы практикуете черную магию, хозяин?
Он сверкнул золотыми глазами.
— Не знаю, как это именуется на вашей планете…
Наклонился над маленьким круглым столиком, столешницу которого представляла вогнутая прозрачная чаша с серебряным ободом. Когда отступил, Алиса увидела лежащий в углублении Глаз.
— Ох, нет! — вскинулась она, поспешно пытаясь выбраться из кресла. — Вы не заставите меня снова смотреть в него!
Эйджелтянин стоял рядом со столом, пряча скрещенные руки в широких рукавах одежды. Его глаза светились.
— Вы разделяете суеверия необразованных невежд?
— Не знаю уж, насколько я образована, — ворчала Алиса, все еще воюя с креслом, — но только я не пресытилась еще своим бренным существованием…
— Успокойтесь, леди, — сказал эйджелтянин с легкой насмешкой. — Не вы будете смотреть в него, а он сегодня взглянет на вас.
— А есть разница?
— Он вовсе не похититель и не копилка душ, как вам, видимо, представляется. Вы ничего не потеряете, а только приобретете. Позвольте вам заметить — не я выбираю тех, кто ему интересен.
— Ну, а при чем тут мое здоровье? — подозрительно спросила Алиса, сползая на самый край кресла. — Он что, еще и врач по совместительству?
— Он… — эйджелтянин положил руку на серебряный ободок, слегка коснувшись пальцами Глаза — показалось ли, что тот потянулся навстречу ласке, словно живое существо? — Он тонко чувствует все вибрации духа и физического тела и может подсказать нам, какой ваш орган требует лечения…
— Любой, — проворчала Алиса.
— Считайте его… древним рентгеном.
Она передернулась.
— Бр-р! Варварская процедура! Хотите сказать, он просветит меня, а потом выдаст картинку моих потрохов?
— Ментальную картинку. Он передаст ее мне.
— Ну-ну, — проворчала она. — Может, вам пора подрабатывать диагностом с ним на пару?
Эйджелтянин шутки не принял. Он вообще не понимал шуток.
— Нет. Это лишь для вас, леди.
— Ну… и что я должна делать?
— Сядьте, расслабьтесь и смотрите на него… — услышав подозрительное хмыканье, добавил, — или не смотрите. Как вам будет угодно.
Всего угоднее ей было оказаться от них подальше. Но неистребимое любопытство победило. Она села поудобнее и уставилась на Глаз и хозяина Глаза.
Эйджелтянин свел руки, прикрывая диск. Сквозь неплотно сомкнутые пальцы начал пробиваться свет — мягкий, как свет затененной лампы, такой же теплый, желтоватый. Свет струился, будто воздух над нагретым пригорком в жаркий полдень. Алиса заморгала, и эйджелтянин сказал, не открывая глаз:
— Можете закрыть глаза, если устали.
Но она смотрела. Свет начал пульсировать — то ярче, то тусклее — словно между его ладоней билось открытое золотое сердце…
Вспышка пронзила глаза болью. Она зажмурилась — под веками танцевали пятна и тени. Когда Алиса вновь открыла глаза, свет струился вокруг, будто она попала в столб золотых танцующих пылинок. Она нерешительно протянула ладонь. Пылинки падали и таяли в руках, как золотые снежинки.
Это походило на сказку. На волшебную детскую сказку — зачаровывавшую, усыпляющую… Не гипноз, не магия, не вызов духов. Просто взгляд.
Она улыбнулась и шагнула вперед, сквозь золотую завесу…
Она лежала, свернувшись клубком в уютном кресле, положив ладони под щеку.
— Не хотите ли выпить, леди? — спросили ее. Она подняла глаза и потянулась — гибко и радостно, как после крепкого молодого сна. Сделала пару глотков из поднесенной чаши — освежающий, чуть кисловатый напиток.
— Спасибо.
Эйджелтянин поклонился, забирая у нее чашу. Глаза уже не было, а лицо его хозяина выглядело непроницаемым.
— Ну, как? — поинтересовалась Алиса, спуская ноги с кресла. — Когда мне готовиться?
Эйджелтянин моргнул.
— Готовиться?
— Ну, на тот свет?
Она опять забыла, что он не понимает шуток.
— Рано, — сказал он серьезно. — Слишком рано. Вы даже не представляете, до какой степени рано.
Он повернулся к ней спиной, неспешно укутывая чашу тяжелой блестящей тканью. Алиса сидела, свесив ноги. Смотрела в его спину. Долго смотрела, потому что эйджелтянин не торопился, тщательно разглаживал складки, поворачивал узор в симметричное положение относительно центра чаши и снова разглаживал…
— Он умирает, да?
Эйджелтянин не оглянулся, его руки двигались также медленно и плавно.
Наконец ткань была приведена в требуемое положение, и он повернулся.
— Да, — ответил просто. — Наверное, он просто стар. Он почтил честью нашу семью несколько тысячелетий назад.
— Вы… и что, ничего нельзя сделать?
— Почти всю мою жизнь мы пытались… мы даже намекнули об этом другим семьям и поняли, что такое происходит везде.
Она смотрела на него. Легендарный Глаз эйджелтян, хранилище памяти и, как поговаривают, душ… То ли живое существо, то ли неведомо когда и кем созданная машина, ставший гордостью, символом и радостью эйджелтян…
— Мне так жаль, — искренне сказала она.
Он кивнул, принимая ее сочувствие.
— Я думаю, вы сохраните мою тайну, леди?
— Разумеется.
— А я взамен сохраню вашу тайну.
— Тайну?
Эйджелтянин кивнул ей торжественно.
— Да. Я сохраню ее.
Неплохо бы еще знать, какую… Пока она раздумывала, как сформулировать вопрос, эйджелтянин уже склонился в низком поклоне, словно она была знатной леди, и открыл перед ней дверь. Ей оставалось только уйти.
Он вышел, рассеянно улыбнулся Алисе и ее верному охраннику.
— Ну что, закончил свои дела? — поинтересовалась Алиса.
Действительно — закончил. Можно сказать, ему очень повезло. Задание выполнено, и Али… она будет в безопасности. И совесть его будет спокойна. Он о ней позаботился.
