Ознакомительная версия.
Больше не было смысла ходить по домам. Осталось две расписки. Но Сашок уже знал: никто из тех, кто отдал душу дьяволу, не раскаивается и не хочет душу себе вернуть. Некоторые – потому что в душу не верят, другие, может, и верят, но хотят попользоваться жизнью сегодня. И им кажется, что судьба их, не будь дьявола, сложилась бы хуже, чем смерть.
С такими печальными мыслями Сашок вышел на улицу. Было темно.
До метро минут десять, такси здесь не поймаешь.
И Сашок побрел через рощицу, оставшуюся от прежней деревни, что была на месте новостройки.
Теперь в аэропорт, и улететь. Улететь и забыть. Забыть навсегда. А домой заходить? Там вещи. Нет, домой опасно – дома может быть засада.
Но засада была в той рощице, по которой шел Сашок.
Засада накинулась на него и стала молотить кулаками и рвать когтями. Было больно. Сашок отбивался, но упал, и его топтали. И шипели при этом, чертыхались.
Сашок вертелся, как уж на сковородке, рычал, кусался, отбивался и потом не выдержал и закричал:
– Хватит! Сдаюсь!
Но бить его не перестали. Били и дальше, пока сквозь помутненное сознание Сашок не услышал глубокий спокойный голос, который, казалось, проникал до печенок:
– Остановитесь. Хватит.
Сашок с трудом собрал себя по кускам, поднялся. Сюда, в рощицу, чуть проникал свет уличных фонарей. Метрах в пятидесяти проносились автомобили, проходили люди, но никто не слышал, никто не обращал внимания на то, как убивают человека.
Сашок напряг зрение, муть в голове начала проясняться. Его шатало. Он вытер рот: губы в крови, зуб шатается. Подбитыми глазами он стал различать лица. Но это все были не дьяволы, а люди, ему знакомые. Эдик Спикухин вытирал кулаки о пиджак, доцент Нечипоренко потирал нос – видно, Сашок ему зафинтилил. Были там еще два незнакомых мужика, видимо, хозяева расписок. И что странно – жена Нечипоренко, женщина без души. Ну и, конечно, Дарья Павловна. Только без Павлика.
Они стояли вокруг, грозные и утомленные.
А перед Сашком возвышался человек в черном костюме, товарищ Д. И глаза чуть светятся в темноте. А может, в них отражаются огни фонарей.
– Александр Иванович, – сказал дьявол, – надеюсь, вы меня узнали?
– Узнал, – сказал Сашок. Губы его еле двигались. – Вы тот самый товарищ Д.
– Вот именно. А теперь, дорогие мои добровольные помощники, вы можете спокойно расходиться по домам. Наши дружеские соглашения остаются в силе. Александр Иванович достаточно наказан и осознал свою вину, не так ли?
Сашок промолчал.
– Идите, идите, – приказал жертвам дьявол, и они послушно растворились в темноте.
– Здесь лавочка, – сказал дьявол. – Давайте отдохнем, перекинемся парой слов.
Голос грудной, глубокий, как у актера. Да не все ли равно, какой голос. Главное, что жив остался.
– Вы правильно сейчас подумали, – заметил товарищ Д., усаживаясь на лавочку и указывая Сашку место рядом с собой. – Хорошо, что жив! По глазам вижу, радуетесь. Это чудесно – ощущать себя живым. Я живу на свете уже семь тысяч лет и не устаю радоваться жизни. Вы, наверное, полагаете, что я вызвал моих подопечных, потому что не хотел марать рук. Или более того – боялся оказаться с вами лицом к лицу? Нет, мой милый чудак. Это урок мне. Каждый из них в ситуации с вами вел себя неправильно, наивно и даже глупо. Но сам факт того, что расписки были мною утеряны, вызвал в них некоторое недоверие к моему всевластию. А это недопустимо. Сомнений быть не должно. Всегда и при всех обстоятельствах они должны помнить, что они – блохи рядом со мной. Вам ясно?
– Мне ясно, – сказал Сашок. – Что вы, может быть, и не дьявол.
– Почему?
– А потому что, если ты всемогущий, зачем это доказывать?
– Чудесно, – сказал товарищ Д. – Великолепная логика. Надо запомнить ваши слова. Вы мне нравитесь.
– А вы мне нет.
– Как же я так оплошал в шашлычной, – вздохнул дьявол. – Ведь с первого взгляда было ясно – тот подонок не способен на благородные порывы. А все – неполная информация.
– Они вам про куртку сказали?
– Голубая куртка! Они мне все уши прожужжали этой курткой.
– Вы бы меня убили?
– Я и его не хотел убивать. Но рассердился.
– Я тоже на вас сердитый.
– Странно, – сказал дьявол. – Давайте думать объективно и трезво. Вы подбираете мой бумажник и, вместо того чтобы сдать его в бюро находок, как положено честному человеку, вы начинаете им пользоваться.
– Я хотел как лучше.
– Вы хотели как лучше вам, – сказал дьявол. – Я не говорю о том, как бесцеремонно вы вмешиваетесь в жизнь незнакомых вам людей. А говорю о том, что, отыскав в бумажнике червонец, начали воровать у меня деньги. А это недостойно.
Сашку стало стыдно, потому что одно дело спорить с дьяволом на равных, как противник с противником, а другое – оказаться в положении пойманного вора.
– Возьмите ваши деньги, – сказал Сашок, без всякого сожаления вынимая из кармана толстую пачку. – Здесь на десять рублей больше. Тридцать мне Спикухин дал, из них я на такси тратил.
– Не оправдывайся, Саша, – сказал дьявол. – Давай бумажник.
Сашок отдал бумажник.
– Скажи теперь, – сказал дьявол, вытянув длинные ноги и поблескивая золотым перстнем на безымянном пальце, – есть ли у тебя заветное желание?
– Душами не торгуем, – сказал Сашок.
– Достойный ответ. Но неубедительный, потому что на мой вопрос ты не ответил.
– Я и без тебя начну новую жизнь, – сказал Сашок.
– А с моей помощью куда интереснее.
– Нет.
– А в кино не хочешь сниматься?
– Нет.
– А машину «Волгу» не хочешь?
– Нет, нет, нет!
– Убедительно. Несмелый ты человек, Александр Иванович, без желаний, которые бы захватывали тебя как магнит.
– Все равно – нет.
– Тогда я тебе тоже скажу, – сказал товарищ Д. – Я ведь тоже не дьявол. Какой я, к черту, дьявол?
– А кто? – спросил Сашок.
– Допустим, инопланетянин. Испытываю человечество на прочность. На предмет вторжения.
– Не верю, – сказал Сашок. – У этих, инопланетян, три ноги. И они зеленые.
– Любопытное наблюдение, – сказал товарищ Д. – Видно, у тебя большой опыт общения с нами.
Сашок смутился. Опыта у него не было.
– А может, я фокусник, – сказал дьявол. – И деньги у меня фальшивые. Ты не расстраивайся.
– Я не расстраиваюсь, – сказал Сашок.
Дьявол раскрыл бумажник, поглядел внутрь.
– Тут все расписки? – спросил он.
– Какие не отдал, все.
– Ладно. Тогда прощай.
– Один вопрос, – сказал Сашок. – Можно?
– Валяй.
– Вам все про меня позвонили?
– У кого побывал – все. А что?
– И Тамара тоже?
– Какая Тамара? Я их по именам не помню. Они у меня под номерами проходят.
– Тамара Михайловна Невская. Она тут живет.
Ознакомительная версия.
