Надя быстро сунула куда-то тряпку и с готовностью подсела к столу.
— Новые точки есть? — Пичуев взглядом указал на карту.
— Да. Я узнавала. Последние письма любителей пришли из Калинина, Иванова, Рязани…
— Все то же самое! — Вячеслав Акимович нетерпеливо стукнул трубкой о пепельницу. — Рязань… Калинин… А где тысячи километров, Наденька?
— Но вы же рассказывали, да я и сама читала, что были случаи, когда передачи Московского телецентра принимались в Германии, Голландии, Италии.
— Вот именно случаи.
Капризны ультракороткие волны, но для того, чтобы на экране получить хорошую четкость, только они могут использоваться в телевидении. По своей природе такие волны приближаются к лучам света. Не проходят они сквозь толщи гор, густые леса, сквозь железобетонные строения в городских кварталах. Не могут они огибать кривизну земли. Вот почему антенна Московского телецентра поднята высоко над городом. Ее поместили на стопятидесятиметровую башню, построенную много лет назад талантливейшим советским инженером Шуховым.
Об этом сейчас думал радиоинженер Пичуев и, может быть, впервые в жизни пожалел, что Шухов не построил башню повыше.
«Впрочем, даже пятисотметровая башня не решает вопроса, — размышлял Вячеслав Акимович. — Все это давно известно. Только подняв антенну телепередатчика на много километров вверх, можно рассчитывать на большие дальности. А что, если поднять передатчик на горный пик? Пусть этим займутся студенты, наблюдая орлиных птенцов. Частный случай. Пустяки… Однако тут можно проверить…»
Надя Колокольчикова бесшумно ходила по лаборатории, стараясь не попадаться на глаза инженеру. Иногда она взглядывала на него и видела склоненную русую голову с непокорным клоком волос на затылке. Эта приподнятая прядь всегда придавала внешнему облику Вячеслава Акимовича выражение чего-то мальчишески трогательного и в то же время никак не вязалась с солидной внешностью ученого в очках, с дымящейся трубкой, крепко сжатой в левом углу рта.
Больше всего нравились Наде те немногие минуты, когда он снимал очки, отбрасывал трубку и смотрел перед собой изумленно-обиженными глазами, будто видит мир вовсе не таким, каким он ему представлялся до этого.
— Куда исчезли ваши друзья? — неожиданно спросил Пичуев.
— Какие друзья? — Надя заморгала непонимающе.
— Будто я и не знаю! — Инженер скупо улыбнулся. — После меня вы с этими «изобретателями» два часа беседовали. Я, конечно, не любопытен, но бывают случайности… Сегодня утром волей-неволей заинтересовался одним телефонным разговором… — Он помолчал, заметил пепел на колене, небрежно стряхнул его. — Извините, но я оказался в соседней комнате. Короче говоря, когда они должны позвонить?
— Обещали вечером, после испытаний. — Надя смущенно теребила поясок халата. — Сегодня проверка на дальность.
— Это мне и нужно. Понимаете, Надюша… Хотелось бы договориться с третьей лабораторией, чтобы проверить одну занятную комбинацию насчет дальности… Больше того — я хочу кое-что поручить этим студентам. Как их зовут?
Надя наморщила лоб. Нет, невозможно вспомнить.
— Одного зовут Женя… Женя… — повторяла она.
— Довольно! Обязательно перепутаете… Они вам говорили, что едут в отпуск? Хотели взять передатчик в горы или куда там, на Каспий, что ли?
— Все еще спорят между собой. Куда поедут, неизвестно.
— Ну, ничего, мы им подскажем.
На соседнем столе задребезжал телефон. Казалось, он подскакивает от нетерпения.
Надя сняла трубку.
— Усиков? — удивленно переспросила она. — Простите, не знаю… Ах да, теперь вспомнила… Вы что? Шутите? — У Нади округлились глаза. — Не нашли? Это ужасно! — Она растерянно опустила трубку. — Вячеслав Акимович… Аппарат пропал.
— Опять фокусы?
— Да нет… честное слово, — растерянно лепетала Надя. — Ребята не знают, что делать. Целый год весь кружок работал… Вас просят…
Пичуев подошел к телефону.
— Что вы там натворили, изобретатели? — Он слушал, нервно поправляя очки, недовольно морщился. — Включается каждый час?
— Помогите им, Вячеслав Акимович! — упрашивала Надя, беспокойно бегая пальцами по столу, машинально искала тряпку и не находила ее. — Пусть сюда приедут… Вы же сами хотели…
Инженер нетерпеливо махнул рукой.
— Хорошо, только мигом! — Он бросил трубку на рычаг и, вытащив из кармана счетную линейку, застучал ею по спинке кресла. — Мальчишки, молокососы! А туда же, в исследователи лезут… Скажите на милость, аппарат потеряли! Девчонке и то непростительно. — Быстро взглянул на лаборантку, смущенно крякнул и затих.
— Что же делать, Вячеслав Акимович?
Ни о чем не могла сейчас думать Надя, кроме страшного несчастья, постигшего ее новых товарищей. Казалось, случись с ней такое — она умерла бы тут же. Разве можно после этого жить? Ужасно!
— Ахать нечего! — пробурчал Пичуев. — Быстро закажите пропуска.
Он досадовал на ребят и больше всего на себя. Какое ему дело до них? Глупейшая история! В то же время инженер не мог оставаться безучастным, он чувствовал это и злился… Может быть, потому, что хотел предложить студентам интересные испытания? Сейчас, без аппарата, этого сделать нельзя… Нет, испытания здесь, ни при чем. Просто инженер Пичуев искренне встревожен. Телепередатчик, построенный студентами, довольно ценная конструкция, но ее можно повторить… Страшно другое: доверие коллектива не восстанавливается так скоро. Они могут навсегда потерять его, потерять так же, как и свою счастливую звезду «Альтаир».
Давно погасла трубка, затихли голоса за дверью. Давно уже все ушли из института, только Надя и Пичуев задержались в лаборатории, ожидая студентов. И думал Пичуев не о проблеме дальности, а совсем о другом, не связанном ни с интересами Института электроники и телевидения, ни с личными интересами самого инженера, и думы эти были неотвязны, тревожны.
Чтобы освободиться от них, Вячеслав Акимович снова вспоминал о проектах дальней передачи телевидения, о высокочастотных кабелях, которые предполагалось тянуть из Москвы в другие города, чтобы по этим кабелям передавать московскую телевизионную программу местным телецентрам. Инженер прикидывал, сколь дорого это может стоить, вспоминал еще об одном способе — с применением ретрансляционных точек, когда по цепочке радиостанций, будто эстафетой, бежит волна из Москвы… Он думал и о других возможностях дальней передачи, все они были ему давно известны, но ни один способ его как следует не удовлетворял… Мысли вновь и вновь возвращались к маленькому автоматическому передатчику, который сейчас путешествует в чужой машине и подает сигналы о помощи: «Верните меня, верните!»
