— Ну, вы к нам несправедливы, — с удивительным дружелюбием журчит Тарханов. — Разве командир Панин похож на эксплуататора? Кроме того, вы зря полагаете, что центр космонавтики затратил на вас большие средства. Только зарплата, питание и очень незначительный расход на инструктаж. Слава богу, вы мастер своего дела, монтажник экстра-класса, станция гордится вами… Кстати, где вы так научились вакуумному монтажу? И получили диплом бригадира?
Расчет психолога был верен: простая финансовая выкладка, и несколько слов восхищения подействовали на простодушного Альгадо. Он ответил еще ворчливым тоном, но уже намного спокойнее:
— Был на американской орбитальной платформе «Джефферсон», собирал ремонтные доки… Ну, еще варил антенны мирового спутника — телетранслятора… Диплом получил на полигоне в штате Юта.
— Видите, как здорово, с вашим ли опытом так расслабляться после случайной аварии! Будете собранней, только и всего. Кстати, — тут Семен стал совсем сахарным, — я мог бы оказать вам одну услугу, на это моей власти хватит… Хотите — пошлю корабль за вашей женой? Пусть поживет здесь неделю, две… поухаживает за вами!..
— Не захочет, — вздохнул Хосе; был он отходчив, как и полагается столь пылкой натуре, и уже с полным доверием взирал на важного чиновника с Земли.
— Почему? Разлюбила, что ли? — В голосе Семена прозвучала нотка мужской солидарности. — Вот увидит вас здесь, в госпитале, сразу оттает. Сердце не камень!
— Не в этом дело… Эстрелья не полетит, я ее знаю. Боится.
— Странно. Сейчас это совершенно безопасно, комфортабельно, да и расстояние пустяковое!
— Космоса боится, — прошептал Альгадо. — Недавно стала бояться. А я — здесь, не могу даже приструнить. Подружки ее затаскивают на собрания к этим… сектантам, что ли… — Бригадир наморщил лоб и проговорил с величайшим презрением: — «Общество Адама»!..
«…Вы отдохнули, полностью отдохнули, — как никогда в жизни… К вам возвращается ваше тело… Мышцы упруги, руки и ноги полны силы, во рту свежо, голова ясна… Вы никогда так хорошо себя не чувствовали! Хочется работать. Вы можете сейчас свернуть горы!..»
Тускнеет пляска света, переливающихся многоцветной сетью бликов и фигур. Пелена, окутывавшая сознание, тает как туман. Голос главного гипнолога бодр и звонок, он велит проснуться, вскочить, радостно ворваться в жизнь. Сеанс окончен. И сразу же отчетливо, во всем разнообразии выстраиваются факты опроса больных. Образуют стройное единое сооружение, увенчанное бесспорным выводом. Что за чудесная штука — гипнотерапия! Действительно, голова работает вдесятеро лучше, чем обычно…
А если внушать под гипнозом нечто мрачное, злобное; опустошенность души, ненависть к миру, к собственной работе?
Нет, нет, еще раз, по порядку…
Хосе Альгадо, честный парень из Венесуэлы, великолепный специалист-монтажник, появляется на астероиде с исключительно простой целью — привезти как можно больше денег. У Хосе — неработающая жена, двое малышей, престарелые родители и куча родни, которой тоже надо помочь. Итак, стимул для ухода в космос достаточно однозначный и мощный. То же самое касается и бульдозериста, Мохаммеда Насими, сына и внука нищих феллахов, многодетного отца. Третий «центр излучения», Чандра Сингх, фанатик науки. Все трое вступили на суперстанцию без малейших колебаний. Все трое — проверенные, испытанные работники; их психическое равновесие вне сомнений. Действие пустоты и невесомости, мертвых пейзажей астероида? Но вокруг множество куда более слабых людей. Та же фру Энгстрем. Юнцы с электроцентрали. Шестидесятипятилетний Антон Корчак, библиотекарь, правдами и неправдами добившийся места на станции. Все они здоровы, веселы и вполне работоспособны. Значит…
…Значит, существует некий «фактор икс», влияющий выборочно. Трое подвержены «фактору икс» — Альгадо, Насими, Сингх. Лица, находящиеся в радиусе примерно ста метров от них, получают «опасную дозу» биотоков больного мозга. Сначала падает настроение, затем — трудоспособность, наконец человек приходит к порогу душевного заболевания…
…Как остроумно разъяснил Семен механику этого воздействия! Они там, на Земле, нашли разгадку, соединив пути познания, традиционные для Востока и Запада; аппаратный эксперимент и опыт древних корейских медиков. «Излучение» возбуждает чувствительные ядра системы Кенрак, — той самой «четвертой», энергораспределительной системы человека, которая обеспечивает успех иглотерапии. Давно известно, что ядра эти, или тельца Ким Бон Хана, обладают способностью аккумулировать электроны. Вероятно, одни центры Кенрака принимают биоизлучение, кодированное положительными эмоциями. Другие ловят «волны» невроза, страха, агрессивности…
…Не отвлекаться! При чем здесь Кенрак?.. Воистину профессиональная ограниченность. Сейчас надо быть не столько врачом, сколько следователем…
Незаметно для себя Марина встала с кушетки. Походить бы по кабинету, ритмом шагов «завести» себя, подхлестнуть мысль — не позволяет притяжение… Того и гляди, с размаху влипнешь в стену. Сесть за стол, расслабиться. Вот так. Можно «рисовать» что-нибудь на экране терминала. Цветы, пчел. Соты для пчел. Геометрические фигуры.
…Итак, примем пока что вариант гипноза. Сознательной злой воли. Это уже сдвиг. Можно понять таинственность Тарханова…
Предположим, что на Земле, перед отправкой на станцию, кто-то нечувствительно ввел в психику Альгадо, Насими и Сингха программы чудовищных фобий. Современная медицинская техника — электростимуляция, химиотерапия, — позволяет творить и не такие чудеса. Или даже проще — «программисты» выявили у каждого из троих следы подлинных житейских трагедий, тлеющие угольки боли и создали в мозгу некие пусковые механизмы, включатели. Гипнотический «пароль», пробуждающий фобию, может быть каким угодно. Самое безобидное словосочетание, игра красок, музыкальная фраза…
Стоп! Этот сигнал должен быть сугубо неземным. Из числа воздействий, имеющихся только на астероиде. Иначе фобии сработали бы еще перед отправкой, и троица «запрограммированных» никогда не попала бы на станцию. Что же это? Что? Может быть, в самом деле, набор специфических признаков: чернота, масса не по-земному густых и ярких звезд, невероятная легкость, тиски скафандра, резкие линии скал, не смягченные водой и ветром?
Вряд ли. В таком случае программы сработали бы в первый же день. Поскольку в начале пребывания новичков на астероиде, в адаптационный период, контроль особенно строг — Марина моментально выявила бы нарушения…
Следовательно, сигналы, пробуждающие страх и злобу, подавленность и истерическое нетерпение, начинают поступать не сразу. Возможно, очаг разжигается постепенно, день за днем… День за днем… Пока не наступает критический скачок. Снятие барьера…
