Ознакомительная версия.
Другие люди ныряют на мелководье и поднимают со дна плодородный морской ил в корзинах. Может быть, это и не ил, но пахнет он препротивно. Остальные занимаются земледелием или военными упражнениями. Некоторые готовят новую Великую Революцию и никто этому занятию не мешает. Последняя Великая Революция свершилась здесь четыре года назад.
Все жители острова похожи друг на друга. Я постоянно ошибаюсь, видя в каждой женщине Керри. Вначале я объяснил это сходство вырождением нескольких тысяч людей, оторвавших себя от человечества, но потом стал думать иначе.
На Острове нет кладбища, нет и отдельных могил. Более того, здесь нет и стариков. Все молоды, здоровы и красивы. По мощеным улицам бегает немало крепких малышей. Местные жители объясняют это просто: он уверены в собственном бессмертии. Я могу поверить по многое, но не в это, поэтому я пытался проверить эту сказку. Никто из взрослых не назвал мне свой точный возраст – бессмертные лет не считают; я называл события мировой истории, никто не слышал об этих событиях.
Мое приглашение на остров оказалось настоящим. Нашлась даже копия того странного письма.
Письменность здесь несколько отклонилась от мировой линии развития, в частности, здесь исчезли знаки препинания. Когда-то эти знаки были отменены декретом президента, как бесполезные. Никто не помнит, как давно это случилось. Понятно, счета лет здесь не ведут. Здешний президент – похоже, человек простой, не заносчивый. Я приглашен к нему в гости. Завтра за мной пришлют машину.
Мы ничего не говорим вот уже несколько минут. Клубящийся жаркий полдень заглядывает к нам на балкон, но не решается войти, пугаясь мягкой струящейся тени широких виноградных листьев. На деревянных перилах балкона кто-то выцарапал имя – может быть, свое, может быть, чужое – Энн. Странно, но это успокаивает, лишает желаний, упрощает жизнь. Двор внизу вымощен каменными плитами; плиты лежат не плотно, погруженные в зеленые пушистые квадраты разрастающейся травы. В центре двора травы немного, но по краям вечная природа окончательно расправляется с бренным творением рук человеческих. Через двор изредка проходят люди в форме. У самых ворот сидит женщина с девочкой на руках. Как все женщины здесь, и мать, и дочь, похожи на Керри, но не очень из-за полноты. Зато друг на друга они похожи, как два фотоснимка, сделанные с одного негатива. Дочь держит на коленях куклу, тоже пухленькую и очень похожую на свою хозяйку.
Я рассматриваю эту идиллию без всякой нежности или других добрых движений сердца. Для меня эта троица – символ бесполезности в жизни. Ты рождаешься в муках, живешь в муках и умираешь в муках только затем, чтобы создать точную свою копию, которая тоже не будет знать ничего, кроме мук – больших или меньших, иногда называемых счастьем – и тоже создаст новую копию себя. И так без конца. Без цели. Без смысла. Без спасения.
В траве лежит ярко-рыжая кошка с котятами. Котята переползают через нее, падают, переползают снова. Ее голова поднята и неподвижна; взгляд спокоен, как взгляд сфинкса. Эти огоньки жизни притягивают меня гораздо больше; мне кажется, я уже люблю их, хотя смогу забыть через минуту.
Мария нарушает тишину:
– Почему вы молчите?
Я отвечаю своим мыслям:
– В человеке так мало любви, что ее хватает лишь на маленьких созданий, например, на кошек.
– Совсем напротив. Человек переполнен любовью, как чаша. Любовь переливается через край и ее капли падают на братьев наших меньших.
– Это совершенно религиозная точка зрения может быть у меня?
Мария – президент Острова. То, что президент оказался женщиной, было для меня совершенной неожиданностью. Мария еще и глава здешней религиозной общины: Великая Сестра Церкви Воскресения. Мария так похожа на Керри, что мне страшно смотреть в ее сторону. Почему-то Керри, распыленная в сотнях чужих лиц, притягивает меня сильнее, чем настоящая Керри. Душа всегда стремится к невозможному – к звездам, к любви, в истине – а находит лишь деньги, секс и сводки последних новостей. Жаль.
– А какая же еще точка зрения может быть у меня? И чего вы, собственно, хотите?
– Я хочу, чтобы вы рассказали мне правду. Вы сможете сделать это лучше, чем кто-то другой.
– Хорошо, может быть, вы здесь именно для этого.
– А что означают слова «может быть»?
– Может быть, это веление судьбы, но мы ведь не знаем, чего хочет провидение. Вы верующий человек?
– Немного.
– Немного. Тогда истины, которые я сообщу вам, не особенно обидят вас. Наша церковь – церковь Святого Воскресения – утверждают догматы, которые вы, возможно, и не примете сердцем вначале. Известно ли вам, что Сын Божий воскрес в субботу, на день раньше того часа, когда Мария из Магдалы вошла в его гробницу?
– Мне это кажется не совсем вероятным. Но я слушаю вас.
– Вы спросите, а где же он находился в субботу, и почему он не явился раньше своим ученикам. Дело в том, что сразу же после своего воскресения он посетил наш остров, который с тех пор носит это имя. На острове он явился человеку по имени Взок и дал ему дар бессмертия. Взок почитается у нас как главный святой. С тех пор люди на острове вечно молоды, но не все люди, а лишь те, кто приобщился к нашей вере и строго блюдет все ее предписания. Иногда встречаются отступники, но они быстро умирают, наказанные гневом божьим.
– А почему же вы не несете свой дар всему человечеству?
– Человечество погрязло в грехах. Как только человек из вашего греховного мира встречается с просветленным братом церкви Святого Воскресения, он умирает.
– А если встречается с просветленной сестрой?
– Мне не нравится ваша ирония. Это не имеет значения: после встречи с членом на-шей церкви грешник всегда умирает.
– Тогда у меня есть к вам два вопроса: первый, почему все члены церкви так похожи друг на друга, и второй, почему погибла девушка, отправлявшая почту?
– На это нетрудно ответить: каждый человек, принявший нашу веру, становится подобен своим братьям, вначале душой, затем и телом; что касается второго вопроса, то мы бессмертны лишь в том отношении, что мы не стареем. Мученическая же смерть может стать уделом каждого. Люди, которые совершили тот грех, сейчас на острове, они не будут допущены в семью святых братьев и потому скоро умрут. Вы сами увидите это.
– А зачем был приглашен я?
– Дело в том, что Остров Воскресения есть средоточие всего лучшего на Земле, поэтому будет правильно, если лучшие и известнейшие люди планеты посетят нас и примут нашу веру.
– Я не могу причислить себя к лучшим или известнейшим людям планеты.
– Нами прочитано все, что писали о вас газеты.
Ознакомительная версия.
