— Сэм, посмотри правде в глаза, — бесстрастно сказала Фредерика. — Нет у него никаких хозяев. Нет, и не было никогда.
— Не может быть! — Пилот бросил испуганный взгляд на Даркингтона. — Хью, ты же биолог! Неужели ты этому веришь?
Даркингтон покусал губы.
— Боюсь, Фредди права, Сэм.
И тут в их наушниках раздался громкий смех Фредерики. Хью даже испугался, что у нее истерика.
— А знаете, что это за машина посреди пещеры? Вон та здоровенная туша, вокруг которой этот придурок все время вертится? Я вам сейчас скажу… Это его жена!
Она замолчала, но ее смех еще долго отдавался эхом в наушниках мужчин.
Даркингтон взглянул на роботов. Второй был мало похож на первого — маленький рост, корпус раза в два шире, целых восемь коротеньких ног — о быстроте и ловкости тут говорить было нечего. Радиоантенна, оптические детекторы и руки, правда, не четыре, а две, были такие же, как и у их двуногого похитителя. Но больше всего бросалось в глаза неимоверное количество всевозможных трубок и шлангов, которые тянулись ко столь же многочисленным навесным блокам второго. Большая часть его корпуса была покрыта отполированными до блеска пластинами голубоватого металла.
И действительно… эти двое двигались так, словно…
— Похоже, ты и тут права, — сказал, наконец, Даркингтон.
Куроки с силой ударил кулаком по земле и выругался.
— Извини, Фредди, — сразу же сказал он. — Сорвалось с языка. Но объясни, Бога ради, на что ты намекаешь? Может, тут нет ничего страшного…
— Мы можем только строить догадки, Сэм, — проговорил Даркингтон.
— Ну так стройте! Я слушаю!
— Речь может идти об эволюции роботов… Человечество исчезло с лица Земли, но после него остались роботы, и они постепенно…
— Бред, — сказал Куроки. — Это невозможно. Вы, ребята, просто спятили.
— То, что мы сегодня видели, никаким другим способом возникнуть не могло. Спонтанное зарождение жизни на основе металла невозможно. Только углерод может образовывать длинные молекулярные цепочки для хранения биологической информации. Но ведь возможно другое — электронное хранение… Вспомни, еще до нашего старта на Земле было полно всяких самовоспроизводящихся… Чего там только не было…
— Наверное, главную роль тут сыграли те самые морские роботы, которые добывали на шельфе сырье, — Фредерика говорила словно бы в полусне, глаза ее, не мигая, смотрели в сторону роботов. — Помните? Это же были полностью автоматизированные плавучие заводы, они и добывали, они и перерабатывали, обогащали — уран или марганец, в зависимости от специализации. Энергия шла от солнечных батарей. Загрузившись до отказа, они двигались в порт, под разгрузку, потом опять в море. Они были на редкость совершенны — инерционная система навигации, сотни тысяч датчиков, многократное дублирование всех важных узлов; чтобы комплекс всегда находился в оптимальном режиме, имелась даже система подстройки к изменениям микроклимата. В памяти центрального компьютера имелась информация о любой возможной неисправности; комплекс мог сам изготовить нужную деталь и сам мог ее заменить. На создание первого такого чуда ушло страшное количество денег, я уж не говорю о затратах на разработку и исследования. Но изготовленный однажды, такой комплекс не требовал ни цента дополнительных вложений. Он мог работать практически вечно, принося колоссальную прибыль… А потом человечество исчезло… А роботы-заводы остались. И они век за веком доставляли свой груз на опустевшие берега, в разрушающиеся порты. Так продолжалось долго, может быть, тысячи лет… — Фредерика содрогнулась всем телом, но быстро справилась с собой. Голос ее стал жестким, металла в нем было даже с избытком: — Теперь ты, Хью. Продолжай если можешь.
— Ну, в деталях я могу ошибиться, — осторожно начал Даркингтон. — Откуда мне знать, как происходит эволюция роботов. Но один отправной пункт у нас есть — память на магнитных носителях. Жесткое излучение могло повлиять на них так же, как оно влияет на органические гены, а в том, что радиации здесь было больше, чем достаточно, я не сомневаюсь. Короче, в один прекрасный день самовоспроизводящиеся роботы начали штамповать дефектные копии самих себя. Если мы говорим о морских, то наверное, эти уроды довольно быстро тонули. Естественно, некоторые копии были удачными, и, наконец, нашелся такой робот, который обнаружил, что есть в мире более богатый источник металла, нежели океан — это суша, на которой кишит прорва металлических роботов. Таким образом, суша была завоевана вновь, сформировалась определенная экологическая система, — а мы… Мы здесь просто невольные свидетели, абсолютно чуждые этому миру.
— Но откуда берется столько энергии? — спросил Куроки.
— От Солнца, очевидно. Солнечные батареи у них совершенны, я думаю, за столько лет могли отточить… А может быть, и электрет. Между прочим, здесь играет роль не только энергия, но и взаимозаменяемость деталей, то есть, фактически — органов.
— Что?
— Да-да. Посмотри, что валяется вокруг. Половина здесь — «объедки», остальное — запчасти. Представляешь, ты убил на охоте какую-то дичь, а потом взял и пересадил себе ее печень, например, потому что твоя собственная начала побаливать… Я просто уверен, что сейчас на планете такое — вовсе не редкость, а правило. Принцип «черного ящика» в наши дни был отлично известен. И я не вижу причин, по которым они не могли его унаследовать.
— А где они берут металл?
— От агрегатов с более низким уровнем развития. Цепочка начинается от неподвижных роботов, которые извлекают из среды металлы и запасают энергии больше, чем им нужно. То же самое касается и «растительности». Обмен веществ тут тоже должен быть своеобразным. Без серной и азотной кислот явно не обошлось, хотя для них нужна специальная изоляция, это во-первых, а во-вторых, я думаю, это не самые мощные реагенты из всех, что здесь участвуют. Сомневаюсь, что мы найдем что-либо, напоминающее наши вирусы, экосистема планеты, кажется, превосходно обходится без них. Напрашивается вывод, что форма существования разума на Земле, наблюдаемая нами сейчас, ничем не хуже той, к которой принадлежим мы сами. С той лишь разницей, что… Впрочем, так мы далеко зайдем.
— У них даже любовь есть, — усмехнулась Фредерика.
Даркингтон крепко сжал перчатку ее скафандра.
— Да, — сказал он, — вполне вероятно, что у наиболее сложных роботов воспроизводство стало прерогативой одной из форм, в то время как другие отличаются большей силой и ловкостью. Отсюда вытекает, что у них должны быть и психологические различия.
