Ознакомительная версия.
– Брось свои оправдания, – перебил я его. – Ошибаешься, думая, что они нужны созданному вами персонажу, говорящей двуногой декорации. Делай то, что должен. И если вдруг в далеком будущем опять надумаете воскресить Проповедника, будьте добры, не стирайте мне память о Терра Нубладо. Я не хочу помнить об этом проклятом симулайфе, я боюсь, что забуду Анабель. Этот мир недостоин ее, но иначе мы бы не встретились. – Я обнял девушку покрепче. Анабель подняла лицо и благодарно посмотрела на меня. И впервые за сегодня улыбнулась, лишний раз доказывая мне, что лучшей награды в память о туманном мире я выбрать не мог. – Пообещай, Патрик, что выполнишь мою просьбу. И мы будем с тобой в расчете.
– Я... сделаю так, как ты сказал, – заверил меня Мэддок. Заверение это не выглядело твердым, но я знал, что Мэддок хотя бы постарается. – И я попробую... помочь Полине с регистрацией. Мы начнем отключение с дальних провинций и оставим Кабеса напоследок. У тебя будет время... пообщаться с сестрой. Немного, но будет.
– Спасибо и на том, – кивнул я. Анабель обернулась, исподлобья глянула на отца, но промолчала. Благодарить его она не стала, но, кажется, Патрик все же немного реабилитировался в глазах дочери. Впрочем, как и в моих.
– Я бы не советовал тебе идти к точке «Феникс» через город, – продолжал Мэддок. – Те идиоты, что сходят с ума за воротами, явно останутся в Терра Нубладо до последнего, даже несмотря на наши просьбы покинуть симулайф во избежание возможных сбоев с алгоритмами выхода. Но слишком велико искушение стать свидетелем конца света... Есть более быстрый и безопасный способ попасть за городские стены. Следуйте за мной...
Патрик провел нас через зал и остановился напротив одной из больших картин-пейзажей, после чего подтащил стремянку, влез на нее и начал снимать картину со стены. Пока он занимался этим, я пригляделся и рассмотрел, что изображено на картине: участок высокой крепостной стены, примыкающие к ней лачуги оседлых и уходящие за ними вдаль лесистые холмы. Местность была мне незнакома, но по специфической форме нарисованных башен оборонного периметра стало очевидно, что художник писал свое полотно где-то в западном районе пригорода фуэртэ Кабеса. Назвать ракурс удачным было нельзя, да и место выглядело не слишком живописным, однако художник поработал с душой: все детали пейзажа были отображены тщательно и красочно.
Что задумал маэстро Гвидо, я приблизительно понял, когда он открепил от мольберта чистый холст и вместо него водрузил туда снятую с гвоздя картину.
– Это наш закрытый односторонний канал для служебных перемещений, – пояснил Патрик. – Нечто вроде телепорта внутри игрового мира. К счастью, пока еще функционирует. Надеюсь, как пользоваться шлюзом, ты уже догадался?
– Мистер Платт проявил любезность и продемонстрировал нам, как это делается, – ответил я.
– Тем лучше... Как окажешься на месте, двигайся по этой просеке. Она выведет тебя вон к тому холму. За ним будет овраг... – Гвидо водил рукой по картине, будто экскурсовод, разъясняющий посетителям картинной галереи замысел художника. Я тщательно запоминал маршрут, поскольку заплутать в незнакомых лесах было бы самой досадной оплошностью, которая могла испортить мне последние часы пребывания в Терра Нубладо.
– Все ясно, – сказал я, когда Патрик закончил. – Если не буду задерживаться, аккурат к утру доберусь.
– Я иду с тобой! – твердо заявила Кассандра.
– Леса кишат оседлыми, – добавил маэстро. – Лучше, если Арсений пойдет один. Так ему будет проще пробраться незамеченным. Да и возле точки «Феникс» тоже небезопасно... Ума не приложу, как ты собираешься встречаться с сестрой в такой обстановке.
– У Арсения прострелена нога, – возразила Кассандра. – В дороге ему может потребоваться помощь.
– Все в порядке, – успокоил я девушку. – Анна обманывала нас в чем угодно, но только не в эффективности своих колдовских зелий. До места дотяну, а там поглядим. А ты, Анабель, лучше бы предупредила Полину, когда можно будет пройти регистрацию. А потом возвращайся вместе с ней через точку «Феникс» – обещаю к утру навести вокруг нее порядок.
Со мной Анабель спорить не стала...
– Ну прощай, Патрик, – обратился я к Зануде перед тем, как воспользоваться шлюзом. То есть в буквальным смысле влезть в картину. – Будет возможность, передай благодарность Мануэлю Васкесу. За то, что он позволял мне столько времени топтать его грезы.
– Мануэлю Васкесу?.. – растерянно проговорил Патрик, почему-то оглядываясь на Моргана Платта. – Хм, ладно, передам... Когда встречу его... Да, прощай, Арсений Белкин. И тебе спасибо за все, что ты для нас сделал. Я, конечно, был несправедлив к тебе, но давай не будем помнить зла, хорошо?
И протянул мне руку.
– Договорились, – согласился я, пожимая ее. – Но мне-то проще: ведь я и так скоро ничего не буду помнить...
Наверное, со стороны это напоминало глюк обдолбанного ЛСД наркомана: человек пригибается и входит в картину, словно в оконный проем. Я даже ничего не почувствовал – просто перенес ногу через раму и поставил ее на землю уже внутри... непонятно чего. Потом осторожно, будто погружаясь в горячую ванну, пролез в картину сам. Перенося вторую ногу, я от волнения зацепился носком сапога за раму, споткнулся и упал. И только когда поднялся, набрался смелости оглянуться, совершенно не предполагая, что увижу у себя за спиной. Висящий где-нибудь на стене пригородного дома групповой портрет маэстро Гвидо и прорицательницы Кассандры?
Позади ничего не было. Даже стены. Я выпал на задворках какой-то лачуги прямо из воздуха – тоже наверняка впечатляющее получилось зрелище! К счастью, свидетелей моей материализации поблизости не оказалось, а иначе опять пришлось бы доказывать какому-нибудь скептику, что я не локо.
Не поверил бы. И правильно сделал, поскольку правда прозвучала бы для него куда безумнее...
«Здравствуйте, таинственная незнакомка, знающая мою девичью фамилию и оставившая мне свой номер. Вы меня очень заинтриговали. Однако удивлена, что вы выбрали столь древний способ общения. Ине припомню, чтобы когда-нибудь мне приходилось отсылать по видеомобу текстовые сообщения – оказалось, что это очень трудоемкое занятие. Поэтому не удивляйтесь, если госпожа Лагутина будет отвечать вам не сразу. Кто вы? Судя по всему, я тоже должна вас помнить».
«Здравствуйте, уважаемая Полина Лагутина. Вы меня совершенно не знаете, и мы с вами ни разу в жизни не встречались. Меня зовут Анабель Мэддок. Мне двадцать лет, и я живу в Лондоне. По причине врожденной немоты я не имею возможности нормально общаться с вами по видеомобу, поэтому мы и обмениваемся текстовыми посланиями. Мой отец– один из исполнительных директоров корпорации «Терра». Его имя – Патрик Мэддок. Недавно он или кто-то другой из «Терра» должны были связаться с вами, чтобы передать просьбу одного человека о встрече. Насколько я в курсе, вы отказались встречаться с этим человеком. Если это правда, то чем вызван ваш отказ?»
Ознакомительная версия.
