еще мокрые после душа.
– Совершенно уверен.
Они прошли по коридору, мимо казарм и душевых. Шарлотта напряглась, когда брат привел ее в комнату управления, и стянул с пульта управления лифтом пластиковые листы, и включил его. Шарлотта тупо уставилась на одну из станций, с джойстиками, индикаторами и экранами.
– Ты ведь можешь этим управлять?
Она стряхнула оцепенение, взглянула на него и кивнула:
– Да, если они включатся.
– Включатся.
Пока Шарлотта усаживалась, вспыхнула лампочка на управлении лифтом. Остальные станции были накрыты листами пластика, поэтому возникало чувство, будто в комнате слишком тихо и пусто. Но Дональд заметил, что на других станциях пыли нет. Здесь недавно работали. Он вспомнил, как подписывал распоряжения о полетах, каждый из которых обошелся очень дорого. Подумал о риске, что дроны могли заметить на экранах, поэтому им было необходимо летать в клубящихся облаках. Эрен особо подчеркнул, что все дроны одноразовые. По его словам, наружный воздух плохо на них действует и рабочая дальность у них невелика. Копаясь в файлах Турмана, Дональд размышлял, в чем тут причина.
Шарлотта щелкнула несколькими переключателями, нарушив тишину, и станция управления ожила, еле слышно шурша вентиляторами.
– Лифт работает довольно долго, – заметил он.
Дональд не сказал, откуда это знает, но вспомнил свой подъем в лифте много лет назад. Вспомнил, как от дыхания запотевало стекло шлема, когда он поднимался туда, где, как он надеялся, его могла ждать смерть. Теперь у него была другая надежда. Он вспомнил слова Эрскина о том, что жизнь на планете надо стереть начисто. Подумал о предсмертной записке Виктора для Турмана. Их проект был нацелен на возобновление жизни. И Дональд, то ли из-за безумия, то ли по какой-то другой причине, все более убеждался, что это усилие оказалось более точным, чем кто-либо мог представить.
Шарлотта настроила экран, щелкнула переключателем, и монитор загорелся. На нем отражался блеск стальной двери лифта, освещенной прожектором дрона и показанный его камерами.
– Так давно этим не занималась, – сказала она.
Дональд увидел, что ее руки слегка дрожат. Она потерла их, затем вернулась к управлению. Поерзав на сиденье, она отыскала ногами педали, потом настроила яркость монитора, чтобы тот ее не слепил.
– Я могу что-то сделать? – спросил Дональд.
Шарлотта рассмеялась и покачала головой:
– Нет. Так странно, что не нужно заполнять план полета или еще что-то. Сам знаешь, мне обычно давали цель.
Она взглянула на Дональда и улыбнулась.
Он сжал плечо сестры. Как хорошо, что она рядом. Кроме нее, у него никого не осталось.
– План полета очень простой: лететь как можно дальше и быстрее.
Дональд надеялся, что без бомбы дрон сможет улететь дальше и что его радиус не ограничен какой-либо программой. На пульте управления лифтом замигала лампочка.
– Дверь поднимается, – сообщила Шарлотта. – Кажется, я вижу дневной свет.
Дональд быстро отвернулся и выглянул за дверь в коридор. Ему показалось, что он что-то услышал.
– Проверка двигателя. Есть зажигание.
Она поерзала. Украденный для нее комбинезон оказался велик, и рукава сползали на руки. Дональд стоял за ее спиной и смотрел на монитор, который показывал облака, вихрящиеся над наклонной рампой. Он вспомнил этот вид, и ему стало трудно дышать. Пусковой механизм вывел дрон из лифта и переместил на рампу. Шарлотта щелкнула очередным переключателем.
– Тормоза включены, – сказала она, выпрямляя ногу. – Даю тягу.
Ее рука двинулась вперед. Камера чуть наклонилась, когда тяга стремилась пересилить тормоза.
– Я так давно не проделывала подобное без катапульты, – нервно произнесла она.
Дональд уже собрался спросить, проблема ли это, как сестра шевельнула ногами, и картинка на экране приподнялась. Металлическая шахта завибрировала и помчалась назад. Облака стали приближаться, пока не заполнили весь экран.
– Взлет, – бросила Шарлотта и тронула правой рукой ручку управления.
Дональд невольно наклонился, когда дрон заложил вираж и на миг показалась земля. Потом всё проглотили плотные облака.
– Куда лететь?
Она что-то включила, и на экране появилась местность, показанная радаром: только он мог пробить эти облака.
– Думаю, это не имеет значения. Просто лети вперед. – Он наклонился к экрану, разглядывая проплывающий на нем странный, но знакомый ландшафт. Вот огромные холмы, которые он помогал создавать. Вот башенка другого укрытия в центре углубления. Остатки партийного съезда – палатки, ярмарки и сцены – давно исчезли, съеденные витающими в воздухе крошечными наномашинами. – Лети по прямой.
Это была теория, безумная идея, но ему требовалось увидеть все собственными глазами, прежде чем он осмелится что-либо сказать.
Впереди уже заканчивалась местность с углублениями. Облака время от времени редели, позволяя на миг-другой увидеть землю. Дональд пытался разглядеть, что находится за углублениями, но тут Шарлотта отпустила рукоятку газа и протянула руку к шкалам и индикаторам.
– Так… кажется, у нас проблема. – Она пощелкала переключателем. – Давление масла падает.
– Нет. – Дональд всматривался в экран, земля на котором словно стала подниматься. Проблемы начались слишком рано. Если только он не упустил какую-то меру предосторожности. – Лети дальше, – прошептал он и машине, и пилоту.
– Теряется управление, – предупредила Шарлотта. – Словно все разболталось.
Дональд подумал о дронах в ангаре. Можно запустить другой. Но он подозревал, что результат окажется таким же. Может, его организм и устойчив к наружным опасностям, но не эти машины. Он вспомнил костюмы чистильщиков и то, как их материалы программировались, чтобы разрушиться через определенное время и в определенном месте. Невидимые уничтожители были настолько точны, что могли сработать, как только чистильщик подходил к холму, забирался на определенную высоту и осмеливался на подъем. Дональд достал платок, кашлянул в него и смутно вспомнил, как рабочие начисто драили шлюз после того, как его затащили в укрытие.
– Ты уже на краю, – сказал он, показывая, как последнее укрытие на радаре уползает за край экрана. – Еще чуть дальше.
Но если честно, он понятия не имел, насколько далеко нужно лететь разведчику. Быть может, облети он вокруг Земли и вернись в точку старта, этого все равно будет недостаточно.
– Падает тяга, – сказала Шарлотта, то лихорадочно щелкая переключателями, то хватаясь за рукоятки управления. – Второй двигатель отключился. Я в режиме планирования. Высота – двести двадцать.
На экране высота казалась еще меньше. Сейчас дрон летел уже за последними холмами. Облака редели. На земле виднелся какой-то шрам, возможно некогда бывший рекой. Черные палки, похожие на обугленные кости, торчали вверх заточенными грифелями, – наверное, это все, что осталось от деревьев. Или от стальных балок защитной ограды, съеденных временем.
– Лети, лети, – прошептал он.
Каждая секунда полета дарила новый вид, новую перспективу. Здесь был глоток свободы. Побег из ада.
– Камеры отказывают. Высота – сто пятьдесят.
Экран ярко вспыхнул умирающим электричеством,
