— Ну хорошо. Когда суд?
— Дэвид, я не хотел тебе говорить. Доктор Гардома сказал, что тебе нельзя волноваться.
— Не кудахтай, как курица, Верзила. Когда суд?
— Завтра в два часа дня по стандартному времени. Но беспокоиться не о чем.
— Позови Гардому, — сказал Старр.
— Зачем?
— Делай, что я говорю.
Верзила направился к двери. Вернулся он с доктором Гардомой.
Старр спросил:
— Есть ли причины, по которым мне нельзя будет завтра к двум часам дня встать с постели?
Доктор Гардома колебался.
— Я предпочел бы, чтобы вы полежали.
— Меня не интересует это. Если я встану, я не умру?
— Вы не умрете, даже если встанете немедленно, мистер Старр, — обиженно ответил доктор Гардома. — Но я не советую.
— Хорошо. Передайте доктору Певерейлу, что я буду на суде над Верзилой. Вы ведь знаете об этом?
— Да.
— Знают все, кроме меня. Верно?
Вы были не в состоянии…
— Скажите доктору Певерейлу, что я буду на суде. Пусть без меня не начинает.
— Скажу, — ответил Гардома, — а вам теперь лучше поспать. Идёмте со мной, Верзила.
Верзила пропищал:
— Ещё одну секунду.
Он быстро подошёл к кровати друга и сказал:
— Слушай, Счастливчик, не расстраивайся. У меня ситуация под контролем.
Брови Дэвида приподнялись.
Верзила чуть не лопнул от важности.
— Я хотел удивить тебя, чёрт возьми. Я могу доказать, что не виноват в том, что Зертейл сломал себе шею. Я разгадал этот случай. — Он поколотил себя в грудь. — Я! Я сам! Верзила! Я знаю, кто виноват.
Старр спросил:
— Кто?
Но Верзила негодующе возразил:
— Нет! Я ничего не скажу! Хочу показать тебе, что у меня есть не только кулаки, но и ум. На этот раз я даю шоу, а ты зритель. Узнаешь на суде.
Маленький марсианин сморщил лицо в радостной улыбке, слегка протанцевал к двери и в сопровождении доктора Гардомы вышел с торжествующим видом.
На следующий день незадолго до двух часов Старр вошёл в кабинет доктора Певерейла.
Все уже собрались. Доктор Певерейл сидел за своим старым загромождённым столом, он приветливо кивнул, и Дэвид серьёзно ответил:
— Добрый день, сэр.
Всё очень напоминало вечер банкета. Здесь, конечно, был и Кук; как всегда, он выглядел озабоченно и чуть больше обычного осунулся. Сидел он в большом кресле справа от доктора Певерейла, а Верзила почти утонул в таком же кресле слева.
Был здесь и Майндс, его худое лицо мрачно дергалось, он сплетал и расплетал пальцы и изредка начинал постукивать ими по коленям. Рядом с ним сидел флегматичный доктор Гардома, он неодобрительно взглянул на вошедшего Дэвида. Присутствовали и все старшие астрономы.
В сущности, отсутствовал лишь один человек из тех, что были на банкете. Зертейл.
Доктор Певерейл сразу начал в своей вежливой манере:
— Мы можем начинать. Вначале несколько слов для мистера Старра. Я слышал, что Верзила назвал предстоящую процедуру судом. Пожалуйста, имейте в виду, что это не так. Если суд и состоится — а я надеюсь, этого не будет, — то пройдёт он на Земле с участием квалифицированных судей и с соблюдением всех требований закона. Мы просто собираем данные для отчета Совету Науки.
Доктор Певерейл переложил несколько предметов на своём столе и сказал:
— Позвольте объяснить, почему необходим подробный отчет. Во-первых, благодаря смелой вылазке мистера Старра на солнечную сторону саботажник, мешавший осуществлению проекта доктора Майндса, остановлен. Он оказался роботом сирианского производства, теперь он полностью выведен из строя. Мистер Старр…
— Да? — спросил Дэвид.
— Вопрос настолько важен, что я взял на себя смелость расспросить вас, когда вас только привезли и вы находились в полубессознательном состоянии.
— Я хорошо помню это, — ответил Счастливчик.
— Не подтвердите ли некоторые свои ответы для протокола?
— Хорошо.
— Прежде всего, есть ли здесь другие роботы, кроме погибшего?
— Робот об этом ничего не говорил, но думаю, что других нет.
— Но он не говорил, что действует на Меркурии в одиночку?
— Нет.
— Значит, могут быть и другие?
— Не думаю.
— Это только ваше мнение. Робот не говорил, что других нет.
— Не говорил.
— Хорошо. Сколько же сирианцев участвуют в этом?
— Робот не сказал. Ему приказали не говорить об этом.
— Он сказал, где размещается база сирианцев?
— Он не говорил об этом и вообще не упоминал сирианцев.
— Но ведь он сирианского производства?
— Он признал это.
— Ага! — Доктор Певерейл невесело усмехнулся. — В таком случае очевидно, что на Меркурии есть сирианцы и что они действуют против нас. Совет Науки должен быть немедленно извещен об этом. Нужно организовать поиски, и, если они окажутся безрезультатными и сирианцы успеют покинуть планету, должны быть приняты дополнительные меры против сирианской опасности.
Кук беспокойно вмешался:
— Есть ещё вопрос о туземной меркурианской жизни, доктор Певерейл. Совет должен быть информирован и об этом. — Он обратился ко всем присутствующим: — Вчера мы захватили одно такое существо и…
Старый астроном раздраженно прервал его:
— Да, доктор Кук, Совет будет проинформирован об этом. Тем не менее самый важный вопрос — опасность со стороны сирианцев. Остальными вопросами придётся пожертвовать во имя непосредственной опасности. Например, я считаю, что доктор Майндс должен отказаться от осуществления проекта «Свет», пока Меркурий не станет безопасным для землян.
— Подождите! — сразу воскликнул Майндс. — Сюда вложено столько денег, сил и времени…
— Я сказал, пока Меркурий не будет в безопасности. Я не предлагал навсегда отказаться от проекта «Свет». И поскольку самое важное — вопрос безопасности, нужно, чтобы сенатор Свенсон не ставил нам палки в колеса из-за этого проекта.
Старр сказал:
— Вы хотите дать сенатору козла отпущения в виде Верзилы, связанного по рукам и ногам. А пока он будет цепляться к Верзиле, можно будет обезопасить Меркурий от сирианцев.
Астроном поднял свои седые брови.
— Козел отпущения, мистер Старр? Я только представлю факты.
— Ну давайте, — сказал Верзила, беспокойно ёрзая в кресле. — Вы получите все факты.
— Хорошо, — сказал доктор Певерейл. — Начнем с центральной фигуры, если не возражаете. Будьте добры, расскажите своими словами, что произошло между вами и Зертейлом. Рассказывайте своими словами, но я оценил бы краткость. И помните, это расследование записывается на пленку.
