- Как вообще... такое возможно?.. - почти шёпотом произнесла всё ещё пребывающая в ступоре Наталья. Она с большой тревогой, не смотря на все заверения, следила за вознёй в кабине мчащегося на приличной скорости автомобиля.
- Дык браслет жа! - веско сказал Пашка и причмокнул губами. - Он ещё и не то могёть!
Наталья метнула в его сторону неодобрительный взгляд и её глаза вновь вернулись к изображению на экране.
Я почувствовал на своей шее тёплое дыхание и оглянулся. Это была Настя. Она неслышно подошла сзади и, присев на стул рядом, с едва заметной улыбкой следила за происходящим. Я повернулся и обнял её за плечи. И сразу почувствовал её внутреннюю неустроенность.
"Ну? Чего ты?" - легонько встряхнул я её.
"Да так... - зябко повела она плечами и переменила тему, подбородком указав на экран: - Ловко это у тебя выходит".
"Да уж! - хмыкнул я. - Экзамен сдаю. На чудотворца!"
- Ну так! - нарушил затянувшуюся паузу отец семейства. - Надеюсь, там всё будет нормально? - Он кивнул на экран.
- Абсолютно! - уверенно заявил я.
- Тогда, - повернулся он к супруге, - давай, мать, соображай на стол! Хай себе катаются. Потом поедят. Гостей надо покормить.
- Ещё чего! - сказал я. - Сегодня мы угощаем!
Я на мгновение сосредоточился и, когда угощение возникло на столе, за секунду до этого застеленном всего лишь застиранной скатертью и видавшей виды клеёнкой, Наталья охнула и села на табурет. Благо, он рядом оказался.
Пашка, однако, воспринял это как должное. Он только ещё раз выразительно глянул на жену, задрал кверху указательный палец и, потрясая им, назидательно прогнусавил:
- Брасле-е-ет! - И усы его довольно встопорщились.
Потом его палец изменил направление и основательно увяз в недрах "нехилого закусона", как он тут же окрестил моё угощение.
Наталья недоверчиво спросила:
- Это что же?.. Всё настоящее?..
На что Пашка довольно промычал, насколько позволял набитый едою рот:
- Проверено! Мин нет! - И хрюкнул: - Ну, чё телитесь? Ей богу, как не родные! Присоединяйтесь!
Трапеза наша затянулась довольно надолго. Сочетая приятное с полезным, мы расположились за столом так, чтобы иметь возможность наблюдать за нашими маленькими героями. Я старался время от времени разнообразить ландшафт, через который пролегала автотрасса. Теперь она уже не была уныло-однообразной прямой, а безбожно виляла между нагромождениями скал, внезапно выраставших из-за горизонта, перелетала по ажурным мостикам через бездонные пропасти, вызывая дружный писк пассажиров и тревогу на лице Натальи, у которой при виде всего этого кусок в горло не лез. Чтобы ей было поспокойнее, я придвинул плоскость экрана почти вплотную к автомобилю и теперь до малышей было рукой подать - каких-то три-четыре метра. Хорошо была слышна их беззаботная болтовня и возникавшие по ходу импровизированные игры. Чувствовали Сашка с Женькой себя на седьмом небе. Ещё бы! Вне всякого сомнения, это происшествие будет самым ярким впечатлением их небогатого событиями детства. Когда бы ещё они смогли так запросто пообщаться с героями мультфильмов, виденными лишь на экране телевизора? Телеэкран сам по себе - непреодолимая преграда, стена, и за этой стеной сказка всегда жила самостоятельной жизнью. А теперь они оказались в самой её гуще и могли менять правила игры по своему усмотрению.
Мечта "Зени", как он себя называл, всё-таки исполнилась: Чебурашка не слезал с его коленей и, вертя мохнатой головой, часто хлопал своими огромными ушами мальчонку по лицу, чем вызывал его заливистый смех.
Сашка же о чём-то важно и громко беседовал с Котом в Сапогах, который вёл машину, но в пылу спора часто забывал об этом и, бросив рулевое колесо, принимался отчаянно жестикулировать и, захлёбываясь от усердия, что-то доказывать мальчишке. В этот момент лицо Натальи начинало бледнеть, а глаза испуганно расширяться. Поэтому мне приходилось брать управление машиной на себя, пока горе-водиель не вспоминал о своих обязанностях.
Винни-Пух и Пятачок о чём-то спорили с Крокодилом Геной и поминутно хохотали. Гена высоко закидывал голову и, раскрывая зубастую пасть, басовито хахакал, будто орехи колол. Непослушная шляпа так и норовила съехать с его гладкой зелёной лысины и упорхнуть за пределы машины. Он придерживал её одной рукой, а другой между взрывами смеха совал в пасть прокопчённую трубку и важно пыхал, как заправский паровоз. Клубы табачного дыма достигали нас, но не вызывали неприятных ощущений: запах был сладковатый, как у опавшей осенней листвы.
Непоседливый Заяц прыгал по всей машине, стараясь везде успеть услышать и постоянно встревал в разговоры. Наконец, он оседлал спинку переднего сиденья, где сидел счастливый Сашка и принимал активное участие сразу в обоих разговорах. Уши его развевались на ветру, что, очевидно, мешало ему слушать, и он недовольно встряхивал головой и прижимал их лапами к плечам.
- Не понимаю, - удивлённо сказал Пашка, - как ты умудряешься одновременно всеми ими управлять, да ешё и при этом с нами трепаться? Это ж - мозги набекрень!
- А я и не принимаю участия в их разговорах, - ответил я. - Это вполне самостоятельные личности. Я только задал им характеры в соответствии со своими представлениями, а дальше они действуют сами. Я лишь слегка корректирую сценарий, да вот смотрю, чтоб этот ас-водитель машину не перевернул. Вот, смотри, опять!
Автомобиль сильно вильнул, но тотчас же выровнялся, повинуясь моему посылу.
- Может, на сегодня хватит? - тревожно спросила Наталья. - А то ведь не останови - целый день за уши не оттянешь... Да и вообще... - замялась она и просительно взглянула на меня. - Душа не на месте...
Я развернул изображение на сто восемьдесят градусов и "гончик" завизжал тормозами у самой кромки экрана.
- Путешествие на сегодня окончено! - громко объявил Кот в Сапогах и стал выбираться из машины. - Всем большое спасибо!
Мальчишки было запротестовали, но изображение растаяло вместе с автомобилем и всеми мультяшками, и наши герои обнаружили себя сидящими на табуретках в комнате возле стола. В руках у каждого похрустывало по огромному кульку шоколадных конфет.
- Вы завтракать сегодня собираетесь? - подбоченилась довольная мать.
- Вот! - Сашка с трудом поднял кулёк и бухнул им об стол. - Собираемся!
И над кульком возникла его счастливая физиономия.
*****
Стрелки часов, между тем, подобрались к восьми.
